Как живут якуты. Якуты. Татьяна Кротова, Петр Конкин

В истории Якутии было немало людей, оставивших след в культуре, науке, общественной жизни, как самого Якутска, так и края. Многие имена начинают незаслуженно забываться.

Приютов Василий Петрович

Ссыльный народоволец из Петербург, рабочих, член т.н. «Группы 4-го листка»: в г. Якутске организовал «Кинематограф Приютова» (1913), размещался по ул. Большой в собств. доме (ныне террит. гор. телефонной станции, близ к/т «Цен-тральный»). В.П. Приютов как предприниматель, пользующийся наёмным трудом, на некоторое время оказался вне ссыльного коллектива; в 1917-20 гг. в здании «Кинематографа Приютова» проходили собрания и митинги горожан; в 1917 г. в этом доме прошёл 1-й учредит, съезд учителей Якутии; 1918-19 - там же находился конспиративный склад оружия Якутской организации РСДРП и в ночь на 14-15 декабря 1919 г. осуществлен вооруженный социалистический переворот под рук. Харитона Гладунова - командующего Военревштабом

Фотография Приютова по Большой улице

Сто лет назад в нашем городе жил человек, много работал, боролся с обстоятельствами, занимал заметные должности, но теперь от него остались лишь документы в Национальном архиве и фотографии в семейных фото альбомах горожан, в фондах архивов и Якутского музея. Человек этот увлекался новомодным и не так давно ставшим доступным любителям искусством фотографией. И сегодня мы помним его не как ссыльного народовольца или основателя первого в городе кинематографа, а как фотографа благодаря черно-белым снимкам. У исследователя документов, имеющих отношение к Василию Петровичу Приютову, неизбежно складывается впечатление, что он был личностью очень разносторонней и с немалой долей авантюризма в характере. Впрочем, то же самое можно сказать о большинстве политссыльных, вынужденных какую то часть жизни прожить в наших, крайне отдаленных от их родины местах. Что касается происхождения Василия Петровича, он был из аккерманских мещан Бессарабской губернии, родился в 1865 г., получил домашнее образование. Впоследствии, в анкетном листе на работников ведомства юстиции Якутской губернии от 1921 г., так обозначил свою специальность - «портной». Жил в Петербурге и, как многие молодые люди того времени, состоял в народовольческой группе, за что в 1896 г. получил два года одиночной камеры и 8 лет ссылки. Сослали его в Среднеколымск, и Приютов в феврале 1899 г., находясь на пересылке в Якутске, составляет письмо якутскому губернатору, в котором просит разрешения остаться в городе, так как “плохо себя чувствует и нуждается в медицинской помощи, которая в Среднеколымске отсутствует”. Неизвестно, чем именно было продиктовано нежелание ехать дальше на Север: плохим здоровьем или вынашиваемым планом побега. Так или иначе, в медицинском освидетельствовании Приютова диагностированы неврастения, хронический суставной ревматизм и воспаление спинного мозга. Городовой врач В. Введенский рекомендовал положить политссыльного в Якутскую больницу и «лечить внутренними лекарствами, электричеством и ваннами». Василий Петрович остался в Якутске, и летом того же 1899 г. со своим знакомым, Самуилом Гожанским, предпринял попытку побега. Они взяли на станции Бестяхской билеты третьего класса до Усть-Кута на пароход «Якутъ», но в пути их арестовали и водворили обратно на место ссылки. За попытку побега он был осужден на срок более года тюрьмы, куда снова возвращался на пол года после устройства митингов в Якутске в1906 г. Позже это дело было названо «вторжением в Думу». Неугомонный Приютов с 1910 по 1913 г. находился под гласным административным надзором. Женился он на женщине с двумя детьми, впоследствии имел от нее еще семерых.

Кинотеатр Пиютова

В 1913 г. устроил первый постоянный кинематограф в г. Якутске и работал в нем совсем своим большим семейством. Но после перемены власти, в 1920 г., кинематограф был национализирован, а Приютова назначили инструктором по организации кинематографического дела. Бывший владелец собственного дома номер 23 по Большой улице и кинематографа теперь остался лишь с необходимой квартирной обстановкой, конем с упряжью и телегой, да коровой. Но он, как человек не унывающий, и дальше шел по жизни с поднятой головой - в октябре1920 г. стал на три года председателем Совета народных судей. По распоряжению СНКРСФСР № 13 от 13 декабря1932 г. ему дали персональную пенсию республиканского значения, а в конце 30? х гг. он уехал из Якутска. Как видно из выше изложенного, При ютов Василий Петрович был достаточно занятым человеком, и не смотря на это, он все это время держал на дому фото ателье и пользовался большим спросом как фотограф. Сохранились сотни уникальных фотографий, повествующих о тех далеких и интереснейших временах. Всю историю эпохи можно проследить по фото работам Приютова (для примера мы приводим в статье не сколько снимков). По свидетельству родственников, он собирался прислать в Якутск большую коллекцию своих фотографий, но помешала война, и в дальнейшем большая их часть пропала. Умер Василий Петрович в голодном блокадном Ленинграде. В фондах Якутского музея имеется более ста его фотографий, они поступали на хранение в разрозненном виде в течение длительного периода. У большинства фотографий, поступивших до 50? х гг. прошлого века, нет да же актов приемки, не говоря уже о полных аннотациях. Жаль, что с каждым годом меньше возможностей распознать тех неизвестных людей, что изображены на некоторых фотографиях. В советское время дореволюционные фотографии В.П.Приютова интересовали лишь немногих краеведов. И только в 90? е годы, в связи с возросшим интересом к истории досоветской эпохи, исследователи наконец обратили пристальное внимание на фотографии начала века. Именно в это время были выявлены и собраны в одну коллекцию фотографии, сделанные в фотоателье Приютова. Эта работа продолжается, ведь в фото фонд музея продолжают поступать снимки из семейных собраний. Мы на деемся, что со временем в музее будет храниться более полная коллекция отпечатков безвозвратно ушедшего времени, сохраненного для нас этим удивительным человеком.

Первый якутский врач П. Н. Сокольников

Прокопий Нестерович Сокольников родился в 1865 году в Таттинском улусе в семье крестьян. Окончив школу в Чурапче, он продолжил учебу в Якутской прогимназии и духовной семинарии. В 26 лет Прокопий едет в Томск и, окончив губернскую гимназию, поступает на медицинский факультет Томского университета (В этот город он добирался два года, видимо, зарабатывая по пути на пропитание и проезд). В 1896 году в Нижнем Новгороде открывается Всероссийская промышленно-художественная выставка, где уполномоченным от Якутской области работает его друг по прогимназии Василий Васильевич Никифоров. Туда же приезжают братья Петр и Михаил Афанасьевы - тоже бывшие одноклассники Прокопия. На выставке Сибирским отделом заведует всемирно известный ученый, географ, путешественник П.П. Семенов-Тянь-Шаньский. Друзья добиваются через него приглашения П.Н.Сокольникова из Томска в Нижний Новгород в качестве экскурсовода. Молодые якуты понравились Петру Петровичу и он ходатайствует перед Министерством просвещения о переводе П.Н.Сокольникова из Томского университета в Московский. Так Прокопий становится студентом знаменитого учебного заведения. Там ему посчастливилось слушать лекции и посещать занятия, проводимые крупнейшими профессорами того времени. Его учителями были: И. М. Сеченов - знаменитый физиолог, Н. Ф. Филатов - основоположник педиатрии в России, Н. В. Склифосовский и др.

Осенью 1898 года Прокопий успешно сдает государственные экзамены и получает диплом врача. Один из политссыльных, отбывавших ссылку в Якутии, знакомит Прокопия Нестеровича с гениальным русским писателем Львом Николаевичем Толстым. Личная встреча П.Н.Сокольникова с автором «Войны и мира» состоялась в Москве, в квартире писателя в Хамовническом переулке. Прокопий Нестерович сдавал последние экзамены и собирался на родину, когда к нему обратился по поручению Толстого один бывший политссыльный. Лев Николаевич, как гуманист, был озабочен судьбой духоборов, сосланных правительством за отказ от несения военной службы в царской армии сначала на Кавказ, затем в Якутскую область. Толстой принял Сокольникова в своем доме в Москве и обратился к нему с просьбой сопровождать жен и детей духоборов. Ведь Сокольников, как уроженец Якутии и врач, мог быть весьма полезен им в дальней дороге. Молодой доктор с радостью согласился. Прокопий Нестерович блестяще выполнил поручение великого писателя. Он оказывал женам и детям духоборов медицинскую помощь, собирал пожертвования от населения. Он был в дороге два с лишним месяца, организуя все для сопровождаемых им жен и детей духоборов, перенося с ними все невзгоды и тяготы трудного пути, пока те не доехали до Усть-Майского улуса.

П. Сокольников с Л. Толстым. Худ.Э.И. Васильев

В 1899 году в семи номерах иркутской газеты «Восточное обозрение» были опубликованы путевые заметки П.Н.Сокольникова «Жены и дети духоборов». Редактировал это издание бывший политссыльный, знакомый Прокопия Нестеровича по Нижегородской выставке Иван Иванович Попов. В 1902 году Сокольников приехал к Толстому в Ясную Поляну. На прощание писатель в знак благодарности подарил ему свою фотографию с собственноручной надписью: «Дорогому Прокопию Нестеровичу Сокольникову на добрую память от Льва Толстого». По возвращении с учебы на родину 16 декабря 1898 года. Сокольников назначается лекарем в Чурапчу, где он целиком отдается работе. Ему приходилось не только лечить людей на больничных койках, но и выезжать по вызову верхом на лошади. Положение участкового врача обязывало быть специалистом широкого профиля. Во время поездки в Москву в 1902 году Прокопий Нестерович женился на Лидии Михайловне Никифоровой. Она окончила Тихомировские курсы в Москве и была учительницей. Лидия последовала за мужем в далекую Якутию и, помогая ему, проводила там санитарно-просветительскую работу. Она стала матерью четырех детей. Но личная жизнь Сокольникова была трагичной. В 1910 году умерла жена. Затем, летом того же года, упала с высоты и умерла шестилетняя дочь Валентина.

Еще будучи студентом, Сокольников проявлял большой интерес к общественной жизни, постоянно выступал со статьями в «Восточном обозрении» - журнале, издавшемся в Иркутске. Работая над «Словарем якутского языка», Э. К. Пекарский использовал якутские термины по медицине и анатомии, собранные Сокольниковым. За свои медицинские труды указом императора от 1 января 1903 года П. Н. Сокольников был награжден орденом Святого Станислава III степени, от 6 декабря 1907 года - орденом Святой Анны III степени. В 1913 году Сокольников возглавил якутскую делегацию на юбилейных торжествах, посвященных 300-летию дома Романовых, в составе которой были известные общественные деятели В. В. Никифоров и Д. И. Слепцов. Скончался он от неизлечимой болезни 10 декабря 1917 г. в возрасте 52 лет.

Губернатор В.Н.Скрыпицын: опыт управления Якутской областью на рубеже XIX – XX вв.

Якутская область с 1 января 1852 г. обрела статус губернии во главе с гражданским губернатором, подчинявшимся Генерал-губернатору и Главному Управлению Восточной Сибири. В Сибири имперские тенденции внутриполитического курса правительства особенно ярко проявились в законах об организации крестьянского управления, «инородческом» вопросе и землепользовании. Вопросам окраинной политики Российской империи посвящены исследования Л.М. Дамешек, И.Л. Дамешек. В последнее время в исторической науке много внимания уделяется личностным характеристикам руководителей. Честность или корыстолюбие, деловитость и работоспособность или безделье, убеждения, понимание своих обязанностей, личные и профессиональные интересы во многом определяли характер деятельности губернатора. Примером может служить деятельность якутского губернатора В.Н. Скрыпицына. Из всех направлений его деятельности в литературе получили освещение только предложенная губернатором земельная реформа, а также работа В.Н. Скрипицына по устройству ссудных касс. Поэтому данная публикация рассматривает управленческую практику В.Н. Скрыпицына на посту губернатора Якутской области в свете общесибирских проблем. Проанализировать деятельность В.Н. Скрыпицына на посту губернатора Якутской области. Показать вклад губернатора В.Н. Скрыпицына в развитие Якутской области. В.Н. Скрыпицын занимал пост губернатора Якутской области более других якутских губернаторов, почти одиннадцать лет. Он получил военное образование, после увольнения со службы работал делопроизводителем в финансовом отделе Плоцкого губернского правления, затем временно исполнял должность секретаря в Церановском уездном управлении. В 1870 г. был назначен исполняющим должность помощника столоначальника Главного управления Восточной Сибири по четвертому отделению. В январе 1871 г. назначен исполняющим должность младшего ревизора Иркутской контрольной палаты, с января 1873 г. временно исполнял обязанности управляющего Иркутской контрольной палаты. В 1876 г. за выслугу лет произведен в титулярные советники со старшинством. В январе 1882 г. произведен за выслугу лет в надворные советники со старшинством и назначен старшим ревизором в Петербургской контрольной палате, с апреля 1884 г. – помощником управляющего Варшавской контрольной палатой. В 1886 г. за выслугу лет произведен в коллежские советники и назначен управляющим Иркутской контрольной палатой.

Якутские учащиеся

Именным указом от 23 апреля 1892 г. В.Н. Скрыпицын назначен исполняющим должность якутского губернатора, с 1 января 1894 г. якутским губернатором. Он пробыл на этом посту до середины 1903 г., был уволен по личной просьбе по состоянию здоровья. Энергичная преобразовательная деятельность губернатора В.Н. Скрыпицына охватила почти все области управления, его взгляды и особенности характера повлияли на проводимую им политику. Свою работу чиновник начал с исследования вверенной ему области. Прекрасно понимая, что преобразования невозможны без тщательного изучения социально-экономического положения населения области, он приступил к ревизии округов. С 1822 г. в области существовало пять округов: Якутский, Вилюйский, Олекминский, Верхоянский и Колымский. Известно более десяти поездок губернатора, связанных с осмотром территорий, пострадавших от наводнения, обзором мест проживания майских тунгусов и т.д. В конце XIX в. развитие получает научное изучение Северных территорий, в этой связи, когда встал вопрос об организации историко-этнографической Сибиряковской (Якутской) экспедиции, по инициативе и на средства известного золотопромышленника И.М. Сибирякова, губернатор В.Н Скрыпицын не только разрешил ее, но и возглавил. В условиях удаленности края от центра, отсутствия кадров, научную сторону исследования смогли обеспечить политические ссыльные, но привлечение их к экспедиции было проблематично в существующих условиях имперской России. Необходимо было добиться для них некоторых свобод и прав, особенно это касалось беспрепятственного перемещения по области. Губернатор сделал все возможное для разрешения этого вопроса. Опыт и знания политических ссыльных уже использовались администрацией области в решении некоторых задач, в частности при подготовке «Памятной книжки Якутской области». Экскурсанты проделали огромную собирательскую и исследовательскую работу почти по всем вопросам жизнедеятельности населения обширной территории. Также ссыльные были привлечены к педагогической деятельности в северных округах, где их знания были крайне необходимы. Деятельность этой экспедиции способствовала активизации краеведческих исследований на севере Сибири, а так же исследования экскурсантов были использованы губернатором при подготовке проекта земельной реформы в Якутской области. Руководствуясь опытом своих предшественников, В.Н. Скрыпицын уже в первом своем отчете императору отметил основные сложности и проблемы в управлении Якутским краем, главной из которых являлся земельный вопрос. Основную проблему губернатор увидел в неупорядоченности землепользования у якутов.

Губернатор Якутии В.Н. Скрыпицин среди участников съезда

Губернатор Якутии В.Н. Скрыпицин среди участников съезда, посвященного вопросам землепользования. Якутск, февраль 1902 г. В.Н. Скрыпицин (в первом ряду второй справа) запечатлен с яркими представителями якутской элиты. Рядом с губернатором (слева) - Э.К. Пекарский, автор академического труда "Словарь якутского языка". Во втором ряду (справа налево): В.Н. Ксенофонтов - богатый купец, отец известного этнографа-сибиреведа Г.В. Ксенофонтова, В.В. Никифоров - участник Сибиряковской экспедиции, а затем сотрудник Якутской комиссии АН СССР, П.Н. Сокольников - первый врач из числа якутов, М.А. Афанасьев - первый якутский юрист.

Купеческая семья. Якутск 1909 год

«Хотя земля у якутов – достояние целого общества, члены которого должны быть равноправны, а порядок землепользования общинный, но последнее почти повсеместно приняло характер захватного пользования, благодаря главным образом тому, что община находится обыкновенно под управлением главарей, людей богатых и влиятельных, сосредотачивающих в своих руках обширные и наилучшие покосные места, способствуя, таким образом, обогащению одних на счет других». Таким образом, из-за несовершенства взимания платежей большая часть населения не могла платить подати, и недоимки накапливались годами. В течение семи лет губернатором разрабатывался проект реформы землепользования. Ее положения были изложены в «Инструкции о порядке уравнительного распределения в наслеге (или селении) земель между общественниками в соответствии с податными и повинностными платежами», опубликованной в 1899 г. Суть реформы заключалась в том, что члены наслежного общества, достигшие 21 года и не ограниченные в правах по суду должны были составлять подробную земельную ведомость о количестве и качестве имеющихся угодий на общих собраниях. Количество покосов и число остожий или копен, определенных по средней урожайности, делилось на число всех наличных душ обоего пола. Сумма необходимых денежных платежей распределялась по числу паев в наслеге, полученная величина являлась размером платежа податей на душу. Данная мера, по мнению губернатора, остановила бы «обнищание» населения и способствовала уменьшению недоимок ясака в имперскую казну. Всего инструкция содержала более тридцати статей, многие из которых вызвали нарекания родовых начальников. При участии образованных представителей населения ряд ее положений был переработан и изменен. В частности это касалось того, что лица женского пола должны были приниматься в расчет лишь при распределении общего числа покосных паев, ни о каких новых гражданских прав для них речи не было. Дополнительно, на сходах было введено закрытое голосование по всем вопросам, касающимся землепользования, наслежные собрания могли производить разверстку земских и внутренних повинностей исходя из экономического положения хозяйств. Также при участии съезда инородцев был изменен ряд других положений. Однако, несмотря на это родоначальники и тойоны, искажая суть «Инструкции», продолжали отвергать ее, писать жалобы, ссылаясь на ее рекомендательный характер.

Фактически ее положения были применены только в некоторых улусах Вилюйского, Олекминского и Якутского округов. Высшая администрация генерал-губернаторства руководствовалась тем, что распределение земли между инородцами должно производиться при их взаимном согласии без вмешательства администрации, что было продиктовано «Уставом». Это хорошо видно из письма Иркутского генерал-губернатора к В.Н. Скрыпицыну от 13 октября 1899 г., в котором подчеркивается, что инструкция «не должна вводиться принудительно». И окончательно подтверждено в разъяснении Правительствующего Сената о том, что «дела, касающиеся внутреннего распределения земельных угодий между отдельными группами (наслегами) одного поколения должны быть разрешаемы путем соглашения между сими группами, и административная правительственная власть, впредь до окончательного поземельного устройства кочевых инородцев, не вправе вмешиваться в такие споры». В среде местного населения так же не оказалось необходимых условий для ее поддержки. Таким образом, существующий порядок распределения земли продолжал действовать вплоть до установления советской власти. К концу XIX в. положения «Устава об управлении инородцев» М.М. Сперанского разработанного еще в 1822 г., утратили свою актуальность. Правительство понимало, что это тормозит развитие Сибирского региона, но пыталось реформировать управление инородцами без изменения основных его статей. Основной целью являлось перечисление бродячих и кочевых инородцев в разряд оседлых и распространение на них порядков, применяемых к крестьянам. Необходимость была продиктована фискальными интересами государства в связи с ростом недоимок поступления податных платежей. В 1898 г. правительство приняло закон о крестьянских и «инородческих» начальниках, имевший в своей основе положение о земских начальниках Европейской России. Власть провозгласила курс на унификацию организации управления сельским населением Европейской России и Сибири. В 1899 г. якутскому губернатору В.Н. Скрыпицыну был направлен проект «О преобразовании управления оседлыми и кочевыми инородцами губерний Томской, Тобольской, Енисейской и Иркутской», разработанный делопроизводителем Земского отдела Иркутской канцелярии надворным советником И.И. Крафтом. Его суть заключалась в том, что кочевые инородцы наделялись теми же правами, что и крестьяне, во главе с крестьянскими начальниками. Все оседлые инородцы сравнивались с сельскими обывателями, а кочевые инородцы «составляют особенное сословие, приравненное к крестьянскому, но в отличие от них управляются своими законами. Бродячие инородцы не участвуют в денежных земских повинностях и не производят никаких расходов на содержание степного управления». Губернатору было рекомендовано обсудить проект с окружными исправниками, близко знакомыми с бытом и хозяйственным устройством местного населения. Для решения данного вопроса была организована комиссия, окружным начальникам дано задание обсудить предписание на местах. Был составлен проект нового Положения об инородцах Якутской области. Якутские старосты и старшины единодушно отвергли проект, опираясь на то, что основным занятием населения остается скотоводство, и при разработке проекта не учтена специфика жизни якутов. На заседании Общего присутствия Якутского областного правления, в начале 1900 г. были подведены итоги проделанной работы. Выступивший на заседании присяжный поверенный

В.В. Никифоров подчеркнул, что «у якутов как народа скотоводческого совершенно иные понимания условия землепользования, чем у крестьян, являющихся земледельцами». Так же при его обсуждении возникли разногласия по поводу толкования понятия «кочующие и бродячие инородцы». Было принято решение считать всех «кочующих инородцев» оседлыми, включая и бродячих тунгусов Якутского и Вилюйского округов, и ввести уравнительное распределение земли внутри общества. Губернатор подчеркивал, что статьи «Устава», «…особенно касающиеся принципа терпимости обычаев инородцев и невмешательства администрации в их внутренние дела, не отвечают ныне государственным пользам и нуждам». Необходимость проведения реформы объяснялась тем, что существовавшие порядки устарели, задерживали естественный процесс «обрусения» инородцев, не обеспечивали в некоторых местностях исправного поступления податных платежей, зависевших не от тяжести обложения, а от несовершенства системы распределения и взимания платежей. Но данный проект не получил безоговорочной поддержки местного населения. Иркутский генерал- губернатор в 1901 г. направил в МВД предложение перечислить якутов в оседлые без согласия последних, но это предложение не было удовлетворено, таким образом, проект остался не реализованным. На рубеже веков преобладающим занятием населения Якутской области продолжало оставаться скотоводство. Для успешного развития земледелия еще в 1888 г. по инициативе губернатора области К.Н. Светлицкого была образована земледельческая ферма, однако дальнейшего развития и изучения она не получила. В.Н. Скрыпицын решил продолжить эти начинания. В начале 1895 г. он поднял перед иркутским генерал- губернатором вопрос об открытии в области сельскохозяйственной школы одной ступени с небольшой фермой, лабораторией и библиотекой соответствующего уровня. В ней предполагалось параллельно с обучением учащихся проводить исследования почв и сельскохозяйственных продуктов. Лаборатория за отсутствием в Якутской области учреждений подобного рода должна была стать центром научной разработки вопросов, возникающих на практике при развитии сельского хозяйства. Необходимость устройства библиотеки диктовалась почти полным отсутствием сельскохозяйственной литературы. Школа должна была также служить вспомогательным учреждением для администрации при решении вопроса о колонизации края. Губернатор в качестве примера привел случай с ссыльными духоборами, отведенная которым местность по р. Нотор, после трехлетнего опыта оказалась непригодной для заселения. «Все эти скитания колонистов, сопряженные со значительными непроизводительными затратами, могли бы быть предупреждены предварительным исследованием почвы со стороны сельскохозяйственной школы…». Смета предполагаемых затрат на учреждение в области школы составила 12 тыс. руб., столько же предполагалось отпускать ежегодно на её содержание, при комплекте шестидесяти учеников. Было решено, что «направляющее полезное воздействие на сельское хозяйство области может иметь только такая школа, которая будет представлять учреждение вполне самостоятельное, удовлетворяющее научным требованиям и способное отвечать всем запросам местных отраслей хозяйства – земледельческого и скотоводческого». Однако на данное предложение последовал отказ, и вопрос остался неразрешенным. Иркутский генерал-губернатор объяснял это тем, что «школы с широкою программою обучения нужны, прежде всего, там, где земледелие уж прочно установилось, служит главным занятием и способом существования населения», а Якутская область в этом плане представляла собой обратное явление. Генерал-губернатор подчеркивал, что необходимо «заботиться не столько о теоретических знаниях, сколько об обучении практическим навыкам». Альтернативой открытия школы было утверждение, что «…в области есть лучшая школа земледелия, скопцы, расселенные широко во всех округах». Немаловажное значение на отказ принятия предложения якутского губернатора имели финансовые затраты, необходимые на устройство школы.

Перед В.Н. Скрипицыным остро стояла задача обустройства путей сообщения. Большое внимание было уделено развитию старых и изучению новых трактов, связывавших Якутск с отдаленными северными округами, так как состояние и эксплуатация трактов имели первостепенное значение в жизни области. Губернатор обращал внимание управляющего центра на дороговизну доставки товаров первой необходимости в один из самых отдаленных округов – Колымский. Для решения этого вопроса был рассмотрен водный путь через Охотское море, что существенно удешевило бы доставку. Наименее обустроенным считался Верхоянский тракт, исследование которого было начато местной администрацией еще в 1879 г. Тогда он был описан окружным исправником Кочаровским по Верхоянскому округу и Земским заседателем Федосеевым по Якутскому. Основываясь на имеющихся сведениях, было решено изменить его, соотнести направление с уже имеющимся «купеческим трактом», пролегающим в более удобных местах. К концу 1899 г. иркутский губернатор написал в министерство внутренних дел, что согласен разрешить якутскому губернатору устройство нового направления тракта. Расходы по содержанию и обустройству трактов лежали на местном населении в виде подводной и дорожной повинности, вследствие этого между улусами и обществами происходили постоянные споры. Для разрешения данного вопроса по инициативе губернатора был созван съезд представителей улусов и волостей Якутского округа. Главной целью было обсуждение мер по уравнению подворной и дорожной повинностей. Необходимость решения этого вопроса была продиктована неодинаковым количеством, качеством дорог, которые приходились на общества и их удаленностью от населенных пунктов. Повинность была особенно высока там, где дороги проходили в безлюдных местах. Однако конкретных результатов, несмотря на большое количество рекомендаций, так и не последовало. Наряду с развитием путей сообщения, разрешалась проблема обеспечения населения доступным кредитом, устраивались общественные лавки, торговавшие предметами первой необходимости, и хлебозапасные магазины. Много было сделано губернатором в вопросах просвещения и образования населения края, так как он понимал, что успешная колонизация края и «обрусение» инородцев невозможно без создания соответствующего культурного пространства. Одним из его достижений является получение разрешения генерал-губернатора Восточной Сибири на привлечение политических ссыльных к педагогической деятельности в северных округах, что частично решило проблему отсутствия квалифицированных кадров. Большой проблемой для учащихся было то что, два основных учебных заведения, Якутская женская прогимназия и Якутское реальное училище, давали неполное образование. Например, окончившие шестой класс реального училища не имели права поступать в высшее учебное заведение и должны были отправляться в г. Томск для прохождения курса семилетнего дополнительного класса полного реального училища. Расстояние же от Якутска составляло 4,5 тыс. верст, что естественно создавало непреодолимые препятствия для учащихся. В апреле 1898 г. В.Н. Скрыпицын представил ходатайство министру внутренних дел о преобразовании Якутского реального училища в училище с полным семилетним курсом.

Начальница Якутской женской гимназии Е.Н. Кузнецова с педагогами и учащимися.

Двадцать второго августа этого же года на имя иркутского генерал- губернатора было отправлено ходатайство о преобразовании Якутской женской шестиклассной прогимназии в полную гимназию. Данный вопрос был разрешен июля 1900 г., женская прогимназия преобразована в восьмиклассную женскую гимназию. Полный курс гимназии давал общее среднее образование, возможность стать учительницами начальной школы и поступить на высшие курсы, педагогически и медицинские факультеты. С этого же времени учреждена должность инспектора народных училищ, в ведение которого были переданы местные городские и сельские начальные училища министерства народного просвещения. А в августе того же года в Якутском реальном училище был открыт седьмой дополнительный класс. Учитывая полномочия губернатора и фактически проводимую им работу, можно прийти к выводу, что личные качества руководителя отразились на проводимую им политику.

Екатерина Прокопьевна Стрюкова с ученицами 3-го класса Верой Слепцовой, Надеждой Слепцовой, Варварой Черных, Анной Корякиной, Еленой Подгорбунской, Капитолиной Дъячковской, Анной Охлопковой, Елизаветой Сивцевой. 1905 год.

Проект реформы землепользования, предложенный В.Н. Скрыпицыным, явился отголоском либеральных преобразований 60-х годов XIX в., и, несмотря на отсутствие поддержки, губернатор приложил все усилия для преобразования жизни населения области. В рамках своих властных полномочий губернатор выносил предложения о дальнейшем развитии края, предпринимал конкретные шаги для переустройства быта инородцев. Несмотря на то, что одной из главных задач губернатора как представителя руководящего центра было уменьшение недоимок в сборе ясака, его деятельность свидетельствует и об искренней заботе о Якутском крае. Попытка реформировать землепользование в области была продиктована тем, что платежеспособность населения напрямую зависела от урожая трав и продукции земледелия. Для повышения экономической активности населения при участии губернатора была проведена большая работа по организации извозного дела, обеспечению населения доступным кредитом, созданию запасов продовольствия, оказанию помощи остро нуждающимся. Одним из условий успешного развития региона он считал развитие образования, особенно в среде коренного населения. Политические ссыльные с 1902 г. официально получили разрешение губернатора заниматься педагогической деятельностью. В действительности, деятельность губернатора внесла много нового в управленческую практику, в развитие экономики и культуры, в научное исследование края, в процесс инкорпорации Якутской области в общеимперское пространство. Начатая им политика нашла продолжение в управлении губернатора И.И. Крафта (1907–1913 гг.).
Владимир Николаевич Скрипицин внес большой вклад в экономическое, социальное и культурное развитие Якутии. Его деятельность по совершенствованию земельных отношений и землеустройству нашла живой отклик со стороны передовой части якутской интеллигенции. Вызывает уважение его подвижническая деятельность по изучению быта и культуры народов края, его помощь в проведении экспедиций и понимание необходимости сохранения этнографических коллекций в фондах лучших музеев России.

А. И. Архипова

Дмитрий Трофимович Шепилов

Боевой генерал, журналист, экономист, юрист, ученый… У него было много ипостасей. Он был героем советских анекдотов, любимчиком Иосифа Сталина, мог, как легендарный Жуков, выдерживать на себе суровый диктаторский взгляд вождя. Был личным врагом Хрущева, тот называл его «кляузником» и «клеветником». Наш рассказ о человеке, который никого и ничего не боялся, - четвертом министре иностранных дел СССР, видном политическом деятеле советских времен, секретаре ЦК КПСС Дмитрии Шепилове. Его жизнь состояла из взлетов и падений, было в ней и лишение всех постов и званий после хрущевской опалы. Сейчас уже мало кто знает, что свою трудовую биографию он начинал в Якутии, здесь же вступил в ряды ВКП (б). В местном архиве до сих пор хранится его приемное дело. Уже будучи человеком, облеченным властью, всегда встречал якутян так: «О-о, земляк! Кэпсээ, до5ор». О работе Шепилова в Якутии известны, к сожалению, лишь общие сведения. Дмитрий Трофимович в своих мемуарах особо не рассказывал об этом периоде своей жизни. 21-летнего выпускника московского юридического факультета отправили на работу в «тюрьму без решеток», далекую Якутию.

Сам он называл наш регион «белоснежной усыпальницей». Так что в ЯАССР он поехал с большим удовольствием. Распределили его к нам в 1926 году на должность помощника прокурора Главсуда. Так как дороги и в те времена оставляли желать лучшего, путь до Якутска занял порядка месяца. Жилье ему нашли в самом центре, в одном из домов за Гостиным двором, где располагалась типография, в районе улицы Октябрьской (ныне проспект Ленина). Здесь Дмитрий развил бурную деятельность. За два года успел не только поднять работу Главсуда, которая до этого велась из рук вон плохо, но и руководил кружком политграмоты, преподавал на учительских курсах, участвовал во всевозможных митингах и собраниях, читал доклады… Надо заметить, что в те годы Якутск был небольшим городом и имел порядка 10,5 тысячи постоянного населения. Дмитрий нашел новых друзей, занимался научными исследованиями и изучал языки.

Областной суд в Якутске

Частенько его видели в районе Залога, где в одном из домов жил сосланный обер-прокурор Священного Синода Александр Самарин. У него молодой правовед учился английскому языку. В Якутске он стал партийцем, вступив в ряды ВКП (б) 3 ноября 1926 года. Здесь успел написать несколько этнографических работ; «О самоубийстве якутов», о шаманизме и эмюряхстве, о бандитизме в Вилюйском округе. В декабре 1926 года Совнарком ЯАССР запретил реализацию водки. Впоследствии Максим Аммосов попросил Шепилова изучить, как сказалась сия жесткая мера на населении. Исследователь Василий Алексеев обнаружил в Национальном архиве письмо Шепилова. Юрист в документе утверждал, что после введения вето стало только хуже и запрет не только не решил проблему, а еще и усугубил ее. Выросло количество преступлений, началась контрабанда водки и ее продажа по несусветным ценам (5 рублей). Подорожал и хлеб… В апреле 1928 года Дмитрия вместе с двумя местными партийными деятелями откомандировали в Москву, в Институт красной профессуры, и летом Шепилов уехал из Якутии навсегда. В 30 лет карьера Шепилова резко пошла вверх.

Самарин с дочерью в Якутске. 1927 г.

Его пригласили на работу в Центральный Комитет партии. На одном из совещаний ученый имел наглость возразить Сталину. По свидетельствам очевидцев, вождь удивленно посмотрел на оппонента и попросил его сменить точку зрения. Шепилов ответил, что останется при своем мнении. После этого ученый семь месяцев просидел без работы. В первые дни Великой Отечественной войны, как и миллионы советских граждан, ушел добровольцем на фронт. И это, несмотря на то, что уже имел звание профессора, а соответственно, и бронь. Прошел путь от рядового до генерал-майора. Сталин любил поддерживать молодых военачальников, и карьера Дмитрия Трофимовича вновь пошла вверх. В1952 году его назначают главным редактором газеты «Правда». Отношения Шепилова с генсеком Хрущевым, мягко говоря, не клеились. Хотя поначалу все шло отлично, они были соратниками. Уже после смерти Сталина Шепилов даже помогал Никите Сергеевичу готовить доклад к XX съезду «О культе личности и его последствиях».

На дипломатическом приеме

В 1956 году Хрущев добился смещения Молотова с поста министра иностранных дел СССР, поставив на его место Шелилова. А затем в стране произошли известные события, после" которых фамилия Дмитрия Трофимовича стала нарицательной. Летом 1957 года Маленков, Молотов и Каганович попытались сместить Хрущева с поста генсека. Шепилов тоже раскритиковал «любителя кукурузы», обвинив его в собственном культе личности. Несмотря на то, что в группу не входил, на очередном пленуме ЦК родилась формулировка «антипартийная группа Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова». Когда советские граждане делили на «троих» бутылку водки, то четвертого участника попойки в шутку называли «Шепиловым». Сам же он считал это дело сфабрикованным, о чем написал в книге воспоминаний «Не примкнувший». Началась опала, черная полоса в жизни, затянувшаяся на десятки лет. Партийная карьера резко пошла вниз. Его сняли со всех государственных постов, лишили должностей. С 1957 года он работал в Киргизии заместителем директора института экономики. В 1959 году ученые мужи из Академии наук СССР лишили его звания члена-корреспондента, а в 1962 году последовала самая страшная кара - исключение из партии (восстановлен в 1976 году). С 1960 года Дмитрий Трофимович занимал пост старшего археографа в Главном архивном управлении при Совмине СССР. В 1982 году вышел на пенсию. В 1998 году известный историк и этнограф Семен Николаев-Сомоготто рассказал о своем знакомстве с экс-министром в газете «Коммунист». «Встреча наша состоялась 4 июня 1973 года, когда я, будучи научным сотрудником партархива, был в командировке в Москву. Там я узнал, что Шепилов работает в редакционном отделе ЦГАОР (Центральный архив Октябрьской революции -ныне архив российской истории)… Когда я зашел в его маленький кабинетик, навстречу мне встал человек огромного роста и преклонных лет и воскликнул: «О-о, земляк! Да? Ведь я в 1926 - 1929 годах работал в Якутске. Ну, кэпсээ, добор», - и мы беседовали более часа. Он вспоминал работу в Якутске, затронул свою поездку в Вилюйск, тамошний лепрозорий (лечебница прокаженных)… Демонстрировал мне «знание» якутского языка, выговорив не более 10 слов. Это через почти полвека меня удивило… Справлялся у меня о некоторых работниках того времени… Узнав, что Пономарев жив, просил передать привет и приглашение: «Если приедет в Москву, пусть зайдет ко мне». После этого мы ряд лет с ним переписывались и обменивались открытками. Но это потом, как-то прекратилось...»

Татьяна Кротова, Петр Конкин

Расскажем о современной Якутии.

Якуты живут в городах, поселках городского типа и сезонных селениях. За последние годы была проделана большая и необходимая работа по укрупнению мелких распыленных якутских селений и стойбищ.

Сейчас в поселках и селах живет по 600-800 человек и более. Большинство поселков построено заново на местах прежнего жительства. Как правило, эти поселки хорошо распланированы и удалены от производственных объектов. В таких поселках всегда есть школа, больница, Дом культуры, библиотека, кинотеатр, радиоузел, телефонная станция, баня, почта, магазины.

Поселки различны по величине. Самые крупные - центры районов и совхозов, поселки поменьше - центры колхозов, промысловых хозяйств, молочных и животноводческих ферм. Лишь кое-где на рыболовецких угодьях или пастбищах сохраняются сезонные селения.

В сельской местности якуты имеют - держат коров, лошадей, домашнюю птицу, возделывают огороды. На усадьбе, кроме жилого дома, есть надворные постройки - хлев, амбар, сараи, летняя кухня. Усадьба огорожена изгородью. Часто около дома можно увидеть традиционную якутскую коновязь.

Современный - это сруб, крытый тесовой или железной крышей, с крыльцом, застекленной верандой, с большими окнами. Окна украшены резными наличниками. Дом стоит на фундаменте, пол и потолбк утеплены. Перегородками дом делится на несколько комнат и кухню. Отапливаются такие дома печами, но в ряде поселков появился уже бытовой газ.

Изменился интерьер дома якута-животновода: он не отличается от городского. Современная мебель, книжные полки, ковры, телевизоры, магнитофоны, компьютеры, на окнах - занавески, на подоконниках - цветы. Но наряду с современной утварью сохраняются деревянная посуда, кожаные сосуды для кумыса, традиционные ножи с костяными рукоятками, шкатулки, мерки для пороха, изделия из конского волоса.

Современная одежда почти полностью вытеснила традиционную. Более стойкой оказалась старинная обувь, особенно зимняя. Зимние меховые сапоги носят не только оленеводы, охотники, но и городские жители. Они теплые, легкие, гигроскопичные - быстро высыхают. Носят и кожаные мягкие сапоги. Их надевают с суконными или войлочными чулками. Вместо стелек каждый день в сапоги кладут сухую траву, специально заготовленную.

Традиционную одежду надевают по праздникам в основном пожилые женщины. Некоторые из них сохранили и зимние меховые шубы, крытые тканью, с рукавицами, прикрепленными к рукавам. В последнее время возродился интерес к старинной одежде. Вероятно, это связано с бурным ростом художественной самодеятельности, в репертуаре которой танцы в народных костюмах занимают главное место.

В городах и селах мужчины и женщины, якуты и русские приобретают меховые сапоги-унты. Унты шьют не только из оленьего, но и из коровьего и конского камуса. Не менее популярны меховые рукавицы и островерхие меховые шапки. Молодые женщины и девушки предпочитают шапки современных фасонов из меха песца и лисицы.

На северо-востоке Сибири к приходу русских видное место по уровню развития культуры и численности среди других племен занимали скотоводы якуты (саха) . К моменту прихода русских основная группа якутов заселяла треугольник, образуемый средним течением Лены, Алданом и Амгою. Небольшие группы их жили на реках Яне, Олекме, в устье Вилюя и в районе Жиганска. Всего якутов по русским документам насчитывалось 25-26 тыс. чел. По наиболее полному списку в ясачной книге насчитывалось 35 «волостей», что соответствовало числу якутских родов и племен. К приходу русских якуты представляли собой этническое целое с единым языком, общей территорией и культурой. По языку и культуре якуты представляют собой как бы островок тюркоязычных народов, самую северную в мире тюркскую народность. В их легендах, в том числе записанных еще в начале XVIII в. Яковом Линденау, говорится о бегстве предков якутов из Прибайкалья на север. По легендам, последние переселенцы с юга явились сюда в конце XVI в. во главе с Баджеем, дедом известного в преданиях тойона Тыгына.

В борьбе с суровой природой новой своей родины якуты потеряли многое из того, что имели раньше. Они имели на юге овец (хой), верблюдов (тэбиен), но, как известно, в Якутии овцы и верблюды не выдерживают местный климат. Якуты потеряли также свою письменность, о которой говорят легенды. По одним вариантам легенд Элляй-Боотур потерял свои письмена во время бегства вниз по Лене, а по другим - Омогой-бай хранил свои письмена в мешочке; когда он плыл по Лене в темную ночь, во время бури они утонули в реке.

О том, что предки якутов знали письменность, свидетельствуют писаницы на скалах р. Лены А.П. Окладниковым обнаружены писаницы с руническими знаками на правом берегу Лены на Шишкинских скалах, вблизи «Якутского взвоза», они есть и севернее, недалеко от Верхоленска, против дер. Давыдове. Писаница у дер. Давыдово расшифрована А.Н. Бернштамом как якутское слово «алкатим» - «Я благословил». Писаницы почти такого же содержания имеются на правом берегу Лены, против о. Писаный. Самый северный в мире памятник рунической письменности обнаружен А.П. Окладниковым на левом берегу р. Лены, ниже с. Синска, в 200 км от г. Якутска, у дер. Петровской, уже в Центральной Якутии.

В героическом эпосе якутов - олонхо народными певцами создан образ Сээркээна Сэсэна. В большинстве сказаний Сээркээн Сэсэн представлен многоопытным и многоумным, седовласым и седобородым старцем. Он происходил из племени айыы аймаха. Сказители представляли его сидящим за каменными скрижалями или пишущим орлиным пером. Богатыри из племени айыы в трудных и запутанных случаях обычно обращались к нему за советами и получали от него исчерпывающий ответ. В олонхо выведен образ Усун Дьурантайы Суруксут (писец Длинный Дьурантайы). Он одет в белое. Его одежда украшена растительным орнаментом. Он был писарем Юрюнг Айыы-тойона, «верховного богосоздателя» (дословно: белого создателя - тойона). Во многих олонхо решение богов и небесные предначертания пишут кровью на трехгранных или четырехгранных каменных столбах. Эти каменные скрижали вызывают в памяти стелы с древнетюркскими руническими надписями. В языке якутского народа имеются термины «письмо» и «буквы» - «сурук» и «бичик». Оба слова в том же значении сохранились и у других тюрко-монгольских народов.

На севере якуты потеряли не только письменность, но земледельческие навыки, которыми владели их предки, обитавшие около оз. Байкал. Однако и в глубине Якутии они сохранили свои стада рогатого скота и табуны лошадей, свой язык и свою культуру.

Якуты выплавляли железо из руды и умели изготовлять топоры, ножи, пальмы, котлы, наконечники копий и стрел, кольчуги (куяхи), кузнечные принадлежности (молот, наковальню) и другие орудия труда и предметы домашнего обихода. Кузнечное дело выделилось в особое профессиональное ремесло. Кузнец у якутов был окружен почетом, и он считался сильнее шамана. Якуты верили, что его ремесло и искусство созданы более могущественными духами, чем шаманские, что кузнец владеет могучей силой огня и может убить шамана.

Основным богатством у якутов был скот. На лошадях ездили верхом и запрягали их в сани. Из кобыльего молока изготовляли кумыс. Рогатый скот и лошадей убивали на мясо. Из молока рогатого скота делали масло и другие молочные продукты. Кожа рогатого скота и лошадей употреблялась на выделку одежды и обуви. Из нее изготовляли посуду, веревки, ремни и другие предметы. Широкое применение находил конский волос.

В условиях длинной и жестокой зимы скот не может обходиться без сена, и якуты должны были производить заготовку корма для рогатого скота, но лошади зимовали на подножном корму. Сено косили железными и костяными косами (хотур). Заготовка сена заставляла я полуоседлую жизнь. Летом выезжали на сайылыки, т.е. на летние пастбища. Зимой перекочевывали на кыстыки (зимники), которые строились поблизости от покосных мест. Некоторые якуты имели, кроме летних пастбищ, еще весенние и осенние пастбища. Жили якуты рассеяние строили юрты на большом расстоянии одна от другой.

Важными отраслями хозяйства якутов были охотничий промысел, рыболовство. Многие бедные якуты, не имеющие скота, питались только рыбой, мясом зверей и птиц. Рыбу ловили волосяными сетями и неводами. Применялись также «морды» и запоры. Бескрайние леса Якутии были богаты дичью. Якуты добывали соболей, лисиц, белок, горностаев, зайцев и других пушных зверей. Они шили теплые одежды из собольих, лисьих, волчьих, заячьих и других мехов. Также была развита охота на лося, медведя, диких оленей и других зверей. В якутском эпосе большинство героев не только скотоводы, но и охотники. В якутском пантеоне одно из главных мест занимал бог охотников, дух - хозяин леса Бай Байанай. Способы охоты были разнообразны. Часть из них была заимствована от извечных охотников тайги - тунгусов , юкагиров и других народов Севера.

Материалы археологических раскопок рисуют домашний быт якутов. Жилища древних якутов - кыргыс-ётеки - располагались около богатых рек и озер. В них обнаружены кости лошади и коровы, северного оленя, крупных рыб. Жилища эти были сходны с поздней якутской юртой-балаганом. Снаружи древняя юрта имела вид усеченной четырехгранной пирамиды. Каркас юрты состоял из столбов с балками, служившими опорой для стен из наклонно поставленных жердей или плах. Потолок был со скатами на две стороны. Снаружи юрту летом обмазывали глиной, а зимой - коровьим навозом или обкладывали дерном, на потолок сверху насыпали землю. Внутри юрты-балагана помещался обмазанный глиной очаг или камелек из глины и жердей. Рогатый скот помещали в той же юрте, отгородив его от жилой части жердями или плахами. Наряду с юртами-балаганами у якутов были берестяные жилища - урасы и легкие шалаши, в которых они жили в летнее время.

Во время раскопок древних жилищ якутов найдена и старинная якутская керамика. Ни тунгусы, ни юкагиры, ни ламуты (эвены) и даже буряты, жители Прибайкалья, до прихода русских не изготовляли глиняную посуду. Одни только якуты делали горшки и другую посуду из глины.

В языке и эпосе якутов имеются намеки на наличие у них в отдаленном прошлом элементов государственности или во всяком случае на то, что они входили в орбиту древних степных государств. Таковы слова «бай» («богатый»), «дархан» («тархан»), «хан», «тыгын»(от слова «тегин»). Все это дало основание А.П. Окладникову сделать вывод о том, что предки якутов еще на южной родине знали ханов, баев, дарханов, тегинов и других людей в роде, отличавшихся своим богатством, знатностью, могуществом и имевших титул «тегинов». А.П. Окладников допускает возможность, что вначале существовала племенная организация - союз племен, во главе которого стояли потомки Баджея, последним из них был Тыгын и его потомки, кангаласские князьцы. Однако к приходу русских союз этот, по его мнению, распался. Тыгын, как полагает А.П. Окладников, пытался насильственно возродить союз якутских племен, но безуспешно. Воспоминаниями об его войнах с другими племенами являются легенды о «времени войн» - кыргыс юйэтэ.

Якуты к приходу русских делились на племена и роды. Большие группы, как кангаласцы, мегинцы, батурусцы, борогонцы и намцы, состоявшие из 2-5 тыс. чел. каждая, вероятно, были племенами, а меньшие, такие как бетюнцы, чериктейцы, накарцы, дюпсинцы (дубчинцы), баяган-тайцы, - родами. Якутские роды были экзогамными. Главой семьи являлся мужчина. Господствующей формой брака у якутов был парный, патрилокальный брак, когда жена переходила в род мужа. Мужчина давал калым скотом за жену ее родителям. Основной хозяйственной ячейкой была отдельная малая семья. Не запрещалось многоженство.

В героическом эпосе якутов - олонхо, исторических преданиях и в русских документах XVII в. нет указаний на существование родового управления и родовой власти, кроме власти тойона - родоначальника. Однако, возможно, существовали родовые органы управления, в частности власть старейшин рода. Устная традиция сохранила многочисленные рассказы и легенды о межродовых столкновениях, о битвах героев, кровавых войнах и об участниках исторических событий. Конечно, в этих рассказах и легендах много сказочного, преувеличенного и приукрашенного, но в их основу положены подлинные события из жизни народа.

Каждый род и племя воспевали и прославляли своих витязей, своих героев. Кангаласцы рассказывали такие легенды о Тыгыне, борогонцы - Бэрт-хара, амгинцы - об Омоллоне, чериктейцы - о Лаха Батыре, намцы - о Чорбогор Батыре, бетюнцы - о Тиэтэйбит Боотуре. Особенно много преданий о Тыгыне.

Причинами межродовых войн были кровная месть, личные оскорбления, вражда и соперничество между богатырями, захваты скота и женщин. Нередко они кончались единоборством богатырей, признанием превосходства - «аат ылыы» («отобранием имени и славы»). Битвой руководили родоначальники (тойоны), главными воителями были богатыри. С юных лет богатырей обучали военному делу и тренировали. Перед битвой шаманы совершали обряды призывания духа войны – илбис тардыы, вселения воинственного духа в богатырей и обряд обмывания оружия кровью - сэби ханныы.

Исторические предания рассказывают, например, о межродовой войне бетюнцев с нахарцами. Бетюнская шаманка призвала дух войны и вселила его в богатыря Тиэтэйбит Боотур. Богатырь стал одержимым, с большим трудом накинули на него аркан, прикрутили его к одной лиственнице и надели панцирь, дали в руки копье и пальму, затем отпустили. Освободившись, Тиэтэйбит Боотур «побежал до местности Харыйа-лаах, где застиг спавших на ночевке нахарцев, и начал всех с краю убивать и резать ». Так же стал одержимым после вселения в него духа войны богатырь байагантайцев Мадьыгы Тёрёнёй: «Привязали его и прикрутили веревками к семи деревьям. И, надев на него панцирный шлем и полагающуюся одежду, дав ему в руки все потребное вооружение, отпустили, и человек побежал в ту сторону, где предполагалась битва ». Участники битв были вооружены луками разного размера, стрелами в колчане, железными копьями, пальмой. Богатыри носили панцирь и шлем, латами покрыты были и боевые кони. В русских документах встречаются указания, что якуты строили из дерева и земли оборонительные сооружения.

В целом родоплеменной строй якутов перед приходом русских находился на стадии разложения. Род состоял из родовой верхушки, свободных членов рода - рядовых общинников и рабов. Во главе рода стоял родоначальник - тойон. Он выделялся из родовой верхушки, причем, по-видимому, в племенах и крупных родах родоначальниками становились не по выбору, а по праву наследования. Нередко тойонами становились военные предводители, витязи рода, которых шаманы и собрания рода посвящали на богатырские подвиги: торжественно надевали на богатыря боевые доспехи, приносили в жертву богу войны Ильбис скот или даже пленных врагов. Тойоны имели до 300-900 голов скота, пользовались авторитетом и обладали властью. Их окружала челядь - чахардар, которая состояла из рабов и домашних слуг.

Рабов якуты знали, по-видимому, и до переселения на Среднюю Лену. Якутское слово «кулут» (раб) лингвисты и историки производят от слова «кул», которое часто встречается в древнетюркских рунических текстах, что означает то же самое, что в якутском языке «кулут», т.е. «раб», «рабыня». Рабов имели герои якутского эпоса - олонхо, кулуты упоминаются и в исторических преданиях и легендах.

Превращение в раба своего обедневшего сородича, захват врагов во время межродовой войны, выдача в рабство сородича, родственника в качестве выкупа за кровь, т.е. кровная месть заменялась передачей в рабство родственника, - все это являлось источниками рабовладения. Имело место и «вскормленничество», когда зажиточные якуты кормили и одевали сирот или бедных. Такой «вскормленник» был близок к рабу. Рабы выполняли хозяйственные работы, ходили на охоту и принимали участие в межродовых войнах, выполняли различные поручения господина. Господин имел право продать раба, отдать его в качестве приданого невесты (энньэ кулут), наносить ему побои. В большинстве случаев рабы не имели никакого хозяйства, жили в юрте господина или около него. Однако имеются факты, свидетельствующие, что в ряде случаев рабы имели свои семьи и жили отдельно от господина. Отсюда следует, что рабство у якутов носило характер семейного патриархального рабства. Рабов у якутов было в общем немного. По ясачной книге 1648-1649 гг., из 1497 плательщиков ясака рабов оказалось всего 57. Примитивное скотоводческое хозяйство не могло послужить базой для массового использования рабского труда, а тем более для превращения его в основу производства. Древнее патриархальное рабство не могло перерасти в рабство античного типа. Оно, как полагает А.П. Окладников, оставалось укладом «и к тому же не первостепенным по удельному весу в производственных отношениях ».

Основными производителями материальных благ были рядовые общинники. Среди них существовало имущественное неравенство, и они не составляли однородную социальную группу. Зажиточные члены общины были близки к тойонам. Бедные сородичи, не имевшие скота, жили около таежных озер и занимались охотой и рыболовством; их в русских документах середины XVII в. называли «балыксытами». Находясь под властью родоначальника - тойона, они состояли в экономической зависимости от него, хотя и были лично свободными. В документах XVII в. упоминается о «хасаасе» - отдаче богачами молочного скота беднякам на доение и «уостуур» - на прокорм; это одна из наиболее распространенных форм эксплуатации у степных народов.

Родовой собственности на скот, который составлял главное богатство якутов, не было, и «скот у якутов играл настолько преобладающую роль в обмене, что он в сущности уже превратился во всеобщий эквивалент, т.е. получил функцию денег ».

В якутском фольклоре и документах первой половины XVII в. нет указаний на частную собственность на промысловые и охотничьи угодья и на пастбища. Ими пользовались свободно не только все члены рода, но и чужеродцы. Например, на соболиных угодьях в середине XVII в. охотились свободно якуты и тунгусы, даже из Центральной Якутии выезжали охотиться на Вилюй, Яну, в Олекминск, промышляли в бассейнах рек Зеи, Индигирки и Амура. Иначе обстояло дело с сенокосными угодьями. Родоначальник самолично или совет старейшин выделяли из земли рода отдельным семьям сенокосные участки. В исторических преданиях говорится, что предводитель эргисцев имел девять сыновей, они были расселены по указанию отца: сына Сабырыкы поселили в местности Кытыл, Нёрюнгнэна - в Алар, Тюэрэйя - в Саадахыйаабыт. Предок мальжегарцев «повелел своим пяти сыновьям жить в разных местах. Старшего сына Кэлтээки Сабыйа определил жить на о. Тойон Арыы, второму сыну Сох-хор Дураю предложил взять четверть о. Тойон Арыы и поселиться на речках Кэтэмэ, Харыйалаах и Бэстээх. Двум сыновьям указал жить на Хатын Арыы и Хара Арыы. Пятого сына заставил поселиться дальше братьев, на побережье Лены в местностях Исит и Кытыл Дьура ».

Древний якут одухотворял природу, его окружало бесчисленное количество духов. Горы и леса, озера и реки, деревья и травы, звери и домашние животные, огонь и юрта и т.д. - все имеет иччи - духов. По представлению человека того времени, одни духи злые - абаасы, а другие добрые - айыы, покровители и защитники человека и домашних животных. И тем и другим надо угодить и добиться милости духов. Чтобы не тревожить и не сердить их, человек должен соблюсти огромное количество запретов. Чтобы не тревожить духа земли, духов трав и деревьев, нельзя кричать и шуметь весной. Чтобы не взбудоражить злых духов, нельзя громко кричать ночью и поздно вечером зимой. Чтобы не напугать духов озера и рыб, нельзя выражать громко свой восторг, увидев много рыбы в сети, «морде» и неводе. Чтобы не обидеть духа огня, нельзя плевать и бросать грязное в огонь. Проходя большое дерево проезжая реку, поднимаясь в гору, надо оставлять что-нибудь в дар духам (трость, палку, веревку, конские волосы, шерсть), иначе в пути будет несчастье. Существовали различные запреты в еде, в охоте, в разговоре, в отношениях между людьми, в семье, в работе.

Посредниками между миром людей и духами были шаманы и шаманки, белые и черные. Белые шаманы общались с добрыми духами и служили светлым божествам-покровителям, а черные шаманы общались со злыми духами. В одном из описаний начала XVIII в. читаем: «Якуцкой народ по своему обыкновению имеет шаманов. А у шаманов платье, которое при шаманстве обвешено вокруг железными трубцами; и промеж трубок, и по долу, и по рукам веслые ремешки по полуаршину; да они ж и за болящих отдают жертву бесам, скот бьют, не источая кровь, мясо едят сами, а кожи с костями вешают на деревья ».

Каждый род имел свой культ. Сохранилась пережиточно древняя форма религии - тотемизм. «Каждый род, - писал Страленберг, - имеет и держит в качестве священной особую тварь, как лебедя, гуся, ворона, и то животное, которое род считает священным, он не употребляет в пищу, другие же могут его есть ».

Мертвых хоронили на деревьях и в надземных гробницах. Покойники лежали в выдолбленной колоде. Снаружи строили четырехугольный сруб. Когда захоронение производилось в земле, мертвых клали в колоду и накрывали большими кусками берестяной юрты (урасы). Якуты хоронили своих умерших в самой лучшей и дорогой одежде. Рядом с покойником клали лук, стрелы в колчане, пальму, пику, мясо в железном котле, масло в берестяной посуде, чороны для кумыса, седло - все, что может понадобиться покойнику в его загробной жизни. В исторических преданиях говорится о захоронениях с лошадью и рабом, но такие могилы еще не обнаружены.

Величественным памятником древней культуры якутов являются героические поэмы о подвигах богатырей - олонхо. Олонхо, по-видимому, сложились в то время, когда предки якутов жили на юге в тесном соприкосновении с предками саяно-алтайских племен и с древними монголами. Разные олонхо бытовали раньше во всех якутских улусах. Народные рапсоды знали по нескольку десятков олонхо размерами в 10-20 тыс. строк. В олонхо яркими красками создается величественный образ природы. Во многих олонхо борьба титанов кончается созданием миров - верхнего, среднего и нижнего. В верхнем мире живут боги во главе с Юрюнг Айыы-тойоном, местами - абаасы (людоеды, чудовища). В среднем мире живет человеческое племя (айыы дьоно), местами - абаасы. В нижнем мире обитают только племена абаасы во главе с Арсаан Дуо-лайем. Среди небожителей упоминаются Дьылга-хан, божество судьбы и рока (иначе называли Чынгыс-хан, или Одун-хан), Ийехсит - богиня-покровительница людей и скота, Айысыт - богиня чадородия, Илбис-хан - бог войны и его дети Илбис кыыса и Осол уола, божество грома - Сюнко-хаан Сюгэ тойон. Жизнь небожителей похожа на жизнь людей среднего мира. В некоторых олонхо Юрюнг Айыы-тойон (верховное божество) созывает собрания богов, а во многих олонхо он принимает решение единолично. Кроме перечисленных, наиболее почитаемыми были Аан Алахчын хотун - богиня родовой земли (родины), Байанай - бог леса и охотников, Аан Дархан-тойон или Хатан Тимиерийэ - бог огня, Хомпо-руун Хотой айыы - бог птиц, Кыдай Бахсы - бог кузнецов.

В олонхо изображается скотоводческое хозяйство якутов, их домашний быт, труд и заботы, их семейная жизнь. В олонхо фигурирует парная семья, экзогамный и патрилокальный брак. Главный герой олонхо - богатырь, идеализированный образ витязя или родоначальника. По решению богов, или Дьылга-хана - бога судьбы, или самого Айыы-тойона богатырь из племени айыы обязан защищать свое племя от богатырей абаасы. Основными причинами битв являются защита богатыря айыы своего рода, своей невесты или сестры от богатыря абаасы, кровная месть и выполнение решения богов. Во многих олонхо герой едет добывать себе жену. В пути он преодолевает огненные моря, высокие горы, вступает в борьбу с мифологическими существами и другими препятствиями, наконец, приезжает в страну своей будущей жены и вступает в борьбу со своим соперником - богатырем абаасы.

Олонхо отражает период родового строя у якутов и период его разложения. Богатыри не имеют ни войска, ни военной организации, в большинстве случаев бой происходит в виде поединка двух богатырей. В отличие от феодального эпоса богатыри олонхо в результате победы не захватывают земли, скот и не становятся властелинами других народов и племен. Победив своих противников, богатырь женится. На обратном пути он едет с женой вдвоем или с ними идут рабы, слуги и скот его жены в качестве приданого. Часто по пути на родину богатырь встречает различные препятствия и совершает подвиги. По возвращении на родину он разводит много скота и производит на свет большое потомство, живет богатой и мирной жизнью, его богатство наследуют потомки.

Богатое устное творчество якутов не ограничивалось только богатырскими поэмами - олонхо. Бытовали и сказки, и исторические предания, и легенды, песни, пословицы, поговорки, загадки. Якуты любили расшивать красивыми узорами одежду и обувь, украшать орнаментом посуду и мебель, боевое оружие и орудия труда, конские сбруи и берестяную юрту-урасу. Весною и летом якуты собирались на праздник - ысыах в честь духов - хозяев природы и небесных богов. Во время этого праздника устраивались различные состязания и спортивные игры, песни и танцы.

Якутский народ находился в постоянном общении с окружающими его тунгусскими племенами. Якуты вели с ними торговлю. Часто между ними заключались браки, взаимно перенимались производственные навыки.

На громадной территории Якутии темпы экономических и социальных процессов были неодинаковы. Но если бросить общий взгляд на якутское общество перед приходом русских, то станет ясным, что патриархальный строй находился уже на последней стадии разложения. Выделение семьи, частная собственность на скот, пользование отдельных семей сенокосными участками рода, наследование имущества детьми, возникновение наследственной знати приводили к тому, что род распадался на классы, на эксплуататоров и эксплуатируемых, на родовую верхушку и свободных общинников.

Таково было якутское общество, когда произошло чрезвычайно важное историческое событие в жизни якутов - присоединение их к Российскому государству.

Якуты (среди местного населения распространено произношение с ударением на последний слог) - коренное население республики Саха (Якутии). Самоназвание: "саха", во множественном числе "сахалар".

По результатам переписи населения 2010 года в России проживало 478 тысяч якутов, главным образом, в Якутии (466,5 тысяч), а также в Иркутской, Магаданской областях, Хабаровском и Красноярском краях. Якуты являются самым многочисленным (почти 50% населения) народом в Якутии и самым крупным из коренных народов Сибири в границах России.

Антропологический облик

Чистокровные якуты по внешности более похожи на киргизов, чем на монголов.

Имеют овальную форму лица, не высокий, но широкий и гладкий лоб с черными довольно большими глазами и чуть скошенными веками, скулы умеренно выражены. Характерной чертой якутского лица является непропорциональное развитие средней лицевой части в ущерб лбу и подбородку. Цвет лица смуглый, имеет изжелта-серый или бронзовый оттенок. Нос прямой, нередко с горбинкой. Рот большой, зубы крупные желтоватого оттенка. Волосы черные, прямые, жесткие, на лице и на других частях тела волосяная растительность полностью отсутствует.

Рост невысокий, 160-165 сантиметров. Мышечной силой якуты не отличаются. Имеют длинные и тонкие руки, короткие и кривые ноги.

В движениях медленны и тяжеловаты.

Из органов чувств всего лучше развит орган слуха. Якуты совсем не различают один от другого некоторые цвета (например, оттенки синего: фиолетовый, голубой, синий), для которых в их языке нет даже особых обозначений.

Язык

Якутский язык относится к тюркской группе алтайской семьи, имеющем группы говоров: центральную, вилюйскую, северо-западную, таймырскую. В якутском языке много слов монгольского происхождения (примерно 30% слов), также имеется около 10% слов неизвестного происхождения, не имеющих аналогов в других языках.

Якутский язык по лексико-фонетическим особенностям и грамматическому построению может быть отнесен к числу древних тюркских наречий. По С.Е.Малову, якутский язык по своей конструкции считается дописьменным. Следовательно, или основа якутского языка первоначально не являлась тюркской, или же она отделилась от собственно тюркской в далекой древности, когда последняя переживала период огромного языкового воздействия индоиранских племен и развивалась в дальнейшем обособленно.

В то же время, язык якутов недвусмысленно свидетельствует о своем сходстве с языками тюрко-татарскими народов. Татарам и башкирам, сосланным в Якутскую область, было достаточно нескольких месяцев, чтобы выучиться язык, в то время как русским для этого нужны были годы. Главным затруднением является совершенно отличная от русской якутская фонетика. Есть звуки, которые ухо европейца начинает различать только после долгого привыкания, причем европейская гортань не в состоянии вполне правильно их воспроизвести (например, звук "нг").

Затрудняется изучение якутского языка большим числом синонимных выражений и неопределенностью грамматических форм: например, для существительных нет родов и прилагательные не согласуются с ними.

Происхождение

Происхождение якутов можно достоверно проследить лишь с примерно с середины II тысячелетия н.э. Кто были предки якутов точно установить не удается, также пока невозможно установить время их поселения в стране, где они являются теперь преобладающей расой, их местопребывание до переселения. Происхождение якутов можно проследить лишь на основании лингвистического анализа и сходстве деталей быта и культовых традиций.

Этногенез якутов следует, по всей видимости, начать с эпохи ранних кочевников, когда на западе Центральной Азии и в Южной Сибири развивались культуры скифо-сибирского типа. Отдельные предпосылки этой трансформации на территории Южной Сибири уходят во II тысячелетие до н.э. Наиболее отчетливо истоки этногенеза якутов прослеживаются в пазырыкской культуре Горного Алтая. Ее носители были близки к сакам Средней Азии и Казахстана. Этот дотюркский субстрат в культуре народов Саяно-Алтая и якутов проявляется в их хозяйстве, в вещах, выработанных в период раннего кочевничества, таких, как железные тесла, проволочные серьги, медные и серебряные гривны, кожаная обувь, деревянные кубки-чороны. Эти древние истоки прослеживаются и в декоративно-прикладном искусстве алтайцев, тувинцев и якутов, сохранивших влиянии "звериного стиля".

Древнеалтайский субстрат обнаруживается у якутов и в погребальном обряде. Это в первую очередь олицетворение коня со смертью, обычай устанавливать на могиле деревянный столб - символ "древа жизни", а также наличие кибэсов - специальных людей, занимавшихся погребениями, которые, как и зороастрийские "служители мертвых", содержались вне поселений. В этот комплекс входит культ коня и дуалистическая концепция - противопоставление божеств айыы, олицетворяющих добрые творческие начала и абааhы, злых демонов.

Эти материалы согласуются с данными иммуногенетики. Так, в крови 29% якутов, исследованных В.В.Фефеловой в разных районах республики, обнаружен антиген HLA-AI, встречаемый только в европеоидных популяциях. Он у якутов часто встречается в сочетании с другим антигеном HLA-BI7, прослеживающийся в крови лишь двух народов - якутов и индийцев-хинди. Все это подводит к мысли о том, что в этногенезе якутов приняли участие какие-то древние отюреченные группы, возможно, не непосредственно пазырыкцы, но, безусловно, связанные с пазырыкцами Алтая, физический тип которых отличался от окружающего их европеоидного населения более заметной монголоидной примесью.

Скифо-хуннские истоки в этногенезе якутов в дальнейшем развивались по двум направлениям. Первое условно может быть названо "западным" или южносибирским, в его основе лежали истоки, выработанные под влиянием индоиранской этнокультуры. Второе - "восточное" или "центральноазиатское". Оно представлено, хоть и немногочисленными, якутско-хуннскими параллелями в культуре. Эта "центральноазиатская" традиция прослеживается в антропологии якутов и в религиозных представлениях, связанных с кумысным праздником ыьыах и остатками культа неба - танара.

Древнетюркская эпоха , начавшаяся в VI веке, по территориальному охвату и грандиозности своего культурного и политического резонанса, ничуть не уступала предшествующему периоду. С этим периодом, породившем в целом единую культуру, связывают формирование тюркских основ якутского языка и культуры. Сопоставление культуры якутов с древнетюркской показало, что в якутском пантеоне и мифологии более последовательно сохранились именно те стороны древнетюркской религии, которые развивались под воздействием предшествующей скифо-сибирской эпохи. Якуты сохранили многое в верованиях и погребальном обряде, в частности, по аналогии с древнетюркскими камнями-балбалами якуты ставили деревянные столбики-шесты.

Но если у древних тюрков количество камней на могиле покойного находилось в зависимости от людей, убитых им на войне, то у якутов количество устанавливаемых столбиков зависело от количества зарытых с умершим и съеденных на его тризне коней. Юрту, где умер человек, срывали до основания и получалась четырехугольная земляная оградка, наподобие древнетюркских оградок, окружающих могилу. На месте, где лежал умерший, якуты ставили истукан-балбал. В древнетюркскую эпоху вырабатывались новые культурные эталоны, трансформирующие традиции ранних кочевников. Этими же закономерностями характеризуется материальная культуры якутов, которую, таким образом, можно считать в целом тюркской.

Тюркские предки якутов могут быть отнесены в более широком смысле к числу "гаогюйских динлинов" - телесских племен, среди которых одно из главных мест принадлежало древним уйгурам. В якутской культуре сохранились многие параллели, указывающие на это: культовые обряды, использование коня для сговора при заключении браков, некоторые термины, связанные с верованиями. К числу телесских племен Прибайкалья относились и племена курыканской группы, в состав которых также входили меркиты , сыгравшие известную роль в становлении скотоводов Лены. В происхождении курыкан принимали участие местные, по всей вероятности, монголоязычные скотоводы, связанные с культурой плиточных могил или шивэйцами и, возможно, древние тунгусы. Но все же в этом процессе ведущее значение принадлежало пришлым тюркоязычным племенам, родственным древним уйгурам и кыргызам. Культура курыкан развивалась в тесном контакте с Красноярско-Минусинским регионом. Под влиянием местного монголоязычного субстрата тюркское кочевое хозяйство оформилось в полуоседлое скотоводство. Впоследствии якуты через своих прибайкальских предков распространили на Средней Лене скотоводческое хозяйство, некоторые предметы быта, формы жилищ, глиняные сосуды и, вероятно, унаследовали свой основной физический тип.

В X-XI веках в Прибайкалье, на Верхней Лене появились монголоязычные племена. Началось их совместное проживание с потомками курыкан. В дальнейшем часть этого населения (потомки курыкан и другие тюркоязычные группы, испытавшие сильное языковое воздействие монголов) спустились вниз по Лене и стали ядром в формировании якутов.

В этногенезе якутов также прослеживается участие второй тюркоязычной группы с кипчакским наследием. Это подтверждается присутствием в якутском языке нескольких сот якутско-кыпчакских лексических параллелей. Кипчакское наследие, как представляется, проявляется через этнонимы ханалас и саха. Первый из них имел вероятную связь с древним этнонимом ханлы, носители которого в дальнейшем вошли в состав многих средневековых тюркских народов, особенно велика их роль в происхождении казахов. Этим следует объяснить наличие ряда общих якутско-казахских этнонимов: одай - адай, аргин - аргын, мэйэрэм суппу - мейрам сопы, ерас куел - оразкельды, туер тугул - гортуур. Звеном, связующим якутов с кипчаками, является этноним сака, со множеством фонетических вариантов, встречаемых среди тюркских народов: сокы, саклар, сакоо, секлер, сакал, сактар, саха. Первоначально данный этноним, видимо, входил в круг телесских племен. Среди них, наряду с уйгурами, курыканами, китайские источники помещают и племя сейке.

Родство якутов с кипчаками определяется наличием общих для них элементов культуры - обряда погребения с остовом коня, изготовления чучела коня, деревянных культовых антропоморфных столбов, предметов украшений, связанных в своей основе с пазырыкской культурой (серьги в виде знака вопроса, гривны), общих мотивов орнамента. Таким образом, древнее южносибирское направление в этногенезе якутов в эпоху средневековья было продолжено кипчаками.

Эти выводы в основном получили подтверждение на основе сравнительного изучения традиционной культуры якутов и культур тюркских народов Саяно-Алтая. В целом эти культурные связи распадаются на два основных слоя - древнетюркский и средневековый кыпчакский. В более условном разрезе якуты сближаются по первому слою через огузско-уйгурский "языковой компонент" с сагайской, бельтирской группами хакасов, с тувинцами и некоторыми племенами североалтайцев. У всех этих народов, кроме основной скотоводческой, распространена также культура горно-таежного облика, с которой связаны рыболовческо-охотничьи навыки и приемы, строительство стационарных жилищ. По "кипчакскому слою" якуты сближаются с южными алтайцами, тобольскими, барабинскими и чулымскими татарами , кумандинцами , телеутами , качинской и кызыльской группами хакасов . Видимо, по этой линии проникают в якутский язык элементы самодийского происхождения, причем, заимствования из финно-угорских и самодийских языков в тюркские довольно часты для обозначения ряда пород деревьев и кустарников. Следовательно, эти контакты связаны в основном с лесной "собирательской" культурой.

По имеющимся данным, проникновение первых скотоводческих групп в бассейн Средней Лены, ставших основой в сложении якутской народности, началось в XIV веке (возможно, в конце XIII века). В общем облике материальной культуры прослежены некоторые местные истоки, связанные с ранним железным веком, при доминирующей роли южных основ.

Пришельцы, осваивая Центральную Якутию, произвели коренные изменения в хозяйственной жизни региона - привели с собой коров и лошадей, организовали сенокосно-пастбищное хозяйство. Материалы из археологических-памятников XVII-XVIII веков зафиксировали преемственную связь с культурой кулун-атахцев. Вещевой комплекс из якутских погребений и поселений XVII-XVIII веков находит свои ближайшие аналогии в Южной Сибири, преимущественно охватывающей районы Алтая и Верхнего Енисея в пределах X-XIV веков. Параллели, наблюдаемые между курыканской и кулун-атахской культурами, в это время как бы затушевываются. Но выявляются кыпчако-якутские связи по сходству черт материальной культуры и погребального обряда.

Влияние монголоязычной среды в археологических памятниках XIV-XVIII веков практически не прослеживается. Но оно проявляется в языковом материале, а в хозяйстве составляет самостоятельный мощный пласт.

С этой точки зрения, оседлое скотоводство, сочетающееся с рыболовством и охотой, жилища и хозяйственно-бытовые постройки, одежда, обувь, орнаментальное искусство, религиозно-мифологические воззрения якутов имеют в своей основе южносибирскую, тюркскую платформу. А уже устное народное творчество, народные знания окончательно сформировались в бассейне Средней Лены под влиянием монголоязычного компонента.

Исторические предания якутов, во всем согласии с данными археологии и этнографии, связывают происхождение народа с процессом переселения. По этим данным, именно пришлые группы, возглавляемые Омогоем, Эллэем и Улуу-Хоро, составили основной костяк якутского народа. В лице Омогоя можно усмотреть потомков курыкан, принадлежавших по языку к огузской группе. Но их язык, видимо, испытал влияние древней прибайкальской и пришлой средневековой монголоязычиой среды. Эллэй олицетворял собой южносибирскую кипчакскую группу, представленную в основном кангаласцами. Кипчакские слова в якутском языке, по определению Г.В.Попова, в основном представлены редкоупотребляемыми словами. Из этого следует, что эта группа не оказала ощутимого воздействия на фонетический и грамматический строй языка старотюркского ядра якутов. Предания об Улуу-Хоро отразили приход монгольских групп на Среднюю Лену. Это согласуется с предположением лингвистов о проживании монголоязычного населения на территории современных "акающих" районов Центральной Якутии.

По имеющимся данным, формирование современного физического облика якутов завершилось не ранее середины II тысячелетия н.э. на Средней Лене на основе смешения пришлых и аборигенных групп. В антропологическом образе якутов возможно выделение двух типов - довольно мощного центральноазиатского, представленного прибайкальским ядром, испытавшим влияние монгольских племен, и южносибирского антропологического типа с древним европеоидным генофондом. В дальнейшем эти два типа слились в одно, образуя южный костяк современных якутов. При этом, благодаря участию хоринцев, центральноазиатский тип становится преобладающим.

Быт и хозяйство

Традиционная культура наиболее полно представлена амгинско-ленскими и вилюйскими якутами. Северные якуты близки по культуре эвенкам и юкагирам, олекминские сильно аккультурированы русскими.

Основные традиционные занятия - коневодство (в русских документах XVII века якуты назывались "конными людьми") и разведение крупного рогатого скота. За лошадьми ухаживали мужчины, за рогатым скотом - женщины. На севере разводили оленей. Скот держали летом на подножном корму, зимой в хлевах (хотонах). Якутские породы скота отличались выносливостью, но были малопродуктивны. Сенокошение было известно еще до прихода русских.

Было развито также рыболовство. Ловили рыбу в основном летом, зимой рыбу ловили в проруби, а осенью устраивалась коллективная неводьба с разделом добычи между всеми участниками. Для бедняков, не имевших скота, рыболовство было основным занятием (в документах XVII века термин "рыболов" - балыксыт - употребляется в значении "бедняк"), на нем специализировались также некоторые племена - так называемые "пешие якуты" - осекуи, онтулы, кокуи, кирикийцы, кыргыдайцы, орготы и другие.

Охота была особенно распространена на севере, составляя здесь основной источник пропитания (песец, заяц, северный олень, лось, птица). В тайге к приходу русских была известна как мясная, так и пушная охота (медведь, лось, белка, лисица, заяц), в дальнейшем из-за снижения численности зверей ее значение упало. Характерны специфические приемы охоты: с быком (охотник подкрадывается к добыче, прячась за быка), конная гоньба зверя по следу, иногда с собаками.

Существовало и собирательство - сбор сосновой и лиственничной заболони (внутренний слой коры), заготавливаемой на зиму в сушеном виде, кореньев (сарана, чекана и др.), зелени (дикий лук, хрен, щавель), из ягод не употреблялась только малина, считавшаяся нечистой.

Земледелие (ячмень, в меньшей степени пшеница) было заимствовано у русских в конце XVII века и до середины XIX века было развито очень слабо. Его распространению (особенно в Олекминском округе) способствовали русские ссыльные поселенцы.

Была развита обработка дерева (художественная резьба, раскраска ольховым отваром), бересты, меха, кожи; из кожи делали посуду, из конских и коровьих шкур, сшитых в шахматном порядке, - коврики, из заячьего меха - одеяла и др.; из конского волоса ссучивали руками шнуры, плели, вышивали. Прядение, ткачество и валяние войлока отсутствовали. Сохранилось производство лепной керамики, выделявшей якутов среди других народов Сибири. Были развиты плавка и ковка железа, имевшие товарное значение, плавка и чеканка серебра, меди, с XIX века - резьба по мамонтовой кости.

Передвигались в основном верхом, грузы перевозили вьюком. Были известны лыжи, подбитые конским камусом, сани (силис сыарга, позднее - сани типа русских дровен), запряженные обычно в быков, на севере - оленьи прямокопыльные нарты. Лодок, как и уэвенков, были берестяными (тыы) или плоскодонные из досок, позже у русских были заимствованы парусные суда-карбасы.

Жилище

Зимние поселения (кыстык) располагались вблизи покосов, состояли из 1-3 юрт, летние - у пастбищ, насчитывали до 10 юрт. Зимняя юрта (балаган, дьиэ) имела наклонные стены из стоячих тонких бревен на прямоугольном бревенчатом каркасе и низкую двускатную крышу. Стены обмазывались снаружи глиной с навозом, крыша поверх бревенчатого настила устилалась корой и землей. Дом ставился по сторонам света, вход устраивался в восточной стороне, окна - в южной и западной, крыша была ориентирована с севера на юг. Справа от входа, в северо-восточном углу, устраивался очаг (осох) - труба из жердей, обмазанных глиной, выходившая через крышу наружу. Вдоль стен устраивались дощатые нары (орон). Наиболее почетным был юго-западный угол. У западной стены находилось хозяйское место. Нары слева от входа предназначались для мужской молодежи, работников, справа, у очага, - для женщин. В переднем углу ставились стол (остуол) и табуреты. С северной стороны к юрте пристраивался хлев (хотон), часто под одной крышей с жильем, дверь в него из юрты находилась позади очага. Перед входом в юрту устраивался навес или сени. Юрта была окружена невысокой насыпью, часто с заборчиком. У дома ставилась коновязь, часто украшенная резьбой.

Летние юрты мало отличались от зимних. Вместо хотона поодаль ставились хлев для телят (титик), навесы и др. Встречалась коническая постройка из жердей, покрытых берестой (ураса), на севере - дерном (калыман, холуман). С конца XVIII века известны многоугольные срубные юрты с пирамидальной крышей. Со 2-й половины XVIII века распространились русские избы.

Одежда

Традиционная мужская и женская одежда - короткие кожаные штаны-натазник, меховой набрюшник, кожаные ноговицы, однобортный кафтан (сон), зимой - меховой, летом - из конской или коровьей шкуры шерстью внутрь, у богатых - из ткани. Позднее появились тканевые рубахи с отложным воротником (ырбахы). Мужчины подпоясывались кожаным поясом с ножом и огнивом, у богатых - с серебряными и медными бляшками. Характерен женский свадебный меховой длинный кафтан (сангыйах), расшитый красным и зеленым сукном, и золотым позументом; нарядная женская меховая шапка из дорогого меха, спускающегося на спину и плечи, с высоким суконным, бархатным или парчовым верхом с нашитыми на него серебряной бляхой (туосахта) и другими украшениями. Распространены женские серебряные и золотые украшения. Обувь - зимние высокие сапоги из оленьих или конских шкур шерстью наружу (этэрбэс), летние сапоги из мягкой кожи (саары) с голенищем, покрытым сукном, у женщин - с аппликацией, длинные меховые чулки.

Пища

Основная пища - молочная, особенно летом: из кобыльего молока - кумыс, из коровьего - простокваша (суорат, сора), сливки (кюэрчэх), масло; масло пили растопленным или с кумысом; суорат заготавливали на зиму в замороженном виде (тар) с добавлением ягод, кореньев и др.; из него с прибавлением воды, муки, кореньев, сосновой заболони и др. приготавливалась похлебка (бутугас). Рыбная пища играла главную роль для бедняков и в северных районах, где не было скота, мясо употреблялось в основном богатыми. Особенно ценилась конина. В XIX веке входит в употребление ячменная мука: из нее делали пресные лепешки, оладьи, похлебку-саламат. В Олекминском округе были известны овощи.

Религия

Традиционные верования были основаны на шаманизме. Мир состоял из нескольких ярусов, главой верхнего считался Юрюнг айы тойон, нижнего - Ала буурай тойон и др. Важным был культ женского божества плодородия Айыысыт. Духам, живущим в верхнем мире, приносили в жертву лошадей, в нижнем - коров. Главный праздник - весенне-летний кумысный праздник (Ысыах), сопровождавшийся возлияниями кумыса из больших деревянных кубков (чороон), играми, спортивными состязаниями и др.

Православие распространилось в XVIII-XIX веках. Но христианский культ сочетался с верой в добрых и злых духов, духов умерших шаманов, духов-хозяев. Сохранились и элементы тотемизма: род имел животного-покровителя, которого запрещалось убивать, называть по имени.