Исчезнувшие деревни иркутской области. Иркутская область теряет деревни

С каждым годом количество заброшенных и покинутых селений в Иркутской области неизменно растет. Люди в поисках работы и средств к существованию покидают свои родные места, стараясь перебраться если не в города, то поближе к ним. Даже сейчас, когда государство принялось активно развивать сельское хозяйство, помогать труженикам земли, многие предпочитают все же уехать. В в свое время такая участь постигла порядка 30 деревень и селений. Правда, некоторые еще можно увидеть - целые поселки с заброшенными домами, заколоченными окнами и потрепанными вывесками, уже давно потерявшими свою актуальность.

Старики умирают, молодые уезжают

Как отметил Владимир Антипин, старожил Качуга, исчезновение поселков - это целая история, которая связана с мероприятиями, в течение долгих лет проводимыми государством.

Так было выгодно. Когда началось укрупнение колхозов и совхозов, люди стали уезжать из маленьких деревень. Это случилось не так, что все сразу - раз! - и уехали, а постепенно, - объясняет Владимир Федорович.

Основной пик кампании по укрупнению хозяйств пришелся на 60-е годы, а уже потом люди стали уезжать просто от безвыходности, из-за отсутствия работы. - Сейчас это интенсивно происходит в связи со старением населения. Молодые уезжают, не остаются. Для них здесь нет работы, никаких надежд, да и будущего тоже. Страшно смотреть на эти поселки. Я недавно проезжал мимо деревни Рыково и посчитал: 23 дома забитых стоят. Хорошие, добротные дома, со всеми постройками, амбарами, складами, - говорит Владимир Антипин. - Много исчезло деревень, порядка трех десятков.

Среди покинутых оказались Курунгуй, Дудовка, Макрушино, Юшино и др. В деревне Вяткино было 40 дворов. Здесь работала начальная школа, а также магазин, клуб. Здания сохранились до сих пор, на них даже остались вывески, теперь уже никому не нужные.

Последним населенным пунктом, официально потерявшим свой статус, стала деревня Хутерген. Решение об упразднении Хутергена приняла четыре года назад районная дума.

От Седово остались пеньки и кладбище

Село Седово некогда считалось в Качугском районе одним из самых больших селений. Чистые улицы, ухоженные, добротные дома, палисадники с черемухой и цветами - такие воспоминания остались у жителей соседних поселков. Сейчас Седово вымерло. Еще раньше такая же участь постигла и прилегающую к Седово деревеньку Бишаево. Мнение жителей окрестных деревень о причине исчезновения этих населенных пунктов разное - от раскулачивания до вымирания местных жителей.

Седово и Бишаево располагались между поселками Манзурка и Самодурово, переименованного полвека назад в Заречный.

Это я его переименовал на собрании в 1955 году. Мы решали, как можно по-другому назвать. Самодурово - как-то звучит некрасиво, а до этого еще поселок назывался Черепанов. Я предложил название Заречный - наша деревня находится за рекой, а остальные по ту сторону, - объясняет Прокопий Ельников, житель поселка.

По воспоминаниям старожилов, протяженностью Седово было около двух километров, с одной улицей и несколькими проулками. Большое село со своим колхозом, школой, клубом, церковью.

Красивое село было - дома строем, палисадники, в них всегда были кусты черемухи и цветы. Я там часто бывал, - говорит Прокопий Иванович. - В Самодурово был колхоз «Фрунзе», а в Седово - «Вершина Манзурки». Полей обрабатывали около 2 тысяч гектаров, фермы держали с лошадьми, овцами. В то время у каждой семьи было по 40 соток земли, которую они сами обрабатывали, - таков был порядок. Многие жили за счет своего личного подсобного хозяйства.

В 30-х годах, когда началось раскулачивание, многие селяне покинули родное место.

Кулаков арестовывали и увозили. Помню, как плакали родные. Тогда всех было помаленьку: батраков, бедняков, середняков и богачей, - рассказывает Прокопий Ельников.

У жительницы поселка Култук Матрены Черкашиной в Седово жили 4 родных дяди, они также подверглись раскулачиванию.

Когда начались аресты, дядя не мог решить, куда мешки с мукой спрятать, чтобы не забрали, а дедушка ему и говорит: «Почему под сено не прячешь? Под зарод?» Я под ними в куклы всегда играла - спрячешься под стог и сидишь. Там дядя и схоронил мешки, - вспоминает Матрена Черкашина.

По мнению бабушки, тогда-то село и опустело. Другое мнение у Прокопия Ельникова. Он утверждает, что Седово исчезло намного позже, после войны. - 19 человек вернулось с фронта, из Самодурово и Седово. Село еще жило, население вело хозяйство. Бишаево к тому времени уже исчезло, да там и было-то всего 15 домов, маленькое совсем. В начале 50-х Седово стало пустеть: старики многие умерли, а молодежь в город уехала. Никто не хотел оставаться. Так и не осталось ничего от селения. Одни пеньки и кладбище.

Баба Варя на двадцать лет продлила срок жизни Ивановки

Когда-то Ивановка была большим поселком на 250 дворов. К 1982 году здесь осталось всего две семьи, а в марте 2002-го умерла последняя жительница деревни. В ноябре 2004 года не стало и самой Ивановки. Деревня попала в список населенных пунктов области, подлежащих упразднению. В последние дни жизни Ивановки здесь побывали журналисты "СМ Номер один".

Ивановка славилась сенокосом и танцами
Когда-то здесь был один из самых процветающих в Заларинском районе поселок на 250 дворов. Место это считалось особенно благодатным. По осени в Ивановку ездили косить траву жители всех близлежащих деревень. После сбора урожая в просторном клубе ивановцы устраивали танцы. На праздник тянулись жители соседних с Ивановкой деревень - Моисеевки и Танги.
- На ивановской земле самый богатый покос был, да и гуляли здесь веселее, чем в округе, - вспоминает житель Моисеевки Раис Ахмундинов. - Вроде и недавно все это было, да только не осталось ничего...
Не успела поседеть еще голова татарина Раиса, и дорогу на Ивановку он может вспомнить с закрытыми глазами, только вот идти туда больше незачем...
{Пояснительная записка "О целесообразности упразднения участка Ивановка", составленная администрацией Заларинского района: "...в связи с тем, что участок Ивановка прекратил свое существование считаем целесообразным упразднить эту административно-территориальную единицу Моисеевской сельской администрации и исключить ее из учетных данных населенных пунктов Заларинского района..."}

Двадцать лет баба Варя жила в деревне одна
В смерти Ивановки старожилы винят начавшееся в середине семидесятых объединение деревень. Ивановку почему-то отдали в ведомство Моисеевской сельской администрации, притом что от Моисеевки до Ивановки целых 12 километров в гору по извилистой дороге. С середины семидесятых до 1982 года население деревни Ивановки сократилось до двух семей. А в 1982 году в деревне осталась всего одна жительница - баба Варя.
Шли годы. Опустевшие дома Ивановки ветшали и рушились. Более-менее дышал жизнью лишь большой и просторный дом Варвары Михайловны. Рядом стояла пустеющая ивановская средняя школа. А потом школа развалилась окончательно, оставив одиноко стоящую печную трубу. Ровно двадцать лет, с 1982-го по 2002 год благодатное когда-то место существовало благодаря лишь единственной своей жительнице.
Во время переписи населения до Ивановки добрались переписчики. Варвару Михайловну Ивкину занесли в отчетные бланки как единственную жительницу деревни. А через несколько месяцев, в марте 2002-го баба Варя умерла.
{Из пояснительной записки администрации Заларинского района: "...одна бабушка, которая проживала на этом участке после 1982 года, в марте 2002 года умерла. Предприятий промышленности, сельского хозяйства, транспорта, социально-культурных учреждений, предприятий торговли и быта, коммунального хозяйства нет, разрушен жилой фонд. В перспективе дальнейшее заселение и развитие данного населенного пункта не планируется..."}
Мертвую деревню облюбовали лесозаготовители
После смерти бабы Вари в Ивановке остались единственный и порядком обветшалый деревянный дом с обрушившимися пристройками и рыжая кошка.
Дом пустовал недолго: его приглядели местные лесодельцы. Они рассказывают, что заметили одинокий дом издалека, когда ставили на реке рыболовные сети. Пришли, посмотрели: внутри он вроде обжит, но в нем никого нет. Недолго думая лесозаготовители устроили здесь пилораму.
Одичавшую кошку, которая после смерти бабы Вари осталась единственной живой душой в Ивановке, приручили не сразу: она и сейчас испуганно бегает около дома своей бывшей хозяйки и практически не берет еду из рук чужаков.
В лесу, в нескольких метрах от умершей деревни, расположено ивановское кладбище. Среди покосившихся крестов и памятников выделяется ухоженная могила последней и самой стойкой жительницы Ивановки - Варвары Михайловны. Иногда сюда приезжают родственники бабы Вари, которые и следят за могилой.
Как закрыть деревню?
Сгинувшая, мертвая (а если выражаться чиновничьим языком - упраздненная) Ивановка - не единственный стертый с карты Иркутской области населенный пункт. Сейчас в регионе существуют 34 заброшенные деревни. В пустых, холодных и брошенных, но родных поселках с завидных упрямством остаются старики. После них остаются черные покосившиеся и сгнившие постройки.
Если администрация района, где находится деревня, не видит перспектив возрождения или появления на месте умершего нового населенного пункта, заявление об его упразднении подается на рассмотрение Законодательного собрания области. И деревню упраздняют. Название деревеньки исчезает из документов и карт Иркутской области, словно ее никогда и не было.

Остается в стороне от крупных и богатых проектов. Взять, например, соседнее Жигалово: в районе разрабатывается Ковыктинское местрождение, строится газопровод, работает судостроительный завод. В Качуге всего этого нет.

"Все занимаются лесом"

Геологи несколько раз покопались на территории района, но ничего перспективного не нашли. Лишь где-то на севере, ближе к эвенкийским территориям, один иркутский предприниматель занимается добычей золота. Судостроительный завод качугцы успешно развалили, так что вся надежда осталась на лес и аграрный сектор. Лес в структуре районного земельного фонда занимает почти 90 процентов. Это более 2,2 млн гектаров, в основном лиственница и кедр. Заготовка процветает на юге - в Никелее, Манзурке, Аргуне. На севере лес похуже, вырубают его поменьше, но и здесь лесной бизнес самое денежное занятие. Местные так говорят о своем районе: "Все, кто чем-то здесь может заниматься, занимаются лесом". Действительно, во многих хозяйствах, некогда богатых колхозах и совхозах, сейчас работают одни лесопилки.Заготовительный сезон в самом разгаре. Лес продолжают безобразно воровать, однако кое-какие шаги к легализации этой отрасли власти начинают предпринимать. Основная официальная форма использования лесных массивов - открытый аукцион. Дело это сравнительно новое, и, как отмечает заместитель главы районной администрации Андрей Нечаев, достаточно хлопотное. Но весьма перспективное.

По результатам лесного аукциона, согласно действующему лесному законодательству, предоставляем в краткосрочное пользование участкилесного фонда, - сказал Андрей Владимирович. - Цена на аукционе зависит от категории леса и его привязки к основной трассе. В минувшем году, например, она составляла от 12 до 45 рублей за куб леса, а в нынешнем поднялась до 70 рублей.Однако денежные потоки от вырубки лесов уходят теперь в федеральный бюджет. Нет отчислений в развитие лесной отрасли, нет и возможности приобрести новую, взамен донельзя изношенной, технику. Зато в лесной отрасли есть серьезные отставания по выплате заработной платы.

Мужики в Анге кодируются от зеленого змия

Второй столп местной экономики - сельское хозяйство. Впрочем, столпом оно было давно, лет так 20 назад. Сейчас ноженьки у столпа подгнили, и от большинства колхозов и совхозов остались лишь руины молочно-товарных ферм да ржавые кабины тракторов и грузовиков.

Безусловно, есть и исключения: Анга, Верхнеленск и Аргун. По словам Михаила Жданова, начальника управления сельского хозяйства района, здесь появились энергичные руководители, которые смогли удержать развал хозяйств, стабилизировать ситуацию, начать подъем производства.Михаил Иннокентьевич уверен: сельское хозяйство района можно возродить. Нужны лишь руководители - умные, требовательные, жесткие, которые могут наладить железную дисциплину. Где их взять, Михаил Жданов - увы! - не знает. Не в почете сейчас в Качуге профессия агрария: дошло до того, что квоты для обучения в Иркутской сельхозакадемии, которые получает район, нередко остаются невостребованными.

ЗАО "Анга" уже четыре года возглавляет Павел Козлов - образец такого руководителя. В хозяйстве жесткая дисциплина. За появление на работе в пьяном виде, прогул - моментальное увольнение. Местные мужики, не будучи в силах самостоятельно противостоять искушению, в массовом порядке съездили в Качуг - закодировались от зеленого змия.

Понятно, что методы руководства Павла Ивановича не всем в Анге пришлись по вкусу. Местные жители - вероятно, из тех, кто работать не привык и не хочет, - рассказывают страшные истории, как у их односельчан Козлов за долги отбирал личный скот. В соседней деревеньке Щапово, где уже несколько лет наблюдается полный застой, безработные мужики отрицательно качают головами: нет, умирать будем, а к Козлову работать не пойдем. Эксплуататор он.Кстати, само Щапово самостоятельно подняться на ноги уже не сможет: местные поля настолько заросли всякой ерундой, что их использование в сельскохозяйственных целях невозможно. Надо снова, как в 50-е годы, поднимать целину. Такая же ситуация в Бутаково, Бирюльке, Харбатово - хозяйствах некогда больших и сильных.

Качугского масла в Иркутске нет!

Областные власти не оставили без внимания попытки Павла Козлова возродить хозяйство. В Ангу идут постоянные инвестиции. Впрочем, в районе бытует мнение (и высказывали его очень авторитетные люди), что у этих инвестиций, возможно, есть обратная сторона...Есть в Качуге маслозавод. Об его существовании нам постоянно напоминают торговцы на иркутских рынках. Качугского масла столько, что можно подумать, будто весь Качуг работает на маслозаводе - и нигде больше. Однако масло завод не выпускает с осени, да и летом, когда молока в районе побольше, масла производят - кот наплакал. Едва себе хватает.

- Сырья нет, - объясняет такое положение вещей Павел Белецкий, директор Качугского маслозавода. - Сейчас производим только фасованное молоко и в очень ограниченных количествах - 3-3,5 тонны через день. Часть везем в Иркутск, часть продаем здесь. То масло, что продается на Центральном рынке , - это не качугское масло, - заверил Павел Прохорович.- Я сам неоднократно видел якобы качугское масло в . Как-то попросил у продавца документы на масло. Та ответила, что документы у хозяйки, а ее сейчас нет. Тогда я пошел за лаборантом. Продавец увидела, что я возвращаюсь с работником рынка, и сразу перевернула ценник. А там написано "Масло алтайское".

Непонятно, почему у вас нет сырья. Ведь хозяйства района все-таки вырабатывают молоко...

- То молоко, что доят, везут в Иркутск. Мы принимаем молоко по семь рублей килограмм, Иркутск - по восемь.

Но до Иркутска молоко еще довезти надо, так что не факт, что в Иркутск молоко сдавать выгоднее...

- Сейчас такая политика в сельском хозяйстве: все везти в Иркутск, а на местах переработку прикрыть. Не так давно приезжали к нам в район Эльгерт (начальник ГУСХ области. - Ред.) с Баймашевым (бывший заместитель губернатора области, а ныне советник по АПК. - Ред.) и очень настойчиво предлагали руководителям наших хозяйств везти молоко в Иркутск.

Подобную позицию областных властей нам подтвердили и в некоторых других хозяйствах района, и в районной администрации. Интересно, есть ли у этой политики какая-нибудь экономическая подоплека или дело только в том, что Дмитрий Баймашев имеет личную заинтересованность в обеспечении сырьем иркутских переработчиков - масложиркомбината и молокозавода (АО "Молоко")?

А теперь представим на мгновение, что тот же Павел Козлов пренебрежет пожеланием главных аграриев области и повезет молоко на Качугский маслозавод... Пойдут ли потом в Ангу инвестиции?..

Памятник мирового значения разрушают вандалы и лесовозы

Впрочем, что мы все о работе да о работе? Пора и об отдыхе поговорить.Есть в достопримечательности, куда стремятся люди со всего света. Главная достопримечательность района - Шишкинские писаницы. Скала Айеху чою ("заставляющая вздрогнуть ") близ Верхоленска хранит более тысячи рисунков времен палеолита, неолита и более поздних периодов.Люди, верблюды и лошади, шаманы, крокодил, глотающий солнце... Рисунки разных времен отличаются размерами и способами нанесения.На эту древнюю галерею приезжают посмотреть со всего мира. Как-то был японский профессор с меценатом, предлагали много денег вложить в сохранение памятника, если решится вопрос с Курильскими островами...

Специалисты считают, что лет через сто от древнего музея ничего не останется. Во-первых, современные "художники" царапают "Здесь был Вася" прямо поверх рисунков ледникового периода. Во-вторых, лесовозы, бесконечно снующие последние годы по дороге вдоль скалы, создают сильную вибрацию, вызывают камнепады и разрушают изображения.

В течение последних двух лет писаницы охраняет Михаил Сатуров - скиталец, бард, художник, резчик по дереву.Он живет на археологической базе возле скалы вместе с супругой и постоянно гоняет лезущих на памятник горе-художников и коров.

- Как выходные или праздники, я весь день на вершине скалы просиживаю, - говорит Михаил Павлович. - Иначе за ними не уследишь. Если все-таки успевают напакостить, я номер машины записываю и сообщаю в отдел культуры.

Таблички "Подъем к наскальным рисункам запрещен" и "Осторожно, змеи" никого не останавливают. Сам охранник порой подвергается нападениям, когда пытается наставить нерадивых писарей на путь истинный.Разговоры о том, что дорогу вдоль Шишкинских писаниц нужно закрывать, ведутся уже давно.Александр Горбунов, начальник отдела культуры Качугского района, рассказал, что эта тема обсуждалась с бывшим заместителем губернатора Иркутской области Сергеем Брилкой. Теперь вопрос повис в воздухе.А были планы установить возле писаниц шлагбаум, построить у скалы столовую, баню, сделать вертолетную площадку.Провести дорогу в другом месте возможно, но никто не хочет вкладывать средства. Александр Николаевич надеется на Ковыкту. Может, разработчики месторожедния профинансируют и строительство новой дороги.А пока отдел культуры пытается всеми силами бороться с "художниками-модернистами". Вандалов находят через ГАИ, но наказать по существующим законам их не так-то просто. Нужно вызвать специалистов Центра сохранения наследия, чтобы они оценили ущерб - на это уходит много времени. Тем не менее уже был прецедент, когда родителям несовершеннолетних писарей вменили выплатить по пять тысяч штрафа.

Дом в Анге хотели купить американцы

Уроженец Анги 26 лет назад был причислен к лику святых. Этого святого особо почитают на Аляске, поэтому его дом в Анге хотели купить американцы. Начали вести переговоры с хозяйкой бабой Катей, много денег сулили. Но как только администрация района узнала о таком деле, дом сразу перевели в муниципальную собственность.К дому спешно завезли два лесовоза бревен, на возвышенности поставили крест. Сказали: здесь будет целый мемориально-туристический комплекс - церковь, часовня, дом святого Иннокентия, гостиница. Так что извиняйте, господа американцы, домик мы вам не отдадим.Однако пыл организаторов проект быстро иссяк. Бревна так и лежат, беспорядочно сваленные возле ангинского кладбища. На месте будущей часовни так и стоит одинокий крест. Дом Иннокентия, правда, отреставрировали, и он выглядит сейчас очень аккуратно.Местные вспоминают, что во время реставрации не обошлось без казусов. Особенно всем запомнился взрыв свежевыложенной печи в доме святителя. Реставраторы решили сделать печь по старинной традиции - из глины, но совершенно не учли температурного режима такого сооружения. В итоге печь разлетелась на части, едва ее затопили.Более того, на самом деле достоверно не известно, является ли именно этот дом бывшим жилищем святого Иннокентия. Срезы дерева отправляли на экспертизу в московскую лабораторию, и стало ясно только, что дом был построен в конце XVIII века - в то время, когда жил Вениаминов. Дальше полная неясность. Известно, что рядом стояло еще несколько домов, но они не сохранились.

Не происходило ли чудес в этом доме? - поинтересовались мы у охранника объекта.

- Какие чудеса? - удивляется он. - Обычный дом, в нем у меня жена родилась. Долгое время мы жили в нем и не знали, что это дом святого Иннокентия.

Охранник сообщил, что последнее время сюда зачастили посетители - в основном верующие люди. Много гостей приезжает с Аляски. Некоторое время назад из Москвы приезжал праправнук святого Иннокентия, подарил старинную икону. Охранник вспомнил, что праправнук такой старенький и немощный, что его на коляске привозили.

- А вообще, - загадочно сказал охранник, - у нас сейчас руководители такие чудеса творят, что никакого святителя не надо.

Апокалипсис сегодня

Последствия "чудотворных" действий еще советских руководителей наблюдаются до сих пор - достаточно проехать по дороге от Качуга до Жигалово. В былые времена тут бурлила жизнь. Деревни располагались по обеим сторонам Лены. Теперь почти все, что по ту сторону реки, умерло, да и в деревнях, что вдоль дороги, народу почти не осталось. Развал начался в хрущевскую эпоху укрупнения хозяйств, продолжается он и сейчас.Сразу за Верхоленском, в Ремезово, жизнь еще теплится. Население работает - кто на ферме, кто в совхозе, кто в лесничестве. В деревне много детей. Школьный автобус возит их на учебу в Верхоленск.За Ремезово же начинается картина из области фантастики - мир после ядерной войны. Зияющие чернотой окна заброшенных домов и абсолютное безмолвие.В Куницыно, где раньше было 70 дворов, школа, магазин, сейчас живет одна бабушка - Валентина Козлова. Она держит скот и птицу. Дети и внуки приезжают помочь по хозяйству. В деревне есть еще несколько жилых домов, но они используются только летом, как дачи.Дальше по тракту, в Козлово, уже десятый год затворничает Владимир Пироговский. В этом поселении когда-то было дворов 30, школа, клуб, ферма. Потом все выехали, некоторые дома перевезли. А Пироговский как жил с рождения в этой деревне, так и остался.Лет 20 назад сбежали из этой глухомани его жена с детьми. Владимир жил с матерью. А 9 лет назад приехал в деревню фермер, и что-то там у него с головой случилось - пришел и застрелил мать Владимира Валентину Лукиничну. Женщине был 61 год.С тех пор Пироговский и живет один. Держит лошадей, коров. Мясо сдает перекупщикам, еще подрабатывает сторожем техники лесорубщиков.В следующей деревне - Тюменцево, последней на границе Качугского и Жигаловского районов, - осталось чуть больше десяти жилых домов. Живут в основном старики. Николай Пуляевский (из Пуляево, что через реку) считает недоразумением факт покупки муки в магазине.

- Бывало, мы с хозяйкой больше 20 центнеров зерна получали, скот кормили. Теперь у нас только сенокос, пашня вся заросла - пахать-то некому.

Во всех деревнях старики считаются самым богатым населением - пенсию получают. Неработающая, но многодетная молодежь живет за счет детских денег, кои спускает на алкогольные напитки производства особо предприимчивых селян.Некоторые, говорят, покупают косметическое средство "Троя" по 16 рублей, разбавляют его водой и продают по полтиннику за пол-литра. До райцентра с магазином не всякий может на автобусе добраться - затратно и долго, вот и покупают то, что есть. А точнее, даже не покупают, а берут в долг, под запись.

Избиение младенцев

Население Качугского района стареет. Средней возраст - 45-50 лет. Если раньше в районе рождалось по 600 детей в год, то сейчас чуть больше двухсот. Смертность же в прошлом году составила 267.По словам Натальи Сафоновой, главного врача Качугской ЦРБ, заболеваемость населения растет из года в год. На первом месте сердечно-сосудистые заболевания, потом органов пищеварения, далее идут травмы, отравления и несчастные случаи, затем онкология. Наталья Григорьевна связывает такой рост с большей обращаемостью, с выездами врачей в районы.А вот рост младенческой смертности доктора связывают с необращением родителей за медицинской помощью. В прошлом году в районе умерли девять детей в возрасте до года, и 80 процентов из них погибли дома.

- В семьях этих детей, что называется, не ждали, - говорит главный врач. - Если ребенок приболел, скорую не вызовут. Кроме того, есть случаи жестокого обращения с детьми. За два года было заведено три уголовных дела. От этих дел даже у видавших виды милиционеров волосы встают дыбом. Младенцев избивают, они поступают в больницу со сломанными ручками и ножками. А в одной деревне мать вообще хлестанула своего пятимесячного ребенка о печку - насмерть.

Власти района решили бороться с горе-родителями - создали комиссию по профилактике младенческой смертности. Ее представители ездят по деревням, изымают некормленных и неухоженных младенцев и определяют в больницу.

Сейчас в Харбатовской участковой больнице открывается отделение сестринского ухода для детей от рождения до трех лет. Пока учреждение к приему грудничков не готово - нет кроваток, пеленок, распашонок, бутылочек и сосок, но дети уже поступают. Одни вместе с мамами, другие без.Светлана Сотникова с 11-месячной дочкой обитает в Харбатовской больнице с января. Женщина жила в Исети, мужа посадили, она приехала в Харбатово к родителям и стала единственным кормильцем большой семьи.Светлана получает пенсию по инвалидности - 1400 рублей - да детские. На эти деньги должны месяц питаться она сама с тремя детьми, ее мать, отец и брат.

- Было такое, что мы три дня ничего не ели, - рассказывает Светлана. - Ребенок часто болеет. Нам сказали до года здесь полежать. А я уже думаю, где бы картошки на посадку взять. 400 рублей куль - дорого.

На днях в больницу привезли еще двоих малышей. Одну девочку (год и два месяца) доставили из Корсаково с дефицитом веса. Мать пила, за ней совсем не смотрела. Теперь за ребенком будет ухаживать медперсонал.Сергей Сайчук, главный врач Харбатовской участковой больницы, рассказал, что администрация района уже выделяет деньги на приобретение необходимого к приему детей инвентаря.Отделение будет рассчитано не 10 мест, но летом детей поступит гораздо больше. В июле-августе при больнице открывается своеобразный санаторий "Крепыш". Детей школьного возраста из неблагополучных семей привозят со всего района на лечение и усиленное питание.Накормить всех детей больничными хлебами, конечно, невозможно, но врачи намереваются хотя бы спасти от голодной смерти младенцев.

Фото Сергея Игнатенко

До 60 х-70 х годов XX века в Черемховском районе Иркутской области районе было много маленьких поселений, и город Черемхово окружали заимки, деревеньки в несколько усадеб: Загвоздино, Огородниково, Тагот, Дегтярёво, Карнаухово, Громово, Евграфьево, Лохово, Егорьевское, Пьяный хутор, Матвеека, с. Стрелово, в том числе и деревня Сафроновка.

Малые деревни стали исчезать во 2-й половине ХХ века не только в этом районе, области, но и в других региона России. Главными причинами исчезновения называют неперспективность, зоны затопления водохранилищами и т.д.

Черемховцам знакомы названия Сафроновский разрез, Сафроновская обогатительная фабрика. Но теперь уже мало кто знает, что названия эти произошли от названия деревни Сафроновка. Эта деревня так же, как Стрелово, Матвеека, стала жертвой угольного разреза. Но для тех, кто жил в Сафроновке, она навсегда останется малой родиной, самой милой.

Каждая из деревень - это место рождения, человека, которые не должно быть забыто историей.

В «Литературной газете» были опубликованы такие строки: « Важнейшая национальная задача - вернуть историю народу. Ведь что такое народ? Народ - это сумма всех поколений, живших на нашей земле. Население сегодняшней России - это, в самом деле, ещё не народ. Вот, когда мы восстановим связь времён, когда преодолеем беспамятство, тогда мы станем единым народом. А с народом можно делать великие дела, перед ним можно ставить исторические задачи. Население с такими задачами никогда не справится».

В апреле 2004 года в Доме Культуры с. Рысево, куда приехали сорок лет спустя, дети и внуки спецпереселенцев из д. Сафроновки (их было около сотни), было решено увековечить память своих предков - раскулаченных крестьян и соорудить памятник в г. Черемхово.

Сорок четыре года назад на карте Черемховского района можно было найти деревню Сафроновка. В начале 60-х её сровняли с землёй: на её месте прошёл угольный разрез. Теперь местность, где некогда была процветающая деревня, похожа на лунный ландшафт: глина, камень и сорняки, которые напоминают о загубленной природе.

Заимка Сафроново была рассоложена в пяти километрах от г. Черемхово. Точной даты возникновения заимки нет. «По переписи населения 1887-1888 года, в заимке Сафроново было 8 хозяйств, проживало 28 человек мужского пола, 34 - женского. Старожилами были Бутаковы и Матвеевы».

В статье «Сафроновка - вторая родина «кулаков» (газета «Копейка»16.04.2004 г.), упоминаются страницы истории нашей России о том, что после провозглашения Сталиным политики ликвидации кулачества как класса по стране покатилась волна раскулачивания. В 1931 году в посёлки Шадрино, Касьяновка, Гришево привезли спецпереселенцев - раскулаченных крестьян со всех уголков России и Украины. Здесь оказались люди из Башкирии, Красноярского края, Уфимской губернии и из Хакасии. Привезли их в Восточную Сибирь для работы в шахтах. Спецпереселенцы жили в нечеловеческих условиях, что подтверждается документом под грифом «Не подлежит оглашению», который храниться в Архиве новейшей истории Иркутской области (бывшем партийном архиве).

В 1932 году крайком ВКП (б) принял постановление об использовании спецпереселенцев. На окраине посёлка Шадрино (ныне часть города Черемхово) была организована неуставная сельскохозяйственная артель с символическим названием «Перековка»- здесь шла «перековка», то есть перевоспитание кулаков. В последствии Шадринская артель была переселена на заимку Сафроново. Заимка начала расстраиваться.

В артели работали женщины, старики, подростки и мужчины, которых выводили из шахт на поверхность по нездоровью или увечью. Позднее сельхозартель переименовали в колхоз «Новая жизнь». В Сафроновку было свезено много кулацких домов из соседних деревень. Некоторые дома ставили, как говорили тогда, наособицу, другие «лепили» друг подле друга, образовывая бараки.

Главным источником водоснабжения в деревне были колодцы и пруд. Вокруг селения располагались пашни. Улица Верхняя заканчивалась овчарней и парниками. В начале улицы Новой располагался зерносклад, амбулатория.

Школа, клуб, кузница, столярная мастерская, скотный двор, мельница, гаражи, конный двор, магазин и ещё четыре склада нашли своё место между домами по Центральной улице, которая заканчивалась удивительным колхозным садом. На улице «За садом» - пасека (омшаник) и птичник (курятник).

Первым председателем колхоза «Новая жизнь» стал Андрей Парфёнович Подпорин - предприимчивый человек. Это под его руководством построили фермы, склады, мельницы, клуб и др. Закупили породистый скот симментальских породы, свиней белой английской породы. Уже до войны колхоз стал передовым в районе. В отчёте Черемховского райкома упоминалось, что доярка Шамилова из колхоза Новая жизнь в 1938 году надоила на одну корову1852 литра молока, а в следующем - 2069 литров. В 1940 году крестьяне получили по 16 килограммов зерна на трудодни. И это только эпизод из жизни спецпереселенческого колхоза.

Грянула война. В первые месяцы Сафроновцев - спецпереселенцев на фронт не брали - боялись предательства. Когда добровольцы приходили подавать заявления, военком говорил: «Вы потенциальные предатели!». Позже на фронт всё же стали брать молодых сафроновцев, которых восстановили в правах. Все, кто ушёл в первые дни войны, погибли.

А уже с 1942 года стали брать всех пригодных мужчин. Это обстоятельство оттянуло разруху Сафроновки - мужчины успели убрать урожай. Благодаря этому военного голода в колхозе не было. И дети тоже не голодали.

Всеми силами жители помогали приблизить победу: собирали деньги на строительство танковой колонны «Иркутский колхозник», тёплы вещи, сушили картошку. Вместо мужчин, работали женщины, подростки и дети по - ударному.

Работали с рассвета и дотемна - сеяли, боронили, пахали, чистили от сорняков запущенную пашню. Эти дети, по сути, обеспечивали хлебом фронт.

В 1943 году к колхозу присоединили земли соседнего колхоза имени Димитрова. Бригадиром назначили Константина Фёдоровича Кириллова. На фронт его не взяли по состоянию здоровья.

Многих не досчитались колхозники «Новой жизни» после войны. Поредели ряды работников, самых трудолюбивых. Но деревня стала подниматься. В июле 1945 года в Сафроновку провели электричество.

Чтобы хлеба есть досыта, правление колхоза решило в 1947г. поднимать целинные земли в 20 километрах от Сафроновки на участке Каменка. Лето 1947 года для бригадира Кириллова было очень напряжённым - это он руководил поднятием целины на Каменке. Плодородная земля, да дожди в срок дали высокий урожай - 30 центнеров с 1 гектара. В среднем по области было 18 центнеров с гектара. За урожай этого года многих колхозников наградили. К.Ф.Кирилов получил орден Ленина Комбайнёр - Н.Ф.Бабкин - орден Трудового Красного Знамени. Многие получили медали. Вручали награды в городе Иркутске, ехали туда специальным поездом, который шёл из Тайшета. На каждой станции садились колхозники, которые ехали на церемонию вручения наград. Награждение состоялось в драмтеатре. Гонимые и презираемые советской властью спецпереселенцы дожили до такого торжественного события.

Летом 1947 года - начали строить новые дома. Таким образом,в Сафроновке образовалась «Улица Новая». Колхозники- переселенцы переезжали из бараков в новые дома. То же происходило и на Шадринке. Но бараки не опустели, их заселили новыми ссыльными - «бандеровцами».

Колхоз прославился своим садом - он был гордостью Черемховского района. Сад заложили в 1940 году. Садоводом был Фёдор Иванович Мишуров, которого называли черемховским Мичуриным. Ф.И. Мишуров был сослан с Украины в 1933 году. Это он предложил заложить плодово - ягодный сад. На 4 га посадили смородину, малину, облепиху. Он вёл работу по селекции яблонь, выводил холодостойкие сорта, скрещивал вишню с черёмухой. В саду росли сорта стелящихся яблонь. Мишуров добился высоких урожаев и был награждён медалью Мичурина.

Секретарь райкома Апрелков убедил Кириллова К.Ф. принять овощеводческую бригаду, при этом он сказал, что хлеб можно привести с Украины, горняков надо кормить свежими овощами. Вскоре в колхозе « Новая жизнь» стали получать высокие урожаи и овощей. На фото тех лет запечатлены горы помидоров, огурцов. В 1954 г. Бригада К.Ф. Кириллова была представлена на ВДНХ за высокий урожай семян овощных культур, а бригадир был удостоен Большой серебряной медали ВДНХ.

В 1951 году начали укрупнять колхозы. К колхозу «Новая жизнь» был присоединен колхоз, расположенный в деревне Огородниково. Укрупненный колхоз стал носить имя «Сталина». К этому времени изменился состав жителей Сафроновки. Стали поселяться люди завербованные из других областей ССР. Да и колхозники - спецпереселенцы к этому времени «перевоспитались», стали относиться к делу, к земле, к казенному имущества без прежней хозяйской рачительности.

Колхозники жили бедно. Все что они выращивали на колхозных полях и фермах сдавали совершенно бесплатно государству (выполняли госпоставку). Каждая колхозная семья выплачивала налоги деньгами и продуктами: 220 литров молока, 30 яиц, мясо, шкуры животных. Если не успел расплатиться, то хозяйство описывали.

Но как не трудна была жизнь, люди умели веселиться: гуляли на отсевках (после окончания посевной). С песней - на работу, с песней возвращались домой.

Родители старались всеми силами вывести своих детей в люди. В почете была ученость. В 1929 году в Сафроновке открыли школу. Из деревни вышло много специалистов с высшим образованием: Юрий Петрович Правдивец - доктор технических наук, профессор, заслуженный строитель России, Зубаиров Фаиз Садрисламович - доктор медицинских наук, профессор, Дмитриченко Михаил Маисеевич кандидать медицинских наук, Галина Константиновна Кириллова - кандидат географических наук, Михаил Васильевич Ерофеев, директор Тулунской ордена Трудового Красного Знамени государственной селекционной станции. Много врачей, учителей, агрономов и инженеров, есть даже журналист (Ерофеев Ю.В.) и композитор (Калачёв А.И.).

В 50-е годы стало известно, что Сафроновка стоит на пластах угля. Вплотную к ней подбирался разрез «Северный». Правительство приняло решение о сносе деревни. В конце 1954 года стали уничтожать огородные поля, взрывать горные породы. Колхозный сад уничтожили. Деревья выкорчёвывали, небольшую часть саженцев перевезли и пересадили в другие деревни.

Разрез приблизился к деревне. От взрывов сотрясались дома, дребезжали стёкла. Вскрышные работы привели к тому, что в колодцах исчезла вода.

В 1963 году деревня Сафроновка Черемховского района перестала существовать. На её месте возник Сафроновский разрез и угольная обогатительная фабрика. Жителям деревни выплатили компенсацию за дома и переселили в соседнее село Рысево, в 7 километрах от города Черемхово. В начале 90-х годов Сафроновский разрез закрыли последним.

До сих пор сафроновцы помнят и любят свою деревню, приезжают на то место, где жили, любили, растили детей и трудились.

По инициативе Галины Константиновны Кириловой в 2004 году в апреле съехались с разных мест России жители деревни Сафроновка и их потомки в село Рысево на встречу. Этот день вошёл в историю их жизни. На этой встрече сафроновцы приняли решение соорудить памятник раскулаченным крестьянам - спецпереселенцам в г. Черемхово.

Написали «Обращение» к Губернатору Иркутской области, к мерам Черемховского района и города Черемхово. К встрече был оформлен альбом «Моя Сафроновка» , который рассказывает потомкам о деревне, оформлением занималась Г.К. Кириллова, на основе присланных воспоминаний, фотографий бывших жителей деревни. Альбом подарен школьному музею села Рысево и будет пополняться поисковым материалом, учениками школы.

И вот 5 ноября 2005 года на привокзальной площади города Черемхово, в том месте, где из скотских вагонов выгружали семьи крестьян, появился памятник - очень строгий, из чёрного долерита. Это единственный в России обелиск в память о раскулаченных в годы Советской власти крестьянах. (Только к 1932 году в Черемховском районе и городе Черемхово проживало около 14 тысяч человек - спецпереселенцев.

В 2006 г. Был поставлен памятный камень на месте, где когда то была деревня Сафроновка с надписью «В память о деревне Сафроновка. Здесь Родины моей начало». Сейчас в городах Черемхово, Свирске, Черемховском районе проживают 1145 реабилитированных - бывших раскулаченных крестьян.

Нет смысла скрывать, что заброшенные деревни и другие населенные пункты являются объектом исследования для многих увлеченных кладоискательством (и не только) людей. Здесь есть где разгуляться и любителям чердачного поиска, и «прозвонить» подвалы заброшенных домов, исследовать колодцы и мн. др. Конечно, вероятность того, что до вас побывали в данном населенном пункте ваши коллеги или местные жители очень высока, но, тем не менее, «выбитых мест» не бывает.

Причины, которые приводят к опустению деревень

Прежде чем начинать перечисление причин хотелось бы более подробно остановиться на терминологии. Существует два понятия - покинутые населенные пункты и исчезнувшие населенные пункты.

Исчезнувшие населенные пункты - географические объекты, на сегодняшний день, полностью прекратившие свое существования вследствие военных действий, техногенных и природных катастроф, времени. На месте таких пунктов сейчас можно наблюдать лес, поле, водоем, все что угодно, но не стоящие заброшенные дома. Данная категория объектов также интересна кладоискателям, но сейчас речь не о них.

Заброшенные деревни как раз и относятся к категории покинутых населенных пунктов, т.е. поселки, деревни, хутора и т.д., покинутые жителями. В отличие от исчезнувших населенных пунктов, покинутые в большей части сохраняют свой архитектурный облик, строения и инфраструктуру, т.е. находятся в состоянии, близком ко времени, когда населенный пункт был покинут. Итак, люди ушли, почему? Спад экономической активности, что мы можем наблюдать сейчас, когда люди из деревень стремятся переехать в город; войны; катастрофы различного характера (Чернобыль и его окрестности); прочие условия, делающие проживание в данном регионе неудобным, невыгодным.

Как искать заброшенные деревни?

Естественно, прежде чем отправляться сломя голову на место поиска необходимо подготовить теоретическую базу, говоря простыми словами, вычислить эти самые предполагаемые места. В этом нам поможет ряд определенных источников и инструментов.

На сегодняшний день, из наиболее доступных и достаточно информативных источников является Интернет :

Второй довольно популярный и доступный источник - это обычные топографические карты. Казалось бы, как они могут быть полезны? Да, очень просто. Во-первых, на достаточно известных картах Гентштаба уже отмечены и урочища, и нежилые деревни. Тут важно понимать одно, что урочище - это не только заброшенный населенный пункт, но и просто любая часть местности, отличная от остальных участков окружающей местности. И еще, на месте урочища уже давно может не быть никакой деревни, ну да ничего, походите с металлоискателем среди ямок, пособираете металломусор, а там глядишь и повезет. С нежилыми деревнями тоже не все просто. Они могут оказаться не совсем нежилыми, а использоваться, скажем, под дачи или могут быть заселены незаконно. В этом случае не вижу смысла что-либо предпринимать, проблемы с законом никому не нужны, а местное население может быть достаточно агрессивно.

Если сравнивать ту же карту Генштаба и более современный атлас можно заметить некоторые отличия. Например, была деревня в лесу на Генштабе, к ней вела дорога и вдруг дорога на более современной карте пропала, скорее всего, жители оставили деревню и стали заморачиваться с ремонтом дорог и т.п.

Третий источник - местные газеты, местное население, местные музеи. Больше общайтесь с аборигенами, интересные темы для разговора всегда найдутся, а между делом можно спросить и об историческом прошлом данного региона. О чем могут поведать местные жители? Да много о чем, местоположение усадьбы, барского пруда, где есть заброшенные дома или даже заброшенные деревни и т.д.

Местные СМИ тоже достаточно информативный источник. Тем более сейчас даже самые провинциальные газеты стараются/пытаются обзавестись собственным сайтом, где старательно выкладывают отдельные заметки или даже целые архивы. Журналисты много куда ездят по своим делам, берут интервью, в том числе и у старожилов, которые в ходе рассказов любят упоминать различные интересные факты.

Не брезгуйте ходить в провинциальные краеведческие музеи. Мало того, что их экспозиции бывают зачастую интересны, так работник музея или экскурсовод может вам также рассказать много интересного.