Анализ поэмы «Мороз, Красный нос» (Н. А. Некрасов). «И коня на скаку остановит, и в горящую избу войдет» — образ русской женщины в поэме Некрасова «Мороз красный нос»: аргументы для сочинения эссе Подвиг дарьи мороз красный нос
Ты опять упрекнула меня,
Что я с Музой моей раздружился,
Что заботам текущего дня
И забавам его подчинился.
Для житейских расчетов и чар
Не расстался б я с музой моею,
Но бог весть, не погас ли тот дар,
Что, бывало, дружил меня с нею?
Но не брат еще людям поэт,
И тернист его путь, и непрочен,
Я умел не бояться клевет,
Не был ими я сам озабочен;
Но я знал, чье во мраке ночном
Надрывалося сердце с печали,
И на чью они грудь упадали свинцом,
И кому они жизнь отравляли.
И пускай они мимо прошли,
Надо мною ходившие грозы,
Знаю я, чьи молитвы и слезы
Роковую стрелу отвели…
Да и время ушло,- я устал…
Пусть я не был бойцом без упрека,
Но я силы в себе сознавал,
Я во многое верил глубоко,
А теперь - мне пора умирать…
Не затем же пускаться в дорогу,
Чтобы в любящем сердце опять
Пробудить роковую тревогу…
Присмиревшую музу мою
Я и сам неохотно ласкаю…
Я последнюю песню пою
Для тебя - и тебе посвящаю.
Но не будет она веселей,
Будет много печальнее прежней,
Потому что на сердце темней
И в грядущем еще безнадежней…
Буря воет в саду, буря ломится в дом,
Я боюсь, чтоб она не сломила
Старый дуб, что посажен отцом,
И ту иву, что мать посадила,
Эту иву, которую ты
С нашей участью странно связала,
На которой поблекли листы
В ночь, как бедная мать умирала…
И дрожит и пестреет окно…
Чу! как крупные градины скачут!
Милый друг, поняла ты давно -
Здесь одни только камни не плачут…
Часть первая
Савраска увяз в половине сугроба,
Две пары промерзлых лаптей
Да угол рогожей покрытого гроба
Торчат из убогих дровней.
Старуха, в больших рукавицах,
Савраску сошла понукать.
Сосульки у ней на ресницах,
С морозу - должно полагать.
Привычная дума поэта
Вперед забежать ей спешит:
Как саваном, снегом одета,
Избушка в деревне стоит,
В избушке - теленок в подклети,
Мертвец на скамье у окна;
Шумят его глупые дети,
Тихонько рыдает жена.
Сшивая проворной иголкой
На саван куски полотна,
Как дождь, зарядивший надолго,
Негромко рыдает она.
Три тяжкие доли имела судьба,
И первая доля: с рабом повенчаться,
Вторая - быть матерью сына раба,
А третья - до гроба рабу покоряться,
И все эти грозные доли легли
На женщину русской земли.
Века протекали - все к счастью стремилось,
Все в мире по нескольку раз изменилось,
Одну только бог изменить забывал
Суровую долю крестьянки.
И все мы согласны, что тип измельчал
Красивой и мощной славянки.
Случайная жертва судьбы!
Ты глухо, незримо страдала,
Ты свету кровавой борьбы
И жалоб своих не вверяла,-
Но мне ты их скажешь, мой друг!
Ты с детства со мною знакома.
Ты вся - воплощенный испуг,
Ты вся - вековая истома!
Тот сердца в груди не носил,
Кто слез над тобою не лил!
Однако же речь о крестьянке
Затеяли мы, чтоб сказать,
Что тип величавой славянки
Возможно и ныне сыскать.
Есть женщины в русских селеньях
С спокойною важностью лиц,
С красивою силой в движеньях,
С походкой, со взглядом цариц,-
Их разве слепой не заметит,
А зрячий о них говорит:
«Пройдет - словно солнце осветит!
Посмотрит - рублем подарит!»
Идут они той же дорогой,
Какой весь народ наш идет,
Но грязь обстановки убогой
К ним словно не липнет. Цветет
Красавица, миру на диво,
Румяна, стройна, высока,
Во всякой одежде красива,
Ко всякой работе ловка.
И голод и холод выносит,
Всегда терпелива, ровна…
Я видывал, как она косит:
Что взмах - то готова копна!
Платок у ней на ухо сбился,
Того гляди косы падут.
Какой-то парнек изловчился
И кверху подбросил их, шут!
Тяжелые русые косы
Упали на смуглую грудь,
Покрыли ей ноженьки босы,
Мешают крестьянке взглянуть.
Она отвела их руками,
На парня сердито глядит.
Лицо величаво, как в раме,
Смущеньем и гневом горит…
По будням не любит безделья.
Зато вам ее не узнать,
Как сгонит улыбка веселья
С лица трудовую печать.
Такого сердечного смеха,
И песни, и пляски такой
За деньги не купишь. «Утеха!»
Твердят мужики меж собой.
В игре ее конный не словит,
В беде - не сробеет,- спасет;
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдет!
Красивые, ровные зубы,
Что крупные перлы, у ней,
Но строго румяные губы
Хранят их красу от людей -
Она улыбается редко…
Ей некогда лясы точить,
У ней не решится соседка
Ухвата, горшка попросить;
Не жалок ей нищий убогий -
Вольно ж без работы гулять!
Лежит на ней дельности строгой
И внутренней силы печать.
В ней ясно и крепко сознанье,
Что все их спасенье в труде,
И труд ей несет воздаянье:
Семейство не бьется в нужде,
Всегда у них теплая хата,
Хлеб выпечен, вкусен квасок,
Здоровы и сыты ребята,
На праздник есть лишний кусок.
Идет эта баба к обедне
Пред всею семьей впереди:
Сидит, как на стуле, двухлетний
Ребенок у ней на груди,
Рядком шестилетнего сына
Нарядная матка ведет…
И по сердцу эта картина
Всем любящим русский народ!
И ты красотою дивила,
Была и ловка, и сильна,
Но горе тебя иссушило,
Уснувшего Прокла жена!
Горда ты - ты плакать не хочешь,
Крепишься, но холст гробовой
Слезами невольно ты мочишь,
Сшивая проворной иглой.
Слеза за слезой упадает
На быстрые руки твои.
Так колос беззвучно роняет
Созревшие зерна свои…
В селе, за четыре версты,
У церкви, где ветер шатает
Подбитые бурей кресты,
Местечко старик выбирает;
Устал он, работа трудна,
Тут тоже сноровка нужна -
Чтоб крест было видно с дороги,
Чтоб солнце играло кругом.
В снегу до колен его ноги,
В руках его заступ и лом,
Вся в инее шапка большая,
Усы, борода в серебре.
Недвижно стоит, размышляя,
Старик на высоком бугре.
Решился. Крестом обозначил,
Где будет могилу копать,
Крестом осенился и начал
Лопатою снег разгребать.
Иные приемы тут были,
Кладбище не то, что поля:
Из снегу кресты выходили,
Крестами ложилась земля.
Согнув свою старую спину,
Он долго, прилежно копал,
И желтую мерзлую глину
Тотчас же снежок застилал.
Ворона к нему подлетела,
Потыкала носом, прошлась:
Земля как железо звенела -
Ворона ни с чем убралась…
Могила на славу готова,-
«Не мне б эту яму копать!
(У старого вырвалось слово.)
Не Проклу бы в ней почивать,
Не Проклу!..» Старик оступился,
Из рук его выскользнул лом
И в белую яму скатился,
Старик его вынул с трудом.
Пошел… по дороге шагает…
Нет солнца, луна не взошла…
Как будто весь мир умирает:
Затишье, снежок, полумгла…
В овраге, у речки Желтухи,
Старик свою бабу нагнал
И тихо спросил у старухи:
«Хорош ли гробок-то попал?»
Уста ее чуть прошептали
В ответ старику: «Ничего».
Потом они оба молчали,
И дровни так тихо бежали,
Как будто боялись чего…
Деревня еще не открылась,
А близко - мелькает огонь.
Старуха крестом осенилась,
Шарахнулся в сторону конь,-
Без шапки, с ногами босыми,
С большим заостренным колом,
Внезапно предстал перед ними
Старинный знакомец Пахом.
Прикрыты рубахою женской,
Звенели вериги на нем;
Постукал дурак деревенский
В морозную землю колом,
Потом помычал сердобольно,
Вздохнул и сказал: «Не беда!
На вас он работал довольно,
И ваша пришла череда!
Мать сыну-то гроб покупала,
Отец ему яму копал,
Жена ему саван сшивала -
Всем разом работу вам дал!..»
Опять помычал - и без цели
В пространство дурак побежал.
Вериги уныло звенели,
И голые икры блестели,
И посох по снегу черкал.
VIII
У дома оставили крышу,
К соседке свели ночевать
Зазябнувших Машу и Гришу
И стали сынка обряжать.
Медлительно, важно, сурово
Печальное дело велось:
Не сказано лишнего слова,
Наружу не выдано слез.
Уснул, потрудившийся в поте!
Уснул, поработав земле!
Лежит, непричастный заботе,
На белом сосновом столе,
Лежит неподвижный, суровый,
С горящей свечой в головах,
В широкой рубахе холщовой
И в липовых новых лаптях.
Большие, с мозолями руки,
Подъявшие много труда,
Красивое, чуждое муки
Лицо - и до рук борода…
Пока мертвеца обряжали,
Не выдали словом тоски
И только глядеть избегали
Друг другу в глаза бедняки.
Но вот уже кончено дело,
Нет нужды бороться с тоской,
И что на душе накипело,
Из уст полилося рекой.
Не ветер гудит по ковыли,
Не свадебный поезд гремит,-
Родные по Прокле завыли,
По Прокле семья голосит:
«Голубчик ты наш сизокрылый!
Куда ты от нас улетел?
Пригожеством, ростом и силой
Ты ровни в селе не имел,
Родителям был ты советник,
Работничек в поле ты был,
Гостям хлебосол и приветник,
Жену и детей ты любил…
Что ж мало гулял ты по свету?
За что нас покинул, родной?
Одумал ты думушку эту,
Одумал с сырою землей,-
Одумал - а нам оставаться
Велел во миру; сиротам,
Не свежей водой умываться,
Слезами горючими нам!
Старуха помрет со кручины,
Не жить и отцу твоему,
Береза в лесу без вершины -
Хозяйка без мужа в дому.
Ее не жалеешь ты, бедной,
Детей не жалеешь… Вставай!
С полоски своей заповедной
По лету сберешь урожай!
Сплесни, ненаглядный, руками,
Сокольим глазком посмотри,
Тряхни шелковыми кудрями,
Сахарны уста раствори!
На радости мы бы сварили
И меду, и браги хмельной,
За стол бы тебя посадили -
Покушай, желанный, родной!
А сами напротив бы стали -
Кормилец, надёжа семьи!-
Очей бы с тебя не спускали,
Ловили бы речи твои…»
На эти рыданья и стоны
Соседи валили гурьбой:
Свечу положив у иконы,
Творили земные поклоны
И шли молчаливо домой.
На смену входили другие.
Но вот уж толпа разбрелась,
Поужинать сели родные -
Капуста да с хлебушком квас.
Старик бесполезной кручине
Собой овладеть не давал:
Подладившись ближе к лучине,
Он лапоть худой ковырял.
Протяжно и громко вздыхая,
Старуха на печку легла,
А Дарья, вдова молодая,
Проведать ребяток пошла.
Всю ноченьку, стоя у свечки,
Читал над усопшим дьячок,
И вторил ему из-за печки
Пронзительным свистом сверчок.
Сурово метелица выла
И снегом кидала в окно,
Невесело солнце всходило:
В то утро свидетелем было
Печальной картины оно.
Савраска, запряженный в сани,
Понуро стоял у ворот;
Без лишних речей, без рыданий
Покойника вынес народ.
Ну, трогай, саврасушка! трогай!
Натягивай крепче гужи!
Служил ты хозяину много,
В последний разок послужи!..
В торговом селе Чистополье
Купил он тебя сосунком,
Взрастил он тебя на приволье,
И вышел ты добрым конем.
С хозяином дружно старался,
На зимушку хлеб запасал,
Во стаде ребенку давался,
Травой да мякиной питался,
А тело изрядно держал.
Когда же работы кончались
И сковывал землю мороз,
С хозяином вы отправлялись
С домашнего корма в извоз.
Немало и тут доставалось -
Возил ты тяжелую кладь,
В жестокую бурю случалось,
Измучась, дорогу терять.
Видна на боках твоих впалых
Кнута не одна полоса,
Зато на дворах постоялых
Покушал ты вволю овса.
Слыхал ты в январские ночи
Метели пронзительный вой
И волчьи горящие очи
Видал на опушке лесной,
Продрогнешь, натерпишься страху,
А там - и опять ничего!
Да, видно, хозяин дал маху -
Зима доконала его!..
Случилось в глубоком сугробе
Полсуток ему простоять,
Потом то в жару, то в ознобе
Три дня за подводой шагать:
Покойник на срок торопился
До места доставить товар.
Доставил, домой воротился -
Нет голосу, в теле пожар!
Старуха его окатила
Водой с девяти веретен
И в жаркую баню сводила,
Да нет - не поправился он!
Тогда ворожеек созвали -
И поят, и шепчут, и трут -
Все худо! Его продевали
Три раза сквозь потный хомут,
Спускали родимого в пролубь,
Под куричий клали насест…
Всему покорялся, как голубь,-
А плохо - не пьет и не ест!
Еще положить под медведя,
Чтоб тот ему кости размял,
Ходебщик сергачевский Федя -
Случившийся тут - предлагал.
Но Дарья, хозяйка больного,
Прогнала советчика прочь;
Испробовать средства иного
Задумала баба: и в ночь
Пошла в монастырь отдаленный
(Верстах в десяти от села),
Где в некой иконе явленной
Целебная сила была.
Пошла, воротилась с иконой -
Больной уж безгласен лежал,
Одетый как в гроб, причащенный.
Увидел жену, простонал
XIII
…Саврасушка, трогай,
Натягивай крепче гужи!
Служил ты хозяину много,
В последний разок послужи!
Чу! два похоронных удара!
Попы ожидают - иди!..
Убитая, скорбная пара,
Шли мать и отец впереди.
Ребята с покойником оба
Сидели, не смея рыдать,
И, правя савраской, у гроба
С вожжами их бедная мать
Шагала… Глаза ее впали,
И был не белей ее щек
Надетый на ней в знак печали
Из белой холстины платок.
За Дарьей - соседей, соседок
Плелась негустая толпа,
Толкуя, что Прокловых деток
Теперь незавидна судьба,
Что Дарье работы прибудет,
Что ждут ее черные дни.
«Жалеть ее некому будет»,-
Согласно решили они…
Как водится, в яму спустили,
Засыпали Прокла землей;
Поплакали, громко повыли,
Семью пожалели, почтили
Покойника щедрой хвалой.
Жил честно, а главное: в сроки,
Уж как тебя бог выручал,
Платил господину оброки
И подать царю представлял!»
Истратив запас красноречья,
Почтенный мужик покряхтел:
«Да, вот она жизнь человечья!»-
Прибавил - и шапку надел.
«Свалился… а то-то был в силе!..
Свалимся… не минуть и нам!..»
Еще покрестились могиле
И с богом пошли по домам.
Высокий, седой, сухопарый,
Без шапки, недвижно-немой,
Как памятник, дедушка старый
Стоял на могиле родной!
Потом старина бородатый
Задвигался тихо по ней,
Ровняя землицу лопатой
Под вопли старухи своей.
Когда же, оставивши сына,
Он с бабой в деревню входил:
«Как пьяных, шатает кручина!
Гляди-тко!..» - народ говорил.
А Дарья домой воротилась -
Прибраться, детей накормить.
Ай-ай! Как изба настудилась!
Торопится печь затопить,
Ан глядь - ни полена дровишек!
Задумалась бедная мать:
Покинуть ей жаль ребятишек,
Хотелось бы их приласкать,
Да времени нету на ласки,
К соседке свела их вдова,
И тотчас на том же савраске
Поехала в лес, по дрова…
Часть вторая
Морозно. Равнины белеют под снегом,
Чернеется лес впереди,
Савраска плетется ни шагом, ни бегом,
Не встретишь души на пути.
Кругом - поглядеть нету мочи,
Равнина в алмазах блестит…
У Дарьи слезами наполнились очи -
Должно быть, их солнце слепит…
XVII
В полях было тихо, но тише
В лесу и как будто светлей.
Чем дале - деревья всё выше,
А тени длинней и длинней.
Деревья, и солнце, и тени,
И мертвый, могильный покой…
Но - чу! заунывные пени,
Глухой, сокрушительный вой!
Осилило Дарьюшку горе,
И лес безучастно внимал,
Как стоны лились на просторе,
И голос рвался и дрожал,
И солнце, кругло и бездушно,
Как желтое око совы,
Глядело с небес равнодушно
На тяжкие муки вдовы.
И много ли струн оборвалось
У бедной крестьянской души,
Навеки сокрыто осталось
В лесной нелюдимой глуши.
Великое горе вдовицы
И матери малых сирот
Подслушали вольные птицы,
Но выдать не смели в народ…
XVIII
Не псарь по дубровушке трубит,
Гогочет, сорвиголова,-
Наплакавшись, колет и рубит
Дрова молодая вдова.
Срубивши, на дровни бросает -
Наполнить бы их поскорей,
И вряд ли сама замечает,
Что слезы всё льют из очей:
Иная с ресницы сорвется
И на снег с размаху падет -
До самой земли доберется,
Глубокую ямку прожжет;
Другую на дерево кинет,
На плашку,- и смотришь, она
Жемчужиной крупной застынет -
Бела, и кругла, и плотна.
А та на глазу поблистает,
Стрелой по щеке побежит,
И солнышко в ней поиграет…
Управиться Дарья спешит,
Знай, рубит,- не чувствует стужи,
Не слышит, что ноги знобит,
И, полная мыслью о муже,
Зовет его, с ним говорит…
«Голубчик! красавицу нашу
Весной в хороводе опять
Подхватят подруженьки Машу
И станут на ручках качать!
Станут качать,
Кверху бросать,
Маковкой звать,
Мак отряхать!
Вся раскраснеется наша
Маковым цветиком Маша
С синими глазками, с русой косой!
Ножками бить и смеяться
Будет… а мы-то с тобой,
Мы на нее любоваться
Будем, желанный ты мой!..
Умер, не дожил ты веку,
Умер и в землю зарыт!
Любо весной человеку,
Солнышко ярко горит.
Солнышко все оживило,
Божьи открылись красы,
Поле сохи запросило,
Травушки просят косы,
Рано я, горькая, встала,
Дома не ела, с собой не брала,
До ночи пашню пахала,
Ночью я косу клепала,
Утром косить я пошла…
Крепче вы, ноженьки, стойте!
Белые руки, не нойте!
Надо одной поспевать!
В поле одной-то надсадно,
В поле одной неповадно,
Стану я милого звать!
Ладно ли пашню вспахала?
Выди, родимый, взгляни!
Сухо ли сено убрала?
Прямо ли стоги сметала?..
Я на граблях отдыхала
Все сенокосные дни!
Некому бабью работу поправить!
Некому бабу на разум наставить.
Стала скотинушка в лес убираться,
Стала рожь-матушка в колос метаться,
Бог нам послал урожай!
Нынче солома по грудь человеку,
Бог нам послал урожай!
Да не продлил тебе веку,-
Хочешь не хочешь, одна поспевай!..
Овод жужжит и кусает,
Смертная жажда томит,
Солнышко серп нагревает,
Солнышко очи слепит,
Жжет оно голову, плечи,
Ноженьки, рученьки жжет,
Изо ржи, словно из печи,
Тоже теплом обдает,
Спинушка ноет с натуги,
Руки и ноги болят,
Красные, желтые круги
Перед очами стоят…
Жни-дожинай поскорее,
Видишь - зерно потекло…
Вместе бы дело спорее,
Вместе повадней бы шло…
XXII
Сон мой был в руку, родная!
Сон перед спасовым днем.
В поле заснула одна я
После полудня, с серпом;
Вижу - меня оступает
Сила - несметная рать,-
Грозно руками махает,
Грозно очами сверкает.
Думала я убежать,
Да не послушались ноги.
Стала просить я помоги,
Стала я громко кричать.
Слышу, земля задрожала -
Первая мать прибежала,
Травушки рвутся, шумят -
Детки к родимой спешат.
Шибко без ветру не машет
Мельница в поле крылом:
Братец идет да приляжет,
Свекор плетется шажком.
Все прибрели, прибежали,
Только дружка одного
Очи мои не видали…
Стала я кликать его:
«Видишь, меня оступает
Сила - несметная рать,-
Грозно руками махает,
Грозно очами сверкает:
Что не идешь выручать?..»
Тут я кругом огляделась -
Господи! Что куда делось?
Что это было со мной?
Рати тут нет никакой!
Это не люди лихие,
Не бусурманская рать,
Это колосья ржаные,
Спелым зерном налитые,
Вышли со мной воевать!
Машут, шумят; наступают,
Руки, лицо щекотят,
Сами солому под серп нагибают -
Больше стоять не хотят!
Жать принялась я проворно,
Жну, а на шею мою
Сыплются крупные зерна -
Словно под градом стою!
Вытечет, вытечет за ночь
Вся наша матушка-рожь…
Где же ты, Прокл Севастьяныч?
Что пособлять не идешь?..
Сон мой был в руку, родная!
Жать теперь буду одна я.
Стану без милого жать,
Снопики крепко вязать,
В снопики слезы ронять!
Слезы мои не жемчужны,
Слезы горюшки-вдовы,
Что же вы господу нужны,
Чем ему дороги вы?..
XXIII
Долги вы, зимние ноченьки,
Скучно без милого спать,
Лишь бы не плакали оченьки,
Стану полотна я ткать.
Много натку я полотен,
Тонких добротных новин,
Вырастет крепок и плотен,
Вырастет ласковый сын.
Будет по нашему месту
Он хоть куда женихом,
Высватать парню невесту
Сватов надежных пошлем…
Кудри сама расчесала я Грише,
Кровь с молоком наш сынок-первенец,
Кровь с молоком и невеста… Иди же!
Благослови молодых под венец!..
Этого дня мы, как праздника, ждали,
Помнишь, как начал Гришуха ходить,
Целую ноченьку мы толковали,
Как его будем женить,
Стали на свадьбу копить понемногу…
Вот - дождались, слава богу!
Чу, бубенцы говорят!
Поезд вернулся назад,
Выди навстречу проворно -
Пава-невеста, соколик-жених!-
Сыпь на них хлебные зерна,
Хмелем осыпь молодых!..
XXIV
Стадо у лесу у темного бродит,
Лыки в лесу пастушонке дерет,
Из лесу серый волчище выходит.
Чью он овцу унесет?
Черная туча, густая-густая,
Прямо над нашей деревней висит,
Прыснет из тучи стрела громовая,
В чей она дом сноровит?
Вести недобрые ходят в народе,
Парням недолго гулять на свободе,
Скоро - рекрутский набор!
Наш-то молодчик в семье одиночка,
Всех у нас деток - Гришуха да дочка.
Да голова у нас вор -
Скажет: мирской приговор!
Сгибнет ни за что ни про что детина.
Встань, заступись за родимого сына!
Нет! не заступишься ты!..
Белые руки твои опустились,
Ясные очи навеки закрылись…
Горькие мы сироты!..
Я ль не молила царицу небесную?
Я ли ленива была?
Ночью одна по икону чудесную
Я не сробела - пошла.
Ветер шумит, наметает сугробы.
Месяца нет - хоть бы луч!
На небо глянешь - какие-то гробы,
Цепи да гири выходят из туч…
Я ли о нем не старалась?
Я ли жалела чего?
Я ему молвить боялась,
Как я любила его!
Звездочки будут у ночи,
Будет ли нам-то светлей?..
Заяц спрыгнул из-под ночи,
Заинька, стой! не посмей
Перебежать мне дорогу!
В лес укатил, слава богу…
К полночи стало страшней,-
Слышу, нечистая сила
Залотошила, завыла,
Заголосила в лесу.
Что мне до силы нечистой?
Чур меня! Деве пречистой
Я приношенье несу!
Слышу я конское ржанье,
Слышу волков завыванье,
Слышу погоню за мной,-
Зверь на меня не кидайся!
Лих человек не касайся,
Дорог наш грош трудовой!
Лето он жил работаючи,
Зиму не видел детей,
Ночи о нем помышляючи,
Я не смыкала очей.
Едет он, зябнет… а я-то, печальная,
Из волокнистого льну,
Словно дорога его чужедальная,
Долгую - нитку тяну.
Веретено мое прыгает, вертится,
В пол ударяется.
Проклушка пеш идет, в рытвине крестится,
К возу на горочке сам припрягается.
Лето за летом, зима за зимой,
Этак-то мы раздобылись казной!
Милостив буди к крестьянину бедному,
Господи! всё отдаем,
Что по копейке, по грошику медному
Мы сколотили трудом!..
ХХVI
Вся ты, тропина лесная!
Кончился лес.
К утру звезда золотая
С божьих небес
Вдруг сорвалась - и упала,
Дунул господь на нее,
Дрогнуло сердце мое:
Думала я, вспоминала -
Что было в мыслях тогда,
Как покатилась звезда?
Вспомнила! ноженьки стали,
Силюсь идти, а нейду!
Думала я, что едва ли
Прокла в живых я найду…
Нет! не попустит царица небесная!
Даст исцеленье икона чудесная!
Я осенилась крестом
И побежала бегом…
Сила-то в нем богатырская,
Милостив бог, не умрет…
Вот и стена монастырская!
Тень уж моя головой достает
До монастырских ворот.
Я поклонилася земным поклоном,
Стала на ноженьки, глядь -
Ворон сидит на кресте золоченом,
Дрогнуло сердце опять!
XXVII
Долго меня продержали -
Схимницу сестры в тот день погребали.
Утреня шла,
Тихо по церкви ходили монашины,
В черные рясы наряжены,
Только покойница в белом была:
Спит - молодая, спокойная,
Знает, что будет в раю.
Поцеловала и я, недостойная,
Белую ручку твою!
В личико долго глядела я:
Всех ты моложе, нарядней, милей,
Ты меж сестер словно горлинка белая
Промежду сизых, простых голубей.
В ручках чернеются четки,
Писаный венчик на лбу.
Черный покров на гробу -
Этак-то ангелы кротки!
Молви, касатка моя,
Богу святыми устами,
Чтоб не осталася я
Горькой вдовой с сиротами!
Гроб на руках до могилы снесли,
С пеньем и плачем ее погребли.
ХХVIII
Двинулась с миром икона святая,
Сестры запели, ее провожая,
Все приложилися к ней.
Много владычице было почету:
Старый и малый бросали работу,
Из деревень шли за ней.
К ней выносили больных и убогих…
Знаю, владычица! знаю: у многих
Ты осушила слезу…
Только ты милости к нам не явила!
. . . . . . . . . . . . . . . .
Господи! сколько я дров нарубила!
Не увезешь на возу…»
XXIX
Окончив привычное дело,
На дровни поклала дрова,
За вожжи взялась и хотела
Пуститься в дорогу вдова.
Да вновь пораздумалась, стоя,
Топор машинально взяла
И тихо, прерывисто воя,
К высокой сосне подошла.
Едва ее ноги держали,
Душа истомилась тоской,
Настало затишье печали -
Невольный и страшный покой!
Стоит под сосной чуть живая,
Без думы, без стона, без слез.
В лесу тишина гробовая -
День светел, крепчает мороз.
Не ветер бушует над бором,
Не с гор побежали ручьи,
Мороз-воевода дозором
Обходит владенья свои.
Глядит - хорошо ли метели
Лесные тропы занесли,
И нет ли где трещины, щели,
И нет ли где голой земли?
Пушисты ли сосен вершины,
Красив ли узор на дубах?
И крепко ли скованы льдины
В великих и малых водах?
Идет - по деревьям шагает,
Трещит по замерзлой воде,
И яркое солнце играет
В косматой его бороде.
Дорога везде чародею,
Чу! ближе подходит, седой.
И вдруг очутился над нею,
Над самой ее головой!
Забравшись на сосну большую,
По веточкам палицей бьет
И сам про себя удалую,
Хвастливую песню поет:
XXXI
«Вглядись, молодица, смелее,
Каков воевода Мороз!
Навряд тебе парня сильнее
И краше видать привелось?
Метели, снега и туманы
Покорны морозу всегда,
Пойду на моря-окияны -
Построю дворцы изо льда.
Задумаю - реки большие
Надолго упрячу под гнет,
Построю мосты ледяные,
Каких не построит народ.
Где быстрые, шумные воды
Недавно свободно текли -
Сегодня прошли пешеходы,
Обозы с товаром прошли.
Люблю я в глубоких могилах
Покойников в иней рядить,
И кровь вымораживать в жилах,
И мозг в голове леденить.
На горе недоброму вору,
На страх седоку и коню,
Люблю я в вечернюю пору
Затеять в лесу трескотню.
Бабенки, пеняя на леших,
Домой удирают скорей.
А пьяных, и конных, и пеших
Дурачить еще веселей.
Без мелу всю выбелю рожу,
А нос запылает огнем,
И бороду так приморожу
К вожжам - хоть руби топором!
Богат я, казны не считаю,
А все не скудеет добро;
Я царство мое убираю
В алмазы, жемчуг, серебро.
Войди в мое царство со мною
И будь ты царицею в нем!
Поцарствуем славно зимою,
А летом глубоко уснем.
Войди! приголублю, согрею,
Дворец отведу голубой…»
И стал воевода над нею
Махать ледяной булавой.
XXXII
«Тепло ли тебе, молодица?» -
С высокой сосны ей кричит.
- Тепло!- отвечает вдовица,
Сама холодеет, дрожит.
Морозко спустился пониже,
Опять помахал булавой
И шепчет ей ласковей, тише:
«Тепло ли?..» - Тепло, золотой!
Тепло - а сама коченеет.
Морозко коснулся ее:
В лицо ей дыханием веет
И иглы колючие сеет
С седой бороды на нее.
И вот перед ней опустился!
«Тепло ли?» - промолвил опять,
И в Проклушку вдруг обратился,
И стал он ее целовать.
В уста ее, в очи и в плечи
Седой чародей целовал
И те же ей сладкие речи,
Что милый о свадьбе, шептал.
И так-то ли любо ей было
Внимать его сладким речам,
Что Дарьюшка очи закрыла,
Топор уронила к ногам,
Улыбка у горькой вдовицы
Играет на бледных губах,
Пушисты и белы ресницы,
Морозные иглы в бровях…
XXXIII
В сверкающий иней одета,
Стоит, холодеет она,
И снится ей жаркое лето -
Не вся еще рожь свезена,
Но сжата,- полегче им стало!
Возили снопы мужики,
А Дарья картофель копала
С соседних полос у реки.
Свекровь ее тут же, старушка,
Трудилась; на полном мешке
Красивая Маша-резвушка
Сидела с морковкой в руке.
Телега, скрипя, подъезжает,-
Савраска глядит на своих,
И Проклушка крупно шагает
За возом снопов золотых.
Бог помочь! А где же Гришуха?-
Отец мимоходом сказал.
«В горохах»,- сказала старуха.
- Гришуха!- отец закричал,
На небо взглянул:- Чай, не рано?
Испить бы…- Хозяйка встает
И Проклу из белого жбана
Напиться кваску подает.
Гришуха меж тем отозвался:
Горохом опутан кругом,
Проворный мальчуга казался
Бегущим зеленым кустом.
Бежит!.. у!.. бежит, постреленок,
Горит под ногами трава!-
Гришуха черен, как галчонок,
Бела лишь одна голова.
Крича, подбегает вприсядку
(На шее горох хомутом).
Попотчевал баушку, матку,
Сестренку - вертится вьюном!
От матери молодцу ласка,
Отец мальчугана щипнул;
Меж тем не дремал и савраска:
Он шею тянул да тянул,
Добрался, - оскаливши зубы,
Горох аппетитно жует,
И в мягкие добрые губы
Гришухино ухо берет…
XXXIV
Машутка отцу закричала:
- Возьми меня, тятька, с собой!
Спрыгнула с мешка - и упала,
Отец ее поднял. «Не вой!
Убилась - неважное дело!..
Девчонок не надобно мне,
Еще вот такого пострела
Рожай мне, хозяйка, к весне!
Смотри же!..» Жена застыдилась:
- Довольно с тебя одного!-
(А знала под сердцем уж билось
Дитя…) «Ну! Машук, ничего!»
И Проклушка, став на телегу,
Машутку с собой посадил.
Вскочил и Гришуха с разбегу,
И с грохотом воз покатил.
Воробушков стая слетела
С снопов, над телегой взвилась.
И Дарьюшка долго смотрела,
От солнца рукой заслонясь,
Как дети с отцом приближались
К дымящейся риге своей,
И ей из снопов улыбались
Румяные лица детей…
Душой улетая за песней,
Она отдалась ей вполне…
Нет в мире той песни прелестней,
Которую слышим во сне!
О чем она - бог ее знает!
Я слов уловить не умел,
Но сердце она утоляет,
В ней дольнего счастья предел.
В ней кроткая ласка участья,
Обеты любви без конца…
Улыбка довольства и счастья
У Дарьи не сходит с лица.
XXXV
Какой бы ценой ни досталось
Забвенье крестьянке моей,
Что нужды? Она улыбалась.
Жалеть мы не будем о ней.
Нет глубже, нет слаще покоя,
Какой посылает нам лес,
Недвижно, бестрепетно стоя
Под холодом зимних небес.
Нигде так глубоко и вольно
Не дышит усталая грудь,
И ежели жить нам довольно,
Нам слаще нигде не уснуть!
XXXVI
Ни звука! Душа умирает
Для скорби, для страсти. Стоишь
И чувствуешь, как покоряет
Ее эта мертвая тишь.
Ни звука! И видишь ты синий
Свод неба, да солнце, да лес,
В серебряно-матовый иней
Наряженный, полный чудес,
Влекущий неведомой тайной,
Глубоко бесстрастный… Но вот
Послышался шорох случайный -
Вершинами белка идет.
Ком снегу она уронила
На Дарью, прыгнув по сосне,
А Дарья стояла и стыла
В своем заколдованном сне…
Посвящаю моей сестре Анне Алексеевне.
Ты опять упрекнула меня,
Что я с музой моей раздружился,
Что заботам текущего дня
И забавам его подчинился.
Для житейских расчетов и чар
Не расстался б я с музой моею,
Но бог весть, не погас ли тот дар,
Что, бывало, дружил меня с нею?
Но не брат еще людям поэт,
И тернист его путь, и непрочен,
Я умел не бояться клевет,
Не был ими я сам озабочен;
Но я знал, чье во мраке ночном
Надрывалося сердце с печали,
И на чью они грудь упадали свинцом,
И кому они жизнь отравляли.
И пускай они мимо прошли,
Надо мною ходившие грозы,
Знаю я, чьи молитвы и слезы
Роковую стрелу отвели…
Да и время ушло,- я устал…
Пусть я не был бойцом без упрека,
Но я силы в себе сознавал,
Я во многое верил глубоко,
А теперь - мне пора умирать…
Не затем же пускаться в дорогу,
Чтобы в любящем сердце опять
Пробудить роковую тревогу…
Присмиревшую музу мою
Я и сам неохотно ласкаю…
Я последнюю песню пою
Для тебя - и тебе посвящаю.
Но не будет она веселей,
Будет много печальнее прежней,
Потому что на сердце темней
И в грядущем еще безнадежней…
Буря воет в саду, буря ломится в дом,
Я боюсь, чтоб она не сломила
Старый дуб, что посажен отцом,
И ту иву, что мать посадила,
Эту иву, которую ты
С нашей участью странно связала,
На которой поблекли листы
В ночь, как бедная мать умирала…
И дрожит и пестреет окно…
Чу! как крупные градины скачут!
Милый друг, поняла ты давно -
Здесь одни только камни не плачут…
. . .
Часть первая
Смерть Крестьянина
Савраска увяз в половине сугроба,-
Две пары промерзлых лаптей
Да угол рогожей покрытого гроба
Торчат из убогих дровней.
Старуха, в больших рукавицах,
Савраску сошла понукать.
Сосульки у ней на ресницах,
С морозу - должно полагать.
Привычная дума поэта
Вперед забежать ей спешит:
Как саваном, снегом одета,
Избушка в деревне стоит,
В избушке - теленок в подклети,
Мертвец на скамье у окна;
Шумят его глупые дети,
Тихонько рыдает жена.
Сшивая проворной иголкой
На саван куски полотна,
Как дождь, зарядивший надолго,
Негромко рыдает она.
Три тяжкие доли имела судьба,
И первая доля: с рабом повенчаться,
Вторая - быть матерью сына раба,
А третья - до гроба рабу покоряться,
И все эти грозные доли легли
На женщину русской земли.
Века протекали - все к счастью стремилось,
Все в мире по нескольку раз изменилось,
Одну только бог изменить забывал
Суровую долю крестьянки.
И все мы согласны, что тип измельчал
Красивой и мощной славянки.
Случайная жертва судьбы!
Ты глухо, незримо страдала,
Ты свету кровавой борьбы
И жалоб своих не вверяла,-
Но мне ты их скажешь, мой друг!
Ты с детства со мною знакома.
Ты вся - воплощенный испуг,
Ты вся - вековая истома!
Тот сердца в груди не носил,
Кто слез над тобою не лил!
Однако же речь о крестьянке
Затеяли мы, чтоб сказать,
Что тип величавой славянки
Возможно и ныне сыскать.
Есть женщины в русских селеньях
С спокойною важностью лиц,
С красивою силой в движеньях,
С походкой, со взглядом цариц,-
Их разве слепой не заметит,
А зрячий о них говорит:
«Пройдет - словно солнце осветит!
Посмотрит - рублем подарит!»
Идут они той же дорогой,
Какой весь народ наш идет,
Но грязь обстановки убогой
К ним словно не липнет. Цветет
Красавица, миру на диво,
Румяна, стройна, высока,
Во всякой одежде красива,
Ко всякой работе ловка.
И голод и холод выносит,
Всегда терпелива, ровна…
Я видывал, как она косит:
Что взмах - то готова копна!
Платок у ней на ухо сбился,
Того гляди косы падут.
Какой-то парнек изловчился
И кверху подбросил их, шут!
Тяжелые русые косы
Упали на смуглую грудь,
Покрыли ей ноженьки босы,
Мешают крестьянке взглянуть.
Она отвела их руками,
На парня сердито глядит.
Лицо величаво, как в раме,
Смущеньем и гневом горит…
По будням не любит безделья.
Зато вам ее не узнать,
Как сгонит улыбка веселья
С лица трудовую печать.
Такого сердечного смеха,
И песни, и пляски такой
За деньги не купишь. «Утеха!»
Твердят мужики меж собой.
В игре ее конный не словит,
В беде - не сробеет,- спасет;
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдет!
Красивые, ровные зубы,
Что крупные перлы, у ней,
Но строго румяные губы
Хранят их красу от людей -
Она улыбается редко…
Ей некогда лясы точить,
У ней не решится соседка
Ухвата, горшка попросить;
Не жалок ей нищий убогий -
Вольно ж без работы гулять!
Лежит на ней дельности строгой
И внутренней силы печать.
В ней ясно и крепко сознанье,
Что все их спасенье в труде,
И труд ей несет воздаянье:
Семейство не бьется в нужде,
Всегда у них теплая хата,
Хлеб выпечен, вкусен квасок,
Здоровы и сыты ребята,
На праздник есть лишний кусок.
Идет эта баба к обедне
Пред всею семьей впереди:
Сидит, как на стуле, двухлетний
Ребенок у ней на груди,
Рядком шестилетнего сына
Нарядная матка ведет…
И по сердцу эта картина
Всем любящим русский народ!
И ты красотою дивила,
Была и ловка, и сильна,
Но горе тебя иссушило,
Уснувшего Прокла жена!
Горда ты - ты плакать не хочешь,
Крепишься, но холст гробовой
Слезами невольно ты мочишь,
Сшивая проворной иглой.
Слеза за слезой упадает
На быстрые руки твои.
Так колос беззвучно роняет
Созревшие зерна свои…
В селе, за четыре версты,
У церкви, где ветер шатает
Подбитые бурей кресты,
Местечко старик выбирает;
Устал он, работа трудна,
Тут тоже сноровка нужна -
Чтоб крест было видно с дороги,
Чтоб солнце играло кругом.
В снегу до колен его ноги,
В руках его заступ и лом,
Вся в инее шапка большая,
Усы, борода в серебре.
Недвижно стоит, размышляя,
Старик на высоком бугре.
Решился. Крестом обозначил,
Где будет могилу копать,
Крестом осенился и начал
Лопатою снег разгребать.
Иные приемы тут были,
Кладбище не то, что поля:
Из снегу кресты выходили,
Крестами ложилась земля.
Согнув свою старую спину,
Он долго, прилежно копал,
И желтую мерзлую глину
Тотчас же снежок застилал.
Ворона к нему подлетела,
Потыкала носом, прошлась:
Земля как железо звенела -
Ворона ни с чем убралась…
Могила на славу готова,-
«Не мне б эту яму копать!
(У старого вырвалось слово.)
Не Проклу бы в ней почивать,
Не Проклу!..» Старик оступился,
Из рук его выскользнул лом
И в белую яму скатился,
Старик его вынул с трудом.
Пошел… по дороге шагает…
Нет солнца, луна не взошла…
Как будто весь мир умирает:
Затишье, снежок, полумгла…
В овраге, у речки Желтухи,
Старик свою бабу нагнал
И тихо спросил у старухи:
«Хорош ли гробок-то попал?»
Уста ее чуть прошептали
В ответ старику: «Ничего».
Потом они оба молчали,
И дровни так тихо бежали,
Как будто боялись чего…
Деревня еще не открылась,
А близко - мелькает огонь.
Старуха крестом осенилась,
Шарахнулся в сторону конь,-
Без шапки, с ногами босыми,
С большим заостренным колом,
Внезапно предстал перед ними
Старинный знакомец Пахом.
Прикрыты рубахою женской,
Звенели вериги на нем;
Постукал дурак деревенский
В морозную землю колом,
Потом помычал сердобольно,
Вздохнул и сказал: «Не беда!
На вас он работал довольно,
И ваша пришла череда!
Мать сыну-то гроб покупала,
Отец ему яму копал,
Жена ему саван сшивала -
Всем разом работу вам дал!..»
Опять помычал - и без цели
В пространство дурак побежал.
Вериги уныло звенели,
И голые икры блестели,
И посох по снегу черкал.
У дома оставили крышу,
К соседке свели ночевать
Зазябнувших Машу и Гришу
И стали сынка обряжать.
Медлительно, важно, сурово
Печальное дело велось:
Не сказано лишнего слова,
Наружу не выдано слез.
Уснул, потрудившийся в поте!
Уснул, поработав земле!
Лежит, непричастный заботе,
На белом сосновом столе,
Лежит неподвижный, суровый,
С горящей свечой в головах,
В широкой рубахе холщовой
И в липовых новых лаптях.
Большие, с мозолями руки,
Подъявшие много труда,
Красивое, чуждое муки
Лицо - и до рук борода…
Пока мертвеца обряжали,
Не выдали словом тоски
И только глядеть избегали
Друг другу в глаза бедняки.
Но вот уже кончено дело,
Нет нужды бороться с тоской,
И что на душе накипело,
Из уст полилося рекой.
Не ветер гудит по ковыли,
Не свадебный поезд гремит,-
Родные по Прокле завыли,
По Прокле семья голосит:
«Голубчик ты наш сизокрылый!
Куда ты от нас улетел?
Пригожеством, ростом и силой
Ты ровни в селе не имел,
Родителям был ты советник,
Работничек в поле ты был,
Гостям хлебосол и приветник,
Жену и детей ты любил…
Что ж мало гулял ты по свету?
За что нас покинул, родной?
Одумал ты думушку эту,
Одумал с сырою землей,-
Одумал - а нам оставаться
Велел во миру; сиротам,
Не свежей водой умываться,
Слезами горючими нам!
Старуха помрет со кручины,
Не жить и отцу твоему,
Береза в лесу без вершины -
Хозяйка без мужа в дому.
Ее не жалеешь ты, бедной,
Детей не жалеешь… Вставай!
С полоски своей заповедной
По лету сберешь урожай!
Сплесни, ненаглядный, руками,
Сокольим глазком посмотри,
Тряхни шелко
выми кудрями,
Саха
рны уста раствори!
На радости мы бы сварили
И меду, и браги хмельной,
За стол бы тебя посадили -
Покушай, желанный, родной!
А сами напротив бы стали -
Кормилец, надёжа семьи!-
Очей бы с тебя не спускали,
Ловили бы речи твои…»
На эти рыданья и стоны
Соседи валили гурьбой:
Свечу положив у иконы,
Творили земные поклоны
И шли молчаливо домой.
На смену входили другие.
Но вот уж толпа разбрелась,
Поужинать сели родные -
Капуста да с хлебушком квас.
Старик бесполезной кручине
Собой овладеть не давал:
Подладившись ближе к лучине,
Он лапоть худой ковырял.
Протяжно и громко вздыхая,
Старуха на печку легла,
А Дарья, вдова молодая,
Проведать ребяток пошла.
Всю ноченьку, стоя у свечки,
Читал над усопшим дьячок,
И вторил ему из-за печки
Пронзительным свистом сверчок.
Сурово метелица выла
И снегом кидала в окно,
Невесело солнце всходило:
В то утро свидетелем было
Печальной картины оно.
Савраска, запряженный в сани,
Понуро стоял у ворот;
Без лишних речей, без рыданий
Покойника вынес народ.
Ну, трогай, саврасушка! трогай!
Натягивай крепче гужи!
Служил ты хозяину много,
В последний разок послужи!..
В торговом селе Чистополье
Купил он тебя сосунком,
Взрастил он тебя на приволье,
И вышел ты добрым конем.
С хозяином дружно старался,
На зимушку хлеб запасал,
Во стаде ребенку давался,
Травой да мякиной питался,
А тело изрядно держал.
Когда же работы кончались
И сковывал землю мороз,
С хозяином вы отправлялись
С домашнего корма в извоз.
Немало и тут доставалось -
Возил ты тяжелую кладь,
В жестокую бурю случалось,
Измучась, дорогу терять.
Видна на боках твоих впалых
Кнута не одна полоса,
Зато на дворах постоялых
Покушал ты вволю овса.
Слыхал ты в январские ночи
Метели пронзительный вой
И волчьи горящие очи
Видал на опушке лесной,
Продрогнешь, натерпишься страху,
А там - и опять ничего!
Да, видно, хозяин дал маху -
Зима доконала его!..
Случилось в глубоком сугробе
Полсуток ему простоять,
Потом то в жару, то в ознобе
Три дня за подводой шагать:
Покойник на срок торопился
До места доставить товар.
Доставил, домой воротился -
Нет голосу, в теле пожар!
Старуха его окатила
Водой с девяти веретен
И в жаркую баню сводила,
Да нет - не поправился он!
Тогда ворожеек созвали -
И поят, и шепчут, и трут -
Все худо! Его продевали
Три раза сквозь потный хомут,
Спускали родимого в пролубь,
Под куричий клали насест…
Всему покорялся, как голубь,-
А плохо - не пьет и не ест!
Еще положить под медведя,
Чтоб тот ему кости размял,
Ходебщик сергачевский Федя -
Случившийся тут - предлагал.
Но Дарья, хозяйка больного,
Прогнала советчика прочь;
Испробовать средства иного
Задумала баба: и в ночь
Пошла в монастырь отдаленный
(Верстах в десяти от села),
Где в некой иконе явленной
Целебная сила была.
Пошла, воротилась с иконой -
Больной уж безгласен лежал,
Одетый как в гроб, причащенный.
Увидел жену, простонал
…Саврасушка, трогай,
Натягивай крепче гужи!
Служил ты хозяину много,
В последний разок послужи!
Чу! два похоронных удара!
Попы ожидают - иди!..
Убитая, скорбная пара,
Шли мать и отец впереди.
Ребята с покойником оба
Сидели, не смея рыдать,
И, правя савраской, у гроба
С вожжами их бедная мать
Шагала… Глаза ее впали,
И был не белей ее щек
Надетый на ней в знак печали
Из белой холстины платок.
За Дарьей - соседей, соседок
Плелась негустая толпа,
Толкуя, что Прокловых деток
Теперь незавидна судьба,
Что Дарье работы прибудет,
Что ждут ее черные дни.
«Жалеть ее некому будет»,-
Согласно решили они…
Как водится, в яму спустили,
Засыпали Прокла землей;
Поплакали, громко повыли,
Семью пожалели, почтили
Покойника щедрой хвалой.
Жил честно, а главное: в сроки,
Уж как тебя бог выручал,
Платил господину оброки
И подать царю представлял!»
Истратив запас красноречья,
Почтенный мужик покряхтел:
«Да, вот она жизнь человечья!»-
Прибавил - и шапку надел.
«Свалился… а то-то был в силе!..
Свалимся… не минуть и нам!..»
Еще покрестились могиле
И с богом пошли по домам.
Высокий, седой, сухопарый,
Без шапки, недвижно-немой,
Как памятник, дедушка старый
Стоял на могиле родной!
Потом старина бородатый
Задвигался тихо по ней,
Ровняя землицу лопатой
Под вопли старухи своей.
Когда же, оставивши сына,
Он с бабой в деревню входил:
«Как пьяных, шатает кручина!
Гляди-тко!..» - народ говорил.
А Дарья домой воротилась -
Прибраться, детей накормить.
Ай-ай! Как изба настудилась!
Торопится печь затопить,
Ан глядь - ни полена дровишек!
Задумалась бедная мать:
Покинуть ей жаль ребятишек,
Хотелось бы их приласкать,
Да времени нету на ласки,
К соседке свела их вдова,
И тотчас на том же савраске
Поехала в лес, по дрова…
Часть вторая
Мороз, красный нос
Морозно. Равнины белеют под снегом,
Чернеется лес впереди,
Савраска плетется ни шагом, ни бегом,
Не встретишь души на пути.
Кругом - поглядеть нету мочи,
Равнина в алмазах блестит…
У Дарьи слезами наполнились очи -
Должно быть, их солнце слепит…
В полях было тихо, но тише
В лесу и как будто светлей.
Чем дале - деревья всё выше,
А тени длинней и длинней.
Деревья, и солнце, и тени,
И мертвый, могильный покой…
Но - чу! заунывные пени,
Глухой, сокрушительный вой!
Осилило Дарьюшку горе,
И лес безучастно внимал,
Как стоны лились на просторе,
И голос рвался и дрожал,
И солнце, кругло и бездушно,
Как желтое око совы,
Глядело с небес равнодушно
На тяжкие муки вдовы.
И много ли струн оборвалось
У бедной крестьянской души,
Навеки сокрыто осталось
В лесной нелюдимой глуши.
Великое горе вдовицы
И матери малых сирот
Подслушали вольные птицы,
Но выдать не смели в народ…
Не псарь по дубровушке трубит,
Гогочет, сорвиголова,-
Наплакавшись, колет и рубит
Дрова молодая вдова.
Срубивши, на дровни бросает -
Наполнить бы их поскорей,
И вряд ли сама замечает,
Что слезы всё льют из очей:
Иная с ресницы сорвется
И на снег с размаху падет -
До самой земли доберется,
Глубокую ямку прожжет;
Другую на дерево кинет,
На плашку,- и смотришь, она
Жемчужиной крупной застынет -
Бела, и кругла, и плотна.
А та на глазу поблистает,
Стрелой по щеке побежит,
И солнышко в ней поиграет…
Управиться Дарья спешит,
Знай, рубит,- не чувствует стужи,
Не слышит, что ноги знобит,
И, полная мыслью о муже,
Зовет его, с ним говорит…
. . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . .
«Голубчик! красавицу нашу
Весной в хороводе опять
Подхватят подруженьки Машу
И станут на ручках качать!
Станут качать,
Кверху бросать,
Маковкой звать,
Мак отряхать!
Вся раскраснеется наша
Маковым цветиком Маша
С синими глазками, с русой косой!
Ножками бить и смеяться
Будет… а мы-то с тобой,
Мы на нее любоваться
Будем, желанный ты мой!..
Умер, не дожил ты веку,
Умер и в землю зарыт!
Любо весной человеку,
Солнышко ярко горит.
Солнышко все оживило,
Божьи открылись красы,
Поле сохи запросило,
Травушки просят косы,
Рано я, горькая, встала,
Дома не ела, с собой не брала,
До ночи пашню пахала,
Ночью я косу клепала,
Утром косить я пошла…
Крепче вы, ноженьки, стойте!
Белые руки, не нойте!
Надо одной поспевать!
В поле одной-то надсадно,
В поле одной неповадно,
Стану я милого звать!
Ладно ли пашню вспахала?
Выди, родимый, взгляни!
Сухо ли сено убрала?
Прямо ли стоги сметала?..
Я на граблях отдыхала
Все сенокосные дни!
Некому бабью работу поправить!
Некому бабу на разум наставить.
Стала скотинушка в лес убираться,
Стала рожь-матушка в колос метаться,
Бог нам послал урожай!
Нынче солома по грудь человеку,
Бог нам послал урожай!
Да не продлил тебе веку,-
Хочешь не хочешь, одна поспевай!..
Овод жужжит и кусает,
Смертная жажда томит,
Солнышко серп нагревает,
Солнышко очи слепит,
Жжет оно голову, плечи,
Ноженьки, рученьки жжет,
Изо ржи, словно из печи,
Тоже теплом обдает,
Спинушка ноет с натуги,
Руки и ноги болят,
Красные, желтые круги
Перед очами стоят…
Жни-дожинай поскорее,
Видишь - зерно потекло…
Вместе бы дело спорее,
Вместе повадней бы шло…
Сон мой был в руку, родная!
Сон перед спасовым днем.
В поле заснула одна я
После полудня, с серпом;
Вижу - меня оступает
Сила - несметная рать,-
Грозно руками махает,
Грозно очами сверкает.
Думала я убежать,
Да не послушались ноги.
Стала просить я помоги,
Стала я громко кричать.
Слышу, земля задрожала -
Первая мать прибежала,
Травушки рвутся, шумят -
Детки к родимой спешат.
Шибко без ветру не машет
Мельница в поле крылом:
Братец идет да приляжет,
Свекор плетется шажком.
Все прибрели, прибежали,
Только дружка одного
Очи мои не видали…
Стала я кликать его:
«Видишь, меня оступает
Сила - несметная рать,-
Грозно руками махает,
Грозно очами сверкает:
Что не идешь выручать?..»
Тут я кругом огляделась -
Господи! Что куда делось?
Что это было со мной?
Рати тут нет никакой!
Это не люди лихие,
Не бусурманская рать,
Это колосья ржаные,
Спелым зерном налитые,
Вышли со мной воевать!
Машут, шумят; наступают,
Руки, лицо щекотят,
Сами солому под серп нагибают -
Больше стоять не хотят!
Жать принялась я проворно,
Жну, а на шею мою
Сыплются крупные зерна -
Словно под градом стою!
Вытечет, вытечет за ночь
Вся наша матушка-рожь…
Где же ты, Прокл Севастьяныч?
Что пособлять не идешь?..
Сон мой был в руку, родная!
Жать теперь буду одна я.
Стану без милого жать,
Снопики крепко вязать,
В снопики слезы ронять!
Слезы мои не жемчужны,
Слезы горюшки-вдовы,
Что же вы господу нужны,
Чем ему дороги вы?..
Долги вы, зимние ноченьки,
Скучно без милого спать,
Лишь бы не плакали оченьки,
Стану полотна я ткать.
Много натку я полотен,
Тонких добротных новин,
Вырастет крепок и плотен,
Вырастет ласковый сын.
Будет по нашему месту
Он хоть куда женихом,
Высватать парню невесту
Сватов надежных пошлем…
Кудри сама расчесала я Грише,
Кровь с молоком наш сынок-первенец,
Кровь с молоком и невеста… Иди же!
Благослови молодых под венец!..
Этого дня мы, как праздника, ждали,
Помнишь, как начал Гришуха ходить,
Целую ноченьку мы толковали,
Как его будем женить,
Стали на свадьбу копить понемногу…
Вот - дождались, слава богу!
Чу, бубенцы говорят!
Поезд вернулся назад,
Выди навстречу проворно -
Пава-невеста, соколик-жених!-
Сыпь на них хлебные зерна,
Хмелем осыпь молодых!..
Стадо у лесу у темного бродит,
Лыки в лесу пастушонке дерет,
Из лесу серый волчище выходит.
Чью он овцу унесет?
Черная туча, густая-густая,
Прямо над нашей деревней висит,
Прыснет из тучи стрела громовая,
В чей она дом сноровит?
Вести недобрые ходят в народе,
Парням недолго гулять на свободе,
Скоро - рекрутский набор!
Наш-то молодчик в семье одиночка,
Всех у нас деток - Гришуха да дочка.
Да голова у нас вор -
Скажет: мирской приговор!
Сгибнет ни за что ни про что детина.
Встань, заступись за родимого сына!
Нет! не заступишься ты!..
Белые руки твои опустились,
Ясные очи навеки закрылись…
Горькие мы сироты!..
Я ль не молила царицу небесную?
Я ли ленива была?
Ночью одна по икону чудесную
Я не сробела - пошла.
Ветер шумит, наметает сугробы.
Месяца нет - хоть бы луч!
На
небо глянешь - какие-то гробы,
Цепи да гири выходят из туч…
Я ли о нем не старалась?
Я ли жалела чего?
Я ему молвить боялась,
Как я любила его!
Звездочки будут у ночи,
Будет ли нам-то светлей?..
Заяц спрыгнул из-под ночи,
Заинька, стой! не посмей
Перебежать мне дорогу!
В лес укатил, слава богу…
К полночи стало страшней,-
Слышу, нечистая сила
Залотошила, завыла,
Заголосила в лесу.
Что мне до силы нечистой?
Чур меня! Деве пречистой
Я приношенье несу!
Слышу я конское ржанье,
Слышу волков завыванье,
Слышу погоню за мной,-
Зверь на меня не кидайся!
Лих человек не касайся,
Дорог наш грош трудовой!
_____
Лето он жил работаючи,
Зиму не видел детей,
Ночи о нем помышляючи,
Я не смыкала очей.
Едет он, зябнет… а я-то, печальная,
Из волокнистого льну,
Словно дорога его чужедальная,
Долгую - нитку тяну.
Веретено мое прыгает, вертится,
В пол ударяется.
Проклушка пеш идет, в рытвине крестится,
К возу на горочке сам припрягается.
Лето за летом, зима за зимой,
Этак-то мы раздобылись казной!
Милостив буди к крестьянину бедному,
Господи! всё отдаем,
Что по копейке, по грошику медному
Мы сколотили трудом!..
Вся ты, тропина лесная!
Кончился лес.
К утру звезда золотая
С божьих небес
Вдруг сорвалась - и упала,
Дунул господь на нее,
Дрогнуло сердце мое:
Думала я, вспоминала -
Что
было в мыслях тогда,
Как покатилась звезда?
Вспомнила! ноженьки стали,
Силюсь идти, а нейду!
Думала я, что едва ли
Прокла в живых я найду…
Нет! не попустит царица небесная!
Даст исцеленье икона чудесная!
Я осенилась крестом
И побежала бегом…
Сила-то в нем богатырская,
Милостив бог, не умрет…
Вот и стена монастырская!
Тень уж моя головой достает
До монастырских ворот.
Я поклонилася зе
мным поклоном,
Стала на ноженьки, глядь -
Ворон сидит на кресте золоченом,
Дрогнуло сердце опять!
Долго меня продержали -
Схимницу сестры в тот день погребали.
Утреня шла,
Тихо по церкви ходили монашины,
В черные рясы наряжены,
Только покойница в белом была:
Спит - молодая, спокойная,
Знает, что будет в раю.
Поцеловала и я, недостойная,
Белую ручку твою!
В личико долго глядела я:
Всех ты моложе, нарядней, милей,
Ты меж сестер словно горлинка белая
Промежду сизых, простых голубей.
В ручках чернеются четки,
Писаный венчик на лбу.
Черный покров на гробу -
Этак-то ангелы кротки!
Молви, касатка моя,
Богу святыми устами,
Чтоб не осталася я
Горькой вдовой с сиротами!
Гроб на руках до могилы снесли,
С пеньем и плачем ее погребли.
Двинулась с миром икона святая,
Сестры запели, ее провожая,
Все приложилися к ней.
Много владычице было почету:
Старый и малый бросали работу,
Из деревень шли за ней.
К ней выносили больных и убогих…
Знаю, владычица! знаю: у многих
Ты осушила слезу…
Только ты милости к нам не явила!
. . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . .
Господи! сколько я дров нарубила!
Не увезешь на возу…»
Окончив привычное дело,
На дровни поклала дрова,
За вожжи взялась и хотела
Пуститься в дорогу вдова.
Да вновь пораздумалась, стоя,
Топор машинально взяла
И тихо, прерывисто воя,
К высокой сосне подошла.
Едва ее ноги держали,
Душа истомилась тоской,
Настало затишье печали -
Невольный и страшный покой!
Стоит под сосной чуть живая,
Без думы, без стона, без слез.
В лесу тишина гробовая -
День светел, крепчает мороз.
Не ветер бушует над бором,
Не с гор побежали ручьи,
Мороз-воевода дозором
Обходит владенья свои.
Глядит - хорошо ли метели
Лесные тропы занесли,
И нет ли где трещины, щели,
И нет ли где голой земли?
Пушисты ли сосен вершины,
Красив ли узор на дубах?
И крепко ли скованы льдины
В великих и малых водах?
Идет - по деревьям шагает,
Трещит по замерзлой воде,
И яркое солнце играет
В косматой его бороде.
Дорога везде чародею,
Чу! ближе подходит, седой.
И вдруг очутился над нею,
Над самой ее головой!
Забравшись на сосну большую,
По веточкам палицей бьет
И сам про себя удалую,
Хвастливую песню поет:
«Вглядись, молодица, смелее,
Каков воевода Мороз!
Навряд тебе парня сильнее
И краше видать привелось?
Метели, снега и туманы
Покорны морозу всегда,
Пойду на моря-окияны -
Построю дворцы изо льда.
Задумаю - реки большие
Надолго упрячу под гнет,
Построю мосты ледяные,
Каких не построит народ.
Где быстрые, шумные воды
Недавно свободно текли -
Сегодня прошли пешеходы,
Обозы с товаром прошли.
Люблю я в глубоких могилах
Покойников в иней рядить,
И кровь вымораживать в жилах,
И мозг в голове леденить.
На горе недоброму вору,
На страх седоку и коню,
Люблю я в вечернюю пору
Затеять в лесу трескотню.
Бабенки, пеняя на леших,
Домой удирают скорей.
А пьяных, и конных, и пеших
Дурачить еще веселей.
Без мелу всю выбелю рожу,
А нос запылает огнем,
И бороду так приморожу
К вожжам - хоть руби топором!
Богат я, казны не считаю,
А все не скудеет добро;
Я царство мое убираю
В алмазы, жемчуг, серебро.
Войди в мое царство со мною
И будь ты царицею в нем!
Поцарствуем славно зимою,
А летом глубоко уснем.
Войди! приголублю, согрею,
Дворец отведу голубой…»
И стал воевода над нею
Махать ледяной булавой.
«Тепло ли тебе, молодица?» -
С высокой сосны ей кричит.
- Тепло!- отвечает вдовица,
Сама холодеет, дрожит.
Морозко спустился пониже,
Опять помахал булавой
И шепчет ей ласковей, тише:
«Тепло ли?..» - Тепло, золотой!
Тепло - а сама коченеет.
Морозко коснулся ее:
В лицо ей дыханием веет
И иглы колючие сеет
С седой бороды на нее.
И вот перед ней опустился!
«Тепло ли?» - промолвил опять,
И в Проклушку вдруг обратился,
И стал он ее целовать.
В уста ее, в очи и в плечи
Седой чародей целовал
И те же ей сладкие речи,
Что милый о свадьбе, шептал.
И так-то ли любо ей было
Внимать его сладким речам,
Что Дарьюшка очи закрыла,
Топор уронила к ногам,
Улыбка у горькой вдовицы
Играет на бледных губах,
Пушисты и белы ресницы,
Морозные иглы в бровях…
В сверкающий иней одета,
Стоит, холодеет она,
И снится ей жаркое лето -
Не вся еще рожь свезена,
Но сжата,- полегче им стало!
Возили снопы мужики,
А Дарья картофель копала
С соседних полос у реки.
Свекровь ее тут же, старушка,
Трудилась; на полном мешке
Красивая Маша-резвушка
Сидела с морковкой в руке.
Телега, скрипя, подъезжает,-
Савраска глядит на своих,
И Проклушка крупно шагает
За возом снопов золотых.
Бог помочь! А где же Гришуха?-
Отец мимоходом сказал.
«В горохах»,- сказала старуха.
- Гришуха!- отец закричал,
На небо взглянул:- Чай, не рано?
Испить бы…- Хозяйка встает
И Проклу из белого жбана
Напиться кваску подает.
Гришуха меж тем отозвался:
Горохом опутан кругом,
Проворный мальчуга казался
Бегущим зеленым кустом.
Бежит!.. у!.. бежит, постреленок,
Горит под ногами трава!-
Гришуха черен, как галчонок,
Бела лишь одна голова.
Крича, подбегает вприсядку
(На шее горох хомутом).
Попотчевал баушку, матку,
Сестренку - вертится вьюном!
От матери молодцу ласка,
Отец мальчугана щипнул;
Меж тем не дремал и савраска:
Он шею тянул да тянул,
Добрался,- оскаливши зубы,
Горох аппетитно жует,
И в мягкие добрые губы
Гришухино ухо берет…
Машутка отцу закричала:
- Возьми меня, тятька, с собой!
Спрыгнула с мешка - и упала,
Отец ее поднял. «Не вой!
Убилась - неважное дело!..
Девчонок не надобно мне,
Еще вот такого пострела
Рожай мне, хозяйка, к весне!
Смотри же!..» Жена застыдилась:
- Довольно с тебя одного!-
(А знала под сердцем уж билось
Дитя…) «Ну! Машук, ничего!»
И Проклушка, став на телегу,
Машутку с собой посадил.
Вскочил и Гришуха с разбегу,
И с грохотом воз покатил.
Воробушков стая слетела
С снопов, над телегой взвилась.
И Дарьюшка долго смотрела,
От солнца рукой заслонясь,
Как дети с отцом приближались
К дымящейся риге своей,
И ей из снопов улыбались
Румяные лица детей…
Душой улетая за песней,
Она отдалась ей вполне…
Нет в мире той песни прелестней,
Которую слышим во сне!
О чем она - бог ее знает!
Я слов уловить не умел,
Но сердце она утоляет,
В ней дольнего счастья предел.
В ней кроткая ласка участья,
Обеты любви без конца…
Улыбка довольства и счастья
У Дарьи не сходит с лица.
Какой бы ценой ни досталось
Забвенье крестьянке моей,
Что нужды? Она улыбалась.
Жалеть мы не будем о ней.
Нет глубже, нет слаще покоя,
Какой посылает нам лес,
Недвижно, бестрепетно стоя
Под холодом зимних небес.
Нигде так глубоко и вольно
Не дышит усталая грудь,
И ежели жить нам довольно,
Нам слаще нигде не уснуть!
Ни звука! Душа умирает
Для скорби, для страсти. Стоишь
И чувствуешь, как покоряет
Ее эта мертвая тишь.
Ни звука! И видишь ты синий
Свод неба, да солнце, да лес,
В серебряно-матовый иней
Наряженный, полный чудес,
Влекущий неведомой тайной,
Глубоко бесстрастный… Но вот
Послышался шорох случайный -
Вершинами белка идет.
Ком снегу она уронила
На Дарью, прыгнув по сосне,
А Дарья стояла и стыла
В своем заколдованном сне…
Анализ поэмы «Мороз, Красный нос» Некрасова
«Мороз, Красный нос» — одно из самых значительных произведений Некрасова. Оно стало настоящей эпической поэмой, посвященной тяжелой крестьянской жизни. Поэт писал поэму около года и закончил ее в 1863 г. Произведение посвящено сестре Некрасова – Анне.
Поэма начинается с авторского вступления, являющегося непосредственным обращением к сестре. В нем он объясняет, почему стал меньше заниматься литературной деятельностью («с музой… раздружился»). Автор просто устал бороться с людским равнодушием, ему пора на покой. Свое произведение он называет «последней песнью», которая воплотит в себе все страдания русского народа.
Первая часть («Смерть крестьянина») дает общую картину крестьянской жизни. Центральное событие – смерть обычного крестьянина Прокла, который умер от работы на морозе. Большая часть произведения посвящена описанию простой крестьянской женщины – жены Прокла Дарьи. Некрасов всегда восхищался героическим обликом русской женщины, участь которой намного тяжелее мужской. Крестьянка не только выносит на своих плечах тяжесть рабского труда, она еще обязана заботиться о пропитании семьи и воспитании детей.
Но даже такую сильную личность может согнуть огромное горе – потеря единственного кормильца. Смерть главы семьи без взрослых наследников в то время могло означать голодную смерть. Очень трогательна и печальна картина, когда старик копает могилу своему сыну («Не мне б эту яму копать!»). Очень подробно описаны похороны, особенно традиционный «плач» по покойнику, когда было принято вспоминать о человеке только хорошее. После похорон соседи расходятся, и семья остается со своим горем один на один. Сразу же чувствуется отсутствие хозяина: в доме нет дров. Дарья вынуждена одна отправляться в лес на мужскую работу.
Вторая часть («Мороз, Красный нос») объясняет название всей поэмы. Дарья поглощена работой. Чтобы избавиться от горя, она предается счастливым воспоминаниям о прошлой жизни. Женщина не замечает, что начинает заговариваться и обращаться к умершему мужу.
Только закончив работу, женщина осознает, насколько силен мороз в лесу. Она понимает, что пора уезжать, но не может пошевелиться от усталости. Женщина замерзает, ей начинает казаться, что сам Мороз разговаривает с ней. Она пытается сопротивляться и отвечает ему, что ей тепло. Страшную смерть в лесу Дарья встречает с улыбкой, так как ее последним воспоминанием было счастливое семейное лето.
Поэма «Мороз, Красный нос» невероятно трагична. Название из сказок ассоциируется с добрым и справедливым волшебником. Но реалист Некрасов привык говорить только правду. Для крестьян мороз – не сказочный персонаж, а суровая реальность жизни, которая часто приводит к смерти. Такая смерть неестественна, она наступает в результате того, что крестьяне вынуждены работать в любых условиях.
Образ русской женщины в поэме Некрасова «Мороз красный нос».
Некрасов был одним из великих русских писателей, кому с юных лет была небезразлична судьба русского народа. Он всегда разделял и поддерживал стремление крестьян к свободе и счастливой жизни. Поэтому большинство произведений автора посвящено жизни простого народа.
«И коня на скаку остановит, и в горящую избу войдет» — образ русской женщины в поэме Некрасова «Мороз красный нос»
Важное значение в творчестве Некрасова занимает образ русской женщины. Автор один из первых раскрыл образ крестьянки в своих стихах и поэмах. Высказывая понимание и сопереживание к сложной судьбе каждой героини, автор наделяет женский образ прекрасными и величавыми чертами:
- Есть женщины в русских селеньях
- С спокойною важностью лиц,
- С красивою силой в движеньях,
- С походкой, со взглядом цариц …
Некрасов подчеркивает как внешнюю красоту, так и красоту внутренней силы. Автор превозносит душевные качества русских женщин. Акцентирует внимание на их богатом внутреннем мире. Высоконравственные крестьянки умели противостоять любому горю. С каждым новым испытанием женщины становились сильнее и мужественнее.
- Подробное описание тяжелого труда, наполненного тяготами и страданием, вызывает у читателя сочувствие к судьбам русских женщин. В то же время их стойкость в непосильной работе, умение преодолевать трудности, забота о свое семье заслуживает глубокого уважения.
- Жизнь крестьянок проходила в постоянной борьбе за выживание. Лишенные всяческих прав, они были раздавлены собственным положением. В сильных женских образах Некрасов подчеркивает неподкупность и благие намерения простых людей.
- Одной из таких героинь стала русская крестьянка Дарья в поэме «Мороз, Красный нос». Ее жизнь состоит из изнурительных трудовых будней. Непосильные условия труда воспитали в ней сильный характер. Она с достоинством противостоит всем жизненным испытаниям. На ее непростую судьбу выпадает личная трагедия – умирает любимый муж. Семья остается без моральной и финансовой поддержки.
- Молодая вдова, вопреки своему горю, берет себя в руки и противостоит своему унынию. Даже прощаясь с мужем, она не позволяет себе разрыдаться и сдерживает подступающие слезы. Крестьянка боялась прожить свою жизнь с рабом и родить ему детей. Но после потери мужа, она переосмысливает свои желания и ценности.
- Некрасов представляет Дарью как истинную красавицу с правильными природными чертами: «Красавица миру на диво, румяна, стройна, высока, во всякой одежде красива…» . Густые волосы и жемчужная улыбка подчеркивают ее красоту. Автор выражает к героине симпатию и на протяжении всего произведения не скупится на красивые прилагательные.
Дарья ловко справляется с домашними делами. Умеет приспособиться к разным обстоятельствам:
- Всегда у них теплая хата,
- Хлеб выпечен, вкусен квасок,
- Здоровы и сыти ребята,
- На праздник есть лишний кусок.
Для того, чтобы подчеркнуть мужественный образ крестьянки, Некрасов использует преувеличение: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет». Описывая ее работу в поле, автор акцентирует внимание на ее действиях, сопровождая каждый взмах косы появлением новой копны сена.
- В жизни крестьянской семьи находится время и для счастливых минут. Дарья любила праздники. Во время веселья она любила сердечно посмеяться, попеть песни и поплясать от души. Такие моменты преображали женщину, сгоняли с ее лица усталость и печаль.
- Дарья обладает прекрасными душевными качествами. Она живет ради своей семьи и готова жертвовать собой ради их блага. Перед смертью мужа, Дарья отправляется монастырь за иконой. Ее не останавливает зимняя морозная погода, темное время суток и неблизкое расстояние. Для нее самое главное попытаться спасти своего мужа. Любящая жена цепляется за каждую возможность. Надеется, что все можно изменить в лучшую сторону.
- Несмотря на возникающие сложности, Дарья жила с мужем в любви и взаимопонимании. Трудолюбие обеих супругов помогало им выживать и воспитывать своих детей. Они строили планы на жизнь, мечтали о красивом будущем своих детей. Дарья всегда помогала мужу и была для него опорой. Она выполняла роль не только жены, но и верного друга. Вдвоем супругам было проще переносить жизненные неурядицы. Так выживало большинство крестьянских семей того времени.
- Дарья с достоинством провожает мужа в последний путь. Теперь ей предстоит работать за двоих, чтобы прокормить своих детей. Материнский долг не дает опустить голову и придает сил для дальнейшей борьбы. Рутинные обязательства не оставляют крестьянке времени выплеснуть свои эмоции и погоревать за мужем. Вместо того, чтобы пожалеть и успокоить своих детей в день похорон отца, Дарья вынуждена отправится на заготовку дров для обогрева жилья.
- Для крестьянки работа становится спасением. Убегая от собственных мыслей, она взваливает на себя огромную физическую нагрузку. В лесной глуши Дарья наконец выплескивает всю боль, скопившуюся в ее сердце. Из ее груди вырываются стоны. Дрожащим голосом она взывает к мужу. Жалуется, как тяжко ей будет одной вспахать землю и обработать урожай. Ей хочется верить, что все еще можно вернуть.
- Природа, словно живое существо, усугубляет страдания крестьянки. В ответ на женский плач начинает выть снежная метелица. Автор сравнивает заплаканные глаза крестьянки с заснеженной равниной, усыпанной алмазами. Через плач Дарьи Некрасов показывает глубину народных страданий простых людей.
Выплеснув свои эмоции, Дарья собирается домой и неожиданно сталкивается в лесу с мистическим героем Морозом. Хозяин зимы предлагает крестьянке новую жизнь. В его владении находятся несусветные богатства. В обмен на замужество, он обещает положить конец всем ее страданиям и обеспечить душевное равновесие:
- Богат я, казны не считаю,
- А все не скудеет добро;
- Я царство мое убираю
- В алмазы, жемчуг, серебро.
- Войди в мое царство со мною
- И будь ты царицею в нем!…
Крестьянка не поддается соблазнам и из последних сил старается бороться со стужей. Вопреки своему внутреннему отчаянию, она попыталась противостоять Морозу. Зимний владыка трижды протягивает крестьянке руку помощи, задавая один и тот же вопрос. Но каждый раз получает жесткий непоколебимый ответ.
- Воспоминания о прожитой семейной жизни согревают душу крестьянки. До последней минуты своего бытия, Дарья не сдается и оказывает мужественное противостояние. Проигрывая в поединке с природой, крестьянка сохраняет свою честь и достоинство. Так могла поступить только настоящая русская женщина.
- В поэме «Мороз, Красный нос» крестьянка сталкивается с двумя испытаниями. Две жизни губятся друг за другом. Вначале умирает муж. Вскоре и Дарьина судьба трагически завершается. Отчаянно преодолевая жизненные препятствия, она, также, как и муж, становится заложницей суровой зимней погоды.
- Даже перед смертью крестьянки, Некрасов приукрашивает события с помощью красочного сновидения Дарьи. Перед ее глазами предстает картинка ее любящей семьи в полном составе. Она видит заботливого мужа в окружении проворных и красивых детей. Это все, что нужно было женщине для счастья.
- Смерть дарит крестьянке долгожданный покой и счастье воссоединения с мужем. Ей больше не придется переживать горестные события. Несмотря на рабское положение, Дарья умирает человеком со свободным сердцем и внутренней силой.
- Пронеся отвагу и мужество через всю свою жизнь, крестьянка покидает мир с несломленной внутренней силой. Можно с уверенностью сказать, что она преодолела собственную смерть. За все перенесенные тяготы она вознаграждена счастливым видением.
Некрасов раскрывает в русских женщинах преданных жен и сильных матерей. Они пытаются полюбить выполняемую тяжелую работу и не уступают своим моральным принципам. Несмотря на физическую нагрузку, они находят в себе силы для поддержания семейного очага.
- Их счастье заключается в воспитании детей. Дарью можно назвать счастливой женщиной. Ее семья была построена на любви и понимании. Поддержка мужа помогала ей идти вперед с гордо поднятой головой. Русские женщины достойны свободной жизни. Их высокая нравственность должна проявляться не в рабском труде, а в счастливой полноценной жизни.
- Подробное описание природных пейзажей и создание нереальных образов помогает автору глубже раскрыть качества главных персонажей поэмы. Под образом Мороза-воеводы Некрасов подразумевает властных помещиков. Лес преклоняется перед могуществом зимнего владыки. Так и крестьяне должны покориться своей нелегкой участи. В отличие от реальной жизни, сказочный персонаж готов протянуть руку помощи и поделится своими владениями. Такой щедрый хозяин был бы идеальным вариантом для каждого крестьянина.
- Суровая зима усугубляет крестьянское положение и выступает в роли палача. Зимняя природа с одной стороны выступает как прекрасная волшебница, с другой губительной победительницей над человеческими жизнями.
- В сознании Дарьи летняя пора ассоциируется с новыми возможностями, с началом новой жизни. Работа на плодородной земле и сбор урожая являются смыслом жизни крестьян. Зимние сугробы, как будто, перекрывают кислород крестьянам. Лучшие воспоминания о муже переносят Дарью в теплое солнечное лето.
- Зима вызывает у крестьянки опасения и ассоциируется с нечистой силой. Даже во сне счастливые дети веселятся в пшеничном поле. Урожайные поля выступают символом дальнейшего процветания. В противовес выступает зимний лес, отвечающий крестьянке холодным безразличием.
Трогательные детали происходящих событий помогают передать настроение главных героев. Все действия подкреплены точными высказываниями и вызывают желание задуматься о самых главных человеческих ценностях. Произведение Некрасова учит нас проявлять сострадание к судьбам других людей, быть отзывчивыми и в радости, и в горе.
Видео: Н.Некрасов. Есть женщины в русских селеньях
Дарья – крестьянская женщина, вдова умершего Прокла. Ее образ не сразу появляется в поэме “Мороз, красный нос”. В III главе Некрасов рассуждает о рабской судьбе русской крестьянки, которая не менялась веками.
Лирический герой обращается к крестьянке и обещает открыть миру ее страдания и жалобы.
Некрасов берется описать особый тип крестьянки. Это величавая славянка, которой удается оставаться царственной, несмотря на жизненные обстоятельства: “Идут они той же дорогой, какой весь
Народ наш идет, но грязь обстановки убогой к ним словно не липнет”.
Некрасов дает собирательный портрет такой крестьянки: “Красавица миру на диво, румяна, стройна, высока, во всякой одежде красива…”. У нее тяжелые волосы, красивые ровные зубы, похожие на перлы (сравнение). Красавица ловка в работе, выносит холод и голод, трудолюбива, умеет веселиться, она отважна и мужественна: “Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет”.
Убеждение крестьянки в том, что спасенье ее семьи – в труде, дает ей “печать внутренней силы”. Семья у нее не бедствует, все здоровы, сыты и счастливы.
Характер Дарьи – вдовы Прокла
Такой были и вдова Прокла, пока ее не иссушило горе. Она сравнивается с березой в лесу без вершины.
Только в описании подробностей жизни и смерти Прокла появляется имя его жены. И это не случайно. Она мыслит себя только как часть своей семьи, как помощницу и защитницу мужа, ночью для его исцеления бежит за чудотворной иконой в монастырь в 10 верстах: “Я ли о нем не старалась?
Я ли жалела чего? Я ему молвить боялась, как я любила его!”
Всю дорогу через лес Дарья, боясь зверей, нечистой силы, а больше всего – примет (перебежавшего дорогу зайца, упавшей звезды, ворона на кресте), молилась Царице Небесной. Дарья дерзает упрекать Владычицу в том, что та не помиловала ее судьбу и ее Прокла.
Семья крестьян трудилась день и ночь: Прокл “лето жил работаючи, зиму не видел детей”, а Дарья все плакала ночами и ткала длинную льняную нить. Свое благополучие они сколотили “по копейке, по грошику медному”. После похорон Дарье приходится ехать в лес за дровами, отведя детей к соседям.
Плач и жалобы Дарьи
В лесу, где “мертвый, могильный покой”, Дарья дает волю слезам, которые так долго сдерживала. Некрасов описывает ее стенания с помощью метафор: “Стоны лились на просторе, голос рвался и дрожал, оборвались струны бедной крестьянской души”. Природа равнодушна к ее горю: лес внимал безучастно, бездушное солнце равнодушно глядело на муки.
Дарья рубит дрова (это ее обычное занятие), но не может забыть мужа, разговаривает с ним. В ее сознании путаются реальность, связанная со смертью мужа, и будущая жизнь с ним как с живым. Дарья продумывает, как одна будет пахать землю, как убирать сено, как в муках собирать урожай. По жанру ее причитания – народные плачи об умершем муже.
Она вспоминает пророческий сон о напавших на нее ржаных колосьях, которые она принимает за врагов (метафора смерти мужа).
Дарья мечтает о будущем своих детей: как Маша будет играть в хороводе, как Гриша вырастет и женится. С помощью психологического параллелизма (образ выходящего из леса волка и черной густой тучи с молнией) Некрасов передает опасения Дарьи, что именно ее сына вор-судья заберет в рекруты.
Наплакавшись и нарубив столько дров, что и возом не увезти, Дарья остановилась у высокой сосны. Вот тут-то и состоялась ее встреча с фольклорным Морозом.
Дарья и Мороз
Некрасову важно понять, что происходит в душе у Дарьи. Физически вполне живая и крепкая, она теряет волю к жизни: “Душа истомилась тоской, настало затишье печали – невольный и страшный покой!” Мороз сватается к Дарье, он завидный жених: силен и богат. Он предлагает Дарье то ли смерть, то ли вечную жизнь, обещая сделать ее своей царицей, которая, как и Мороз, будет царствовать зимой и засыпать летом.
Дарья смиряется только тогда, когда Мороз обращается в любимого мужа и целует ее. Он одаривает ее за правильный ответ на сказочный вопрос “тепло ли тебе?” сладким сном о лете и тепле. Это лучшее и самое счастливое воспоминание из жизни Дарьи: тяжелый крестьянский труд среди своей семьи, забота о муже и детях.
Последнее, что открывается читателю из Дарьиного сна – лица детей в снопах ржи (символ жизни) и песня, слов которой лирический герой читателю не говорит. Лирический герой призывает не жалеть о счастливой Дарье и даже завидует ей. Но все-таки дает ей шанс проснуться и позаботиться о детях.
Единственное живое существо, не поддавшееся Морозу,- белка – сбрасывает на Дарью ком снега. Но, очевидно, крестьянка уже мертва.
(No Ratings Yet)
Related posts:
- Николая Алексеевича Некрасова по праву называют певцом народа. Народ, народная жизнь во всем ее богатстве и многообразии отражается в каждой строчке его произведений. Наверное, нет другого поэта, который с такой безмерной любовью и восхищением воспел бы образ русской женщины – “величавой славянки”. Безграничным душевным здоровьем пышут героини стихотворений и поэм Некрасова. Одним из самых ярких […]...
- Три тяжкие доли имела судьба, И первая доля: с рабом повенчаться, Вторая – быть матерью сына раба, А третья – до гроба рабу покоряться, И все эти грозные доли легли На женщину русской земли. Н. А. Некрасов Такими словами начинает свою поэму “Мороз Красный нос” Николай Алексеевич Некрасов. Он рисует судьбу крестьянки, в которой отразились […]...
- Лирика Н. А. Некрасова явилась совершенно новым этапом в русской литературе. Он провел большую часть жизни в непосредственной близости к простому народу, поэтому во всех подробностях узнал все тяготы жизни крепостного крестьянина. “Зрелище бедствий народных” еще в ранние годы стало волновать будущего поэта. “…Сердце, обливаясь кровью, чужою скорбию болит…” – говорил он в своих стихах […]...
- Сочинение по русской литературе по отрывку из поэмы Н. А. Некрасова “Мороз, Красный нос”. Поэмы Н. А. Некрасова “Коробейники”, “Мороз, Красный нос” и стихотворение ” Железная дорога ” – это цикл, посвященный изображению народа, утверждению его духовной силы. Особенно проникновенно писал поэт о русской женщине, восхищаясь силой ее характера, всем сердцем отзываясь на ее тяжелую […]...
- Крестьянская тема красной нитью проходит через все творчество Николая Алексеевича Некрасова. Жизнь простого народа, его быт, радости и несчастья, тяжелая работа и короткие мгновения отдыха были хорошо известны русскому гуманисту. Не отошел Некрасов от своих литературных предпочтений и в поэме “Мороз, Красный Нос” , которую написал в 1863 году и посвятил любимой сестре Анне. Шестидесятые […]...
- Я последнюю песню пою Для тебя – и тебе посвящаю. Н. Некрасов В творчестве Некрасова особое место занимают произведения, посвященные русским женщинам. Это поэмы “Саша”, “Русские женщины”, “Мороз, Красный нос” и многочисленные стихи. Поэму “Мороз, Красный нос” Н. А. Некрасов посвятил своей сестре, которую горячо любил. Это произведение рассказывает о тяжелой судьбе женщины-крестьянки. Века протекали […]...
- Использование поэтом художественности народного сознания, в образе Дарьи многое объясняет и в тех главах, где появляется Мороз-воевода. Олицетворенный образ Мороза, без сомнения, навеян фольклором. Это ясно уже из названия поэмы, представляющего собой народное присловье. Особенно тесно связана поэма со сказкой “Морозко”. Сопоставление поэмы и сказки “Морозко” помогает нам сделать несколько наблюдений. Существенно, что поэт помнит […]...
- “ЕСТЬ ЖЕНЩИНЫ В РУССКИХ СЕЛЕНЬЯХ…” (по поэме Н. А. Некрасова “Мороз, Красный нос”) 1 вариант Николая Алексеевича Некрасова по праву называют певцом народа. Народ, народная жизнь во всем ее богатстве и многообразии отражается в каждой строчке его произведений. Наверное, нет другого поэта, который с такой безмерной любовью и восхищением воспел бы образ русской женщины – […]...
- Детские годы поэта Н. А. Некрасова прошли на Волге в селе Грешнево Ярославской губернии. Его отец, человек крутого нрава и деспотического характера, не щадил своих подданных. Крепостническое самодурство в те годы было распространенным явлением, но с детских лет глубоко ранило оно душу Некрасова, потому что жертвой оказался не только он сам, не только крепостные крестьяне, […]...
- АВТОРСКОЕ ОТНОШЕНИЕ К СЛАВЯНКЕ (по отрывку из поэмы H. A. Некрасова “Мороз, Красный нос”) 1 вариант Поэмы Н. А. Некрасова “Коробейники”, “Мороз, Красный нос” и стихотворение “Железная дорога” – это цикл, посвященный изображению народа, утверждению его духовной силы. Особенно проникновенно писал поэт о русской женщине, восхищаясь силой ее характера, всем сердцем отзываясь на ее тяжелую […]...
- Красота, ум, хозяйственность простых русских женщин восхищали многих поэтов и писателей, вдохновляли их на созданиешедевров мировой литература. Несомненно, к таким шедеврам принадлежит и поэма Н. А. Некрасова “Мороз, Красный нос”, в которой он воспел образ “величавой славянки”: Есть женщины в русских селеньях С спокойною важностью лиц, С красивою силой в движеньях, С походкой, со взглядом […]...
- Тема поэмы Н. А. Некрасова “Мороз, Красный нос” достаточно определенна, для поэта она является одной из основных в его творчестве – это сфера жизни, быта и бытия простого народа, крестьян, их счастья и несчастий, тягот и радостей, тяжелой работы и редких минут отдыха. Но, пожалуй, более всего интересовал автора именно женский характер. Эта поэма целиком […]...
- Образ русской женщины в отрывке из поэмы Н. А. Некрасова “Мороз, Красный нос” (“Есть женщины в русских селеньях…”) Не одежда красит человека, а добрые дела. Русская пословица В этом отрывке из поэмы “Мороз, Красный нос” Николай Алексеевич Некрасов восхищается русской женщиной. Поэт настолько ярко и живо смог создать ее образ, что это восхищение передается и […]...
- Н. А. Некрасова изначально задумывал произведение “Мороз, Красный нос” как драматический рассказ о смерти крестьянина. Но в конечном итоге он написал эпическую поэму, на первый план которой вышла героиня – простая крестьянка Дарья. Отступая от основной темы – нелегкой судьбы молодой вдовы, автор включает в поэму монолог о “величавой славянке”. Русской женщине не часто приходилось […]...
- Каждый писатель вырабатывает своеобразный стиль исходя из своих художественных задач. В зависимости от темы и идеи произведения ведется отбор средств выразительности. В поэме “Мороз, Красный нос” очень большую роль играет народно поэтический пласт. Поэма посвящена описанию жизни крестьян, их быту, воссозданию народного духа. Поэтому в ней органически появляются фольклорные образы, художественные средства, свойственные фольклору. Большую […]...
- Сестра Николая Алексеевича Некрасова упрекает брата в том, что он давно ничего не писал. Поэтому поэт посвящает ей свое последнее произведение. За окном разыгралась буря, она сильно тревожит автора. Ведь стихия может сломать старый дуб, который посадил отец Некрасова, а также иву, что сажала его мать. Часть первая Смерть крестьянина Убогие дроги застряли в сугробе, […]...
- Страшное горе случилось в крестьянской семье: главный кормилец и хозяин Прокл Севастьяныч умер. Его отец едет на кладбище, чтобы в промерзлой земле выдолбить могилу сыну, мать привозит домой гроб для Прокла, а его вдова Дарья шьет покойному мужу саван. Тяжкая доля у русской крестьянки: венчают ее с рабом и дети ее рабы. В страданиях и […]...
- Можно предложить сравнить пейзаж главы XVI с пейзажем пушкинского “Зимнего утра”. Есть ли в них что-то общее? Читатели замечают, что и там и здесь рисуется “мороз и солнце”, “солнечная зима”. Все замечают и сходство отдельных деталей. У Пушкина: “Блестя на солнце, снег лежит; Прозрачный лес один чернеет”. У Некрасова: “Морозно. Равнины белеют под снегом. Чернеется […]...
- Дарья Мелехова является женой старшего брата Григория Мелехова – Петра. Эта женщина ленива и цинична женщина, но в то же время довольно обаятельна. Ильинична все время укоряет Дарью в лени и неряшливости. Однако женщина не унывает и пропускает замечания свекрови мимо ушей. Еще одним пороком Дарьи является распутство. В отсутствие своего мужа она с легкостью […]...
- Николай Алексеевич Некрасов Мороз, Красный нос Поэма (1863-1864) В крестьянской избе страшное горе: умер хозяин и кормилец Прокл Севастьяныч. Мать привозит гроб для сына, отец едет на кладбище, чтобы выдолбить могилу в промерзлой земле. Вдова крестьянина, Дарья, шьет саван покойному мужу. У судьбы есть три тяжкие доли: повенчаться с рабом, быть матерью сына раба и […]...
- Некрасов Н. А. В крестьянской избе страшное горе: умер хозяин и кормилец Прокл Севастьяныч. Мать привозит гроб для сына, отец едет на кладбище, чтобы выдолбить могилу в промерзлой земле. Вдова крестьянина, Дарья, шьет саван покойному мужу. У судьбы есть три тяжкие доли: повенчаться с рабом, быть матерью сына раба и до гроба покоряться рабу – […]...
- Еще в древние времена многие человеческие права и обязанности были разделены на мужские и женские. Так уж повелось, что если мужчина был добытчиком и защитником, то женщине отводилась роль хранительницы уюта, домашнего очага, любви. На первый взгляд может показаться, что не так уж и сложно сделать, чтобы в доме всегда был уют и порядок, а […]...
- Дарья Балабанова – актриса, сыграла главную роль в фильме “Юленька”. Родилась Дарья 7 мая 1997 года в Москве. Начальное образование в биографии Дарьи Балабановой получено в московской физико-математической школе. Одновременно с учебой в школе девочка занимается музыкой и танцами. Дарья учится игре на фортепиано в музыкальной школе, а также познает тонкости танца. Однажды разносторонне развитая […]...
- Не все между мужчинами Отыскивать счастливого, Пощупаем-ка баб! Н. Некрасов Николай Алексеевич Некрасов – замечательный русский поэт, уделявший в своем творчестве большое внимание созданию образа крестьянки в поэмах “Мороз, Красный нос”, “Кому на Руси жить хорошо”, в многочисленных лирических стихотворениях. Некрасов создает точную картину увиденного, без прикрас передает образ жизни, быт и нравы народа. Качая […]...
- Дарья Дмитриевна Сагалова – актриса, модель, известная благодаря сериалу “Счастливы вместе”. Родилась Дарья 14 декабря 1984 года в Подольске. Вопреки образу глупенькой блондинки в сериале в биографии Дарьи Сагаловой гимназия была окончена с серебряной медалью. Кроме учебы девушка занималась танцами. Еще во время школы Дарья дебютировала в театре. Во время одного из танцевальных выступлений своего […]...
- Згоба Дарья – украинская спортсменка, чемпионка Европы в упражнениях на брусьях. Родилась Дарья 7 ноября 1989 года в городе Ивано-Франковск. Занимается спортивной гимнастикой: упражнениями на бревне и брусьях. Спортом стала увлекаться с четырех лет, когда непоседливую девочку родители отвели в спортивный клуб для занятий гимнастикой. В возрасте восьми лет почувствовала громадную тягу к победам, именно […]...
- Очень многие произведения Некрасова посвящены судьбам русских женщин. Некрасов очень чутко и правильно в своих произведениях показал нам быт, труд, тяготы русской женщины. Очень трогательно и пристально описываются судьбы русских женщин в таких некрасовских произведениях как: “Кому на Руси жить хорошо”, “Русские женщины”, ” Орина, мать солдатская”. Писатель в своих произведениях описал, наверное, все стороны […]...
- Русская литература 1960-1980-х годов развивает традиции русской классической литературы, обращаясь к судьбе России, к образу “малой родины”. В. Г. Распутин является одним из лучших представителей “деревенской” прозы того времени. А его повесть “Прощание с Матерой” является вершинным произведением этого направления. В своей повести Распутин затрагивает извечные проблемы, которые волновали и будут волновать человека во все […]...
- Тот сердца в груди не носил, Кто слез над тобою не лил. Н. А. Некрасов Н. А. Некрасов справедливо считается первым певцом русской крестьянки, изобразившим трагизм ее положения и воспевавшим борьбу за ее освобождение. Громко и ясно говорил он о том, что решение “женского вопроса” должно связываться “не с частными реформами, не с сознательностью сильных […]...
- Ключи от счастья женского, От нашей вольной волюшки Заброшены, потеряны У Бога самого! Н. А, Некрасов Русская женщина всегда была для Некра- сова главной носительницей жизни, выраже- нием ее полноты. Жизнь трудового крестья- нина, жизнь женщины-труженицы являют резкий контраст умиранию разлагающихся помещичьих усадеб. Голос женщины – голос народа. Некрасовская героиня – человек не сломленный испытаниями, […]...
- В творчестве Н. А. Некрасова много произведений посвящено простой русской женщине. Судьба русской женщины всегда волновала Некрасова. Во многих своих стихотворениях и поэмах он говорит о ее тяжкой доле. Начиная с раннего стихотворения “В дороге” и кончая поэмой “Кому на Руси жить хорошо”, Некрасов рассказывал о “долюшке женской”, о самоотверженности русской крестьянки, о ее душевной […]...
- В поэме Некрасова “Кому на Руси жить хорошо” полнее и ярче, чем в других произведениях, выступает основной герой творчества великого поэта – народ. Здесь Некрасов рисует различные типы крестьян, всесторонне показывает их жизнь – и в горе, и в “счастии”. Одним из самых ярких в поэме является образ Матрены Тимофеевны, типичной русской крестьянки, образ, воплотивший […]...
- В образе русской крестьянки Некрасов показал человека высоких нравственных качеств. Поэт воспевает ее стойкость в жизненных испытаниях, гордость, достоинство, заботу о семье, детях. Наиболее полно этот тип женщины раскрыт Некрасовым в поэме ” Кому на Руси жить хорошо ” в образе Матрены Тимофеевны Корчагиной. Она рассказывает обо всех житейских тяготах русской крестьянки: деспотизме семейных отношений, […]...
- Некрасов в своей поэме рисует образ женщины Матрены Тимофеевны. На примере жизни Матрены Тимофеевны Некрасов показывает жизнь деревенских девушек, раскрывает черты характера, описывает их судьбы. Образ Матрены Тимофеевны собирательный. Матрена Тимофеевна предстает перед нами красивой и трудолюбивой женщиной. Некрасов описывает ее так: Матрена Тимофеевна Осанистая женщина, Широкая и плотная, Лет тридцати осьми. Красива; волос с […]...
- “Крестьянка” подхватывает и продолжает тему дворянского оскудения. Странники попадают в разоряющуюся усадьбу: “помещик за границею, а управитель при смерти”. Толпа отпущенных на волю, но совершенно не приспособленных к труду дворовых растаскивает потихоньку господское добро. На фоне вопиющей разрухи, развала и бесхозяйственности трудовая крестьянская Русь воспринимается как могучая созидательная и жизнеутверждающая стихия: Легко вздохнули странники: Им […]...
- ОБРАЗ “ВЕЛИЧАВОЙ СЛАВЯНКИ” В ПОЭЗИИ H. A. НЕКРАСОВА Русская крестьянка стала героиней многих стихотворений и поэм Некрасова. Все эти произведения проникнуты глубоким состраданием к ее нелегкой судьбе: Тот сердце в груди не носил, Кто слез над тобою не лил, – Восклицает поэт. Вместе с русской женщиной он страдает и от непосильной работы, и от моральных […]...
- Прототип и героиня поэмы М. Волконская – главная героиня поэмы “Княгиня Волконская”, второй части поэмы “Русские женщины”. Некрасов изучил записки М. Н. Волконской, предоставленные ему сыном М. С. Волконским, и в целом опирался на них, но отдельные детали менял ради художественности. Например, Волконская встретилась с мужем в тюрьме, а не в руднике, как в поэме. […]...
- Каждый поэт, определяя для себя творческое кредо, руководствуется собственными мотивами. Кто-то видит смысл своего творчества в прославлении родины, для кого-то творчество – возможность выразить свое представление о мире. Русский поэт Николай Алексеевич Некрасов своим долгом считал служение народу. Все его творчество проникнуто идеями защиты русского народа от произвола властей. Поэтому поэта он видел прежде всего […]...
- Образ простой русской крестьянки Матрены Тимофеевны удивительно ярок и реалистичен. В этом образе Некрасов соединил все черты и качества, свойственные русским крестьянским женщинам. И судьба Матрены Тимофеевны во многом схожа с судьбой других женщин. Родилась Матрена Тимофеевна в большой крестьянской семье. Самые первые годы жизни были по-настоящему счастливыми. Всю жизнь Матрена Тимофеевна вспоминает эту беззаботную […]...
- Тайна прозвища Савелия, богатыря святорусского О Савелии, дедушке мужа Матрены, читатель узнает из ее рассказа. В образе Савелия соединяются сразу два героических типа русского народа. С одной стороны, он богатырь – человек необыкновенной силы, защитник своей земли и своего народа, хоть и не воин: “И жизнь его не ратная, и смерть ему не писана в […]...
Поэма Н. А. Некрасова «Мороз, Красный нос», краткое содержание и анализ которой будут представлены вашему вниманию, была создана в 1863 году. Она посвящена в 1869 году его сестре А.А. Буткевич, которую он сразу предупредил, что это произведение будет печальнее всего уже им написанного.
Краткая история создания
После отмены крепостного права многие ожидали дальнейших бурных перемен в общественной жизни. Революционный подъем усилился, что вызвало репрессии правительства. Был сначала приостановлен выпуск (1862), а потом вовсе закрыт журнал Н. Некрасова «Современник» (1866 год). Полностью всю поэму поэт успел опубликовать в 1864 году. В ней он показал, что хотя крестьянский быт был мучителен и тяжел, но они сами полны духовных сил. Сейчас мы рассмотрим поэму «Мороз, Красный нос» Некрасова. Краткое содержание начинается.
Печальные слова сестре
Поэт объясняет причины, по которым он редко и неохотно пишет: "Я устал бороться с препонами жизни, которые ее отравляли. Преграды прошли мимо благодаря молитвам любимой сестры". Затем поэт вспоминает их сад, в котором отец посадил дуб, а матушка - иву, на которой начали вянуть листы, когда ночью маман умирала. Сейчас, когда он пишет поэму, за окном у него летит крупный, как слезы, град. В Петербурге не плачут только камни, подсказывает поэту сердце, изнывающее тоской. Он пишет новое произведение, в котором мы зримо представим картину крестьянской жизни, читая краткое содержание «Мороза, Красного носа» Некрасова. Произведение поэт разделил на две части.
Горе горькое - умер хозяин дома
Зимней студеной порой не стало в доме кормильца. Забегая вперед, скажем, что он простудился, везя на своем Савраске, торопясь в срок доставить товар. А вот теперь Прокл Севастьянович лежит мертвый на лавке у окна. Его семья молчаливо переживает страшную беду. Отец собирается копать могилу, мать нашла и привезла для него гроб. Жена Дарья у окна шьет саван, и только слезы, которых она удержать не может, тихо капают на последнее облачение мужа.
Женская доля
В жизни русской крестьянки есть три страшные доли: быть обвенчанной с рабом, стать матерью раба и до конца жизни ничем не перечить рабу.
Но остались еще на Руси величавые славянки.
Строгие, они цветут, удивляя всех своей красотой, к которой не липнет грязь. Они ловко справляются с любой работой, никогда не сидят без дела. Они редко улыбаются, но если посмотрят - «рублем подарят». Но в праздники они отдаются радости всей душой, и слышится их сердечный смех, которого ни за какие деньги не купишь. Такая женщина, которую только незрячий не увидит, спасет в любой беде. Она не жалеет нищих, так как считает, что они сами ленятся работать. Семья у неё всегда ухожена, нужды не испытывает: на столе всегда вкусный квас, дети сыты и здоровы, на праздники всегда наготовлено больше, чем в будни. Такой была и Дарья, вдова Прокла. Так продолжается поэма Некрасова «Мороз, Красный нос», краткое содержаниекоторой мы пересказываем.
Проводы Прокла
Ничего не понимающих детишек отвели к соседям. Мать с отцом в полном суровом молчании обряжают сына в последний путь.
Только после этого семья позволяет себе причитания и слезы. Приходят соседи и староста проститься с Проклом Севастьяновичем, которого уважала вся деревня.
А утром сани увозят его в последний путь, к могиле, что выкопал отец. Вернулись домой, в нем холод, нет дров для печи. Дарья отправляется за ними в зимний лес.
Думы и сон Дарьи
Начинается вторая часть поэмы Н. А. Некрасова «Мороз, Красный нос». В лесу Дарья нарубила столько дров, что не довезти на санях. Работая, Дарья ни на секунду не забывала о муже, разговаривала с ним, беспокоилась о будущем единственного сына Гришеньки, представляла, какой красавицей вырастет их Машенька, сколько теперь дел ляжет на плечи ей одной, и подмоги ждать теперь не от кого. От усталости и горя она прислонилась к высокой сосне. Вот тут-то ее и находит хвастливый воевода Мороз. Он зовет Дарью в свое царство. Дважды отказывает ему вдовица, но когда хитрец притворяется Проклом, Дарья застывает в заколдованном вечном сне. Только белка роняет комочек снега на несчастную женщину, которая оставила круглыми сиротами своих детей.
Некрасов, «Мороз, Красный нос»: главные герои
Дарья - та самая славянка, которой восхищается в первой части своего произведения автор. Поэма «Мороз, Красный нос» Н. Некрасова подробно описывает этот образ.
Испробовав все способы спасти от горячки умирающего мужа, она идет в дальний монастырь за чудотворной иконой. Эта дорога не проста - десять верст лесом, где есть и волки. Но даже икона, за которую она заплатила последние деньги, не вернула ей любимого друга. После его похорон, усталая, она уходит в лес за дровами, где никто не увидит ни ее горя, ни слез - она по-прежнему горда. Душа, истомленная тоской, у нее надрывается. В ней происходят перемены. Забывая о детях, она думает только о муже. Замерзая с улыбкой в счастливом сне, она видит летний солнечный день, когда они с мужем дружно работали.
Прокл, который только что ушел из жизни, был кормильцем и надеждой семьи.
Трудолюбивый и предприимчивый, он трудился весь год: весной, летом, осенью - на земле, а зимой - на извозе. Его, статного, самого сильного, приветливого и дружелюбного, внимательного к жене, детишкам и родителям, уважала вся деревня.
Н.А. Некрасов, «Мороз, Красный нос»: анализ
Крестьянскую жизнь Некрасов знал прекрасно: быт, несчастья, радости, изматывающая работа, короткий отдых, редкие праздники описаны в поэме. Большую часть своего стихотворения «Мороз, Красный нос» Некрасов отдал русской женщине. Ему примерно в эти годы вторил Тютчев, описывая в коротком стихотворении, как мелькнут и исчезнут навсегда лучшие годы русской женщины под серым небом в безымянном краю.
Однако Н. Некрасов увидел в ней огромные скрытые возможности, которые с любовью описал: величавость и гордость, трудолюбие и верность, жертвенность ради счастья и здоровья близких и сопротивление всем обстоятельствам до конца сил.
Кульминация поэмы - ее часть, в которой погибает Дарья. А главная идея - внутренняя и внешняя красота героини. Возвышенная песнь простой крестьянской женщине исполнена Н.А. Некрасовым безупречно.