– Какая же это оппозиция? Но полицейские не принимают решения сами по себе

С Почему вы в последнее время не даете интервью?

Мне кажется, что человек, успешно занимающийся творчеством, все высказывает именно в своем творчестве, а остальные разговоры — уже от лукавого. Конечно, всем лестно, когда их мнением интересуются, а значит, считают их важными персонами, но это самообман. Боб Дилан однажды сказал: «Важны только песни, а я почтальон, их доставляющий». С этой точкой зрения я полностью согласен. Мнение почтальона никого не должно интересовать. Чтобы не мутить воду впустую, я и перестал полтора года назад давать интервью. Я трезво отдаю себе отчет в том, что люди интересуются мною только из-за моих песен. Моя сила — в них. Любое мое слово, сказанное зря, забирает у них эту силу. Поэтому я буду отвечать на вопросы коротко.

С Вы всегда были в своих песнях вне политики, но в новом альбоме обратились к актуальным темам…

Да что вы! Искренне скажу вам: политика меня интересует меньше, чем сельское хозяйство Гватемалы XIV века. В частности, по причине того, что я никак не могу повлиять на эту политику. А что до актуальных тем — это не я обращаюсь к темам, это они обращаются ко мне, а я с детства легко поддаюсь всяким искушениям. Песни как зеркало: отражают то, что происходит вокруг; иногда они даже отражают то, что еще не стало видно.

С Как вы относитесь к тому, что происходит между Россией и Украиной?

У меня, как и у каждого нормального человека, от этого искусственно раздутого конфликта тяжело на сердце. Любые разногласия можно и нужно разрешать мирным путем.

С Смотрите ли вы что-нибудь по телевизору?

Физически не могу смотреть ТВ: противно, когда мне так бездарно врут в лицо.

С Есть ли у России «свой путь», какая-то особость, хоть чем-то отличающая нас от других людей?

Ну а как же! Конечно, русские отличаются от китайцев или шотландцев. У нас, слава Богу, есть свои неповторимые особенности. Просто это не значит, что мы «лучше» или «выше» других, перед Богом все равны. Все культуры отличаются друг от друга, вот только общего в них значительно больше, чем различий. Наверное, стоит радоваться общему и учиться у различий. Только так мы можем продвинуться вперед. Можно, конечно, повернуться спиной к остальному миру, но история учит, что изоляция от мира всегда приводит только к вырождению. Что же касается «особого пути», то, естественно, у нас свой путь: у каждой нации и культуры — свой единственный и неповторимый путь.

С Какой бы вы хотели видеть Россию?

Я мечтаю увидеть нашу страну справедливой, образованной и преуспевающей.

С Верите ли вы в будущее России в ее нынешнем виде?

Тут не во что верить или не верить. Если есть настоящее, значит, есть и будущее. Россия — это одна седьмая часть суши, она населена людьми, и эти люди едва ли куда-то денутся; они не начнут говорить на другом языке, не поменяют традиции и привычки, не станут вдруг мексиканцами или балийцами. Настоящее России длится не одну тысячу лет и вряд ли прекратится завтра. А значит, и культура ее никуда не исчезнет.

С Вы хотели бы вернуться в советское время?

Советская жизнь была мне немила тогда и остается немила сейчас. На обмане невозможно выстроить хорошую жизнь.

С В декабре состоялся ваш концерт в Киеве. С каким чувством вы ехали туда?

Люди, живущие в Киеве и любящие песни «Аквариума», год ждали нашего концерта. С этим чувством мы и ехали; хотелось принести людям мир. Концерт прошел на ура, без малейшего намека на национализм или провокации, три часа любви. До концерта мы сутки бродили по Киеву: он поразил теплом и благожелательностью, а на концерте нас встретили с такой любовью, как нигде не встречали. Город теперь стал даже светлее, чем раньше.

С Изменились ли как-то ваши отношения со знакомыми украинцами?

Мои отношения со знакомыми украинцами не изменились и не могли измениться. Люди важнее любой политики. Политика меняется, а люди остаются. И мы знаем это.

С Правда ли, что сейчас, после выхода альбома «Соль», вы столкнулись с запретами концертов и чуть ли не с «литовкой» песен?

Пока что, слава Богу, ничего такого не было.

С Как вам удалось при записи альбома объяснить музыкантам, не знающим русский язык и не выросшим в русской культуре, содержание ваших песен?

Так я ничего и не объяснял. Я давно заметил, что музыканты, не знающие русского языка, делятся на два класса. Некоторые, перед тем как играть, просят сказать, о чем песня, и говорят: «Ага! Теперь понятно», а некоторые говорят: «Я без всяких слов чувствую, о чем ты поешь, слова меня только отвлекут». И одни играют не хуже других. Впрочем, некоторым моим знакомым русским музыкантам тоже никогда не приходило в голову вслушиваться в слова песен. Каждому свое.

С Может ли текст быть такой же частью песни, как, например, партия фортепиано — не имеющей особого смысла?

Дело только в душе, вложенной в музыку. Каждая нота, каждый тембр и каждое слово имеет свой вкус и свой «смысл», только он выходит далеко за пределы понимания умом. Важно, чтобы человек вкладывал душу в то, что он поет, и в то, что и как играет, важно, что песня становится от этого живой. В хорошей песне нет ничего, что «не имеет особого смысла»: там, как в симфонии, все элементы поддерживают друг друга и составляют оправу для голоса.

С Как шла работа над альбомом?

Ох... Долго. Альбом писался примерно 14 месяцев; что-то получалось почти сразу, что-то требовало долгих мучений. Зубовного скрежета и битья головой о стену было предостаточно, но что поделать? Такие уж песни. Они начали писаться, когда никакой войны еще не было и в помине, но, видимо, где-то в душе ее отзвуки уже были слышны. А потом, благодаря информационной войне, начала расти черная тень у людей в сердцах, и это тоже не могло не отразиться в песнях. Так что все правильно: это ли не причина для скрежета зубовного?

С Как рождаются песни?

Когда не выпускаешь гитару из рук, песни в какой-то момент сваливаются на голову и невозможно их не написать. Даже если эти песни — совсем не то, чем я хотел бы заниматься. Скажу откровенно: кентавры меня интересуют значительно больше, чем губернаторы.

С Случалось ли вам «сопротивляться» песням, которые сваливаются вам голову?

Пару раз было такое, что я не стал доканчивать песню, бросал на полукуплете, когда понимал, к чему она может вести — к тяжелым, печальным событиям. Впрочем, обойдемся без мании величия: боюсь, что от факта написании песни зависит не так много.

С Что может сделать каждый из нас, чтобы уменьшить количество агрессии?

Уменьшить количество своей собственной агрессивности; что внутри, то и снаружи. Окружающий мир — зеркальное отражение того, что у нас внутри.

С А как сохранять открытость в наше время?

Не нужно ничего сохранять. Достаточно посмотреть, как восходит солнце, просто всмотреться в то, что вокруг — не в фейсбуковскую психодраму, а в настоящую жизнь, — как увидишь, что жизнь идет как всегда. Участие в психодраме — дело добровольное, но, насколько мне известно, оно никогда никому не приносило добра.

С Как, сохраняя внутреннюю гармонию, решать проблемы, с которыми мы ежедневно сталкиваемся?

Ксения, дело в том, что я не гуру, не мудрец и не учитель. Я недостаточно осведомлен о том, что такое «внутренняя гармония», и не знаю ни одного рецепта панацеи. Однако всем нам приходится сталкиваться с разными препятствиями. У нас всегда есть выбор: воспринимать эти препятствия как нерешаемую проблему, как повод заламывать руки — или как задачу, которая пусть и сложна, но поддается решению. Первый путь — психодрама, второй — применение головы по назначению.

С Есть ли сегодня человек среди живущих, который был бы для вас авторитетом?

Хорошо прислушиваться к мнению мудрых людей, однако стоит помнить, что истинный учитель — в нашем собственном сердце. Что бы ни говорили учителя, пока сердце не откликнется — это только слова. А вот как открыть свое сердце — это и есть основной вопрос всех религий. К сожалению, у меня нет нового, экономящего душевные силы рецепта. Придется по старинке.

Лидер «Аквариума» рассказал НСН о новых альбомах, старых песнях и застрявших в Лондоне картинах.

«Аквариум 45». Так называется большой - на два города - фестиваль посвящённый 45-летию творческой жизни легендарной рок-группы. Её лидер, поэт и музыкант Борис Гребенщиков в интервью НСН рассказал, кого из коллег позвал выступить на дне рождения коллектива, почему музыкантам не надо лезть в политику и драться за авторские права.

- 30 июня в Москве, в парке Красная Пресня состоится концерт, а точнее, фестиваль - «Аквариум 45». А 2 июля будет большой юбилейный концерт в Санкт-Петербурге. Чем будут отличаться эти два зрелища и по какому принципу, помимо дружбы и любви, вы подбирали участников?

Комплекс концертов, который называется «Аквариум 45» придуман не мной, поэтому отвечать за него я не могу. Но то, что я слышал, выглядит примерно так: будет два концерта в Москве, куда бог мне даёт возможность позвать людей, которых я люблю. Я приглашаю их только по одному принципу: я люблю то, что они делают. И это может быть и должен быть, ансамбль Flook из Ирландии, который уже нам практически как член семьи, потому что флейтист (Брайан Финнеган - прим. НСН ) играет с нами уже много-много лет, ударник (Джон Джо Келли - прим. НСН ) их с нами играет очень часто тоже, и остальных я уже знаю, как своих. А вообще это лучшая инструментальная ирландская группа, как все говорят.

Потом должен быть лучший в мире исполнитель индийских духовных гимнов Кришна Дас , который волею судеб и Миши Козырева оказался одним из моих ближайших друзей на земле. Мы встретились с ним на передаче у Козырева, и как с первых секунд мы заговорили на одном языке, так и с тех пор тоскуем друг по другу, потому что на разных концах Земли находимся, но иногда встречаемся. Я ему говорю, что у нас будет фестиваль и спрашиваю: "Хочешь?" Он отвечает, что на следующей неделе у него концерт в Амстердаме но: «К тебе я прилечу, куда угодно».

А во второй день будет, с моей точки зрения, одна из самых радующих меня групп на планете. Это группа Cotton Mather из города Остен, штат Техас, которую сами Oasis назначили своими правопреемниками, лучшей группой после себя. И всё время все говорят: «Эх, мы бы играли такую музыку, жалко, что это они написали, а не мы». Так что я в хорошей компании, и Cotton Mather очень люблю. Почему-то мы с Робертом Харрисоном (лидер группы - прим. НСН ) тоже давно переписываемся, и всё пытаемся что-то сделать вместе. Теперь, наконец-то, появилась возможность их позвать. С моей точки зрения они в чём-то наследники Beatles. По крайней мере, радуют они меня так же. Ещё будет, скорее всего, Томас Уолш из великой и не такой известной группы Pugwash . Сама группа распалась, но Томас согласился приехать сам.

- «Аквариум» как-то будет менять свой сет для разных дней?

Когда мы выходим на сцену, мы никогда не можем предсказать, что именно мы будем играть. Но скорее всего мы будем дополнены еще одним важным членом, аккордеонистом Филом Каннингемом из шотландской группы Silly Wizard . Он считается лучшим аккордеонистом кельтского мира. А поскольку мы с ним немножко знакомы, то, насколько я понимаю, он тоже хочет приехать. Получится – будет замечательно. С «Аквариумом» никогда не известно, что будет на самом деле.

Эти два концерта пройдут в Москве, в Петербурге будет просто концерт «Аквариума», но дополненный Филом и, скорее всего, кем-нибудь ещё.

- 9 сентября, на Елагином острове под Питером будет фестиваль «Части света», где вы выступаете в роли арт-директора. С чем связано желание попробовать себя в новом качестве?

С осенним фестивалем я был поставлен в странную ситуацию. Меня спросили: «А ты хочешь, чтобы всякие хорошие группы приехали?» Я сказал: «Да, хочу». Но мне сказали, что эти группы приедут только под условием того, что под этими фестивалями поставят моё имя. Я согласился. И вот сейчас получается, что постепенно собирается состав людей, которых я с удовольствием увижу в России.

­- Вы сами участвуете в продюсировании?

Продюсировать я, конечно, не умею, но у фестиваля есть свои организаторы, которым я доверяю. Мы сможем привезти из Сахары группу Terakaft . Тот же Flook, который наконец-то сыграет в Петербурге, там будет присутствовать. Также там будет замечательный Ману Делаго , который первый в мире начал профессионально играть на замечательном инструменте хэнг. Дали согласие Ят-ха .

- Ощущение, что это «Аэростат» офф-лайн!

Я считаю, что так оно и есть. Было бы здорово, если бы так оно и было в итоге. Будет очень уменьшенный «Аэростат».

- Что сейчас происходит с группой «Аквариум»? С чем подходите к цифре 45?

Я могу рассказать вкратце, но займёт это очень много времени. Мы записали альбом русских песен, как народных, так и композиторских, которые нам всякие общества авторских прав запрещают издавать. Оказывается, в России запрещено петь чужие песни! За одну песню они просят несколько миллионов, что приблизительно в 150 раз больше, чем мы за век получим за этот альбом.

У нас еще альбом каверов песен моих друзей. Те друзья, которые живы, дают своё согласие. Права на песни моих умерших друзей, к сожалению, не в руках их детей, а у третьих лиц. А эти третьи лица просят по нескольку миллионов за исполнение одной песни. Так что и второй альбом тоже заторможен обществом авторских прав, и я надеюсь, что это когда-нибудь решится. С таким я сталкиваюсь впервые в жизни.

- Надеюсь, с вашими песнями не возникает проблем при издании?

Сейчас мы заканчиваем работу по всему миру над маленьким сборником совсем старых песен, которые мы никогда не записывали, хотя они были написаны 30-40 лет тому назад. Например, первая песня «Стучаться в двери травы», которую я написал и которая мне понравилась. Это был 77-й год. Где-то 40 лет назад. Сейчас мы работаем над ней.

- Помимо всего этого вы и новые песни пишете и записываете...

Есть еще один проект с новыми песнями, и, кроме того, на очереди наш новый альбом. Но над ним мы пока работаем, он еще не записывается. Не говоря уж о том, что в перспективе еще альбом русско-ирландского квартета, который ожидает своей очереди. Как только у нас будет время, мы обязательно его доделаем.

- Откуда у вас на это всё силы и вдохновение?

­- А зачем ещё жить?

- А что вас вдохновляет сейчас?

Вот мы сидим в самом лучшем месте мира, в самый лучший момент в мире, в идеальное мгновение, как можно из этого не черпать вдохновение? Его даже черпать не надо, оно и так окружает нас всех.

­- Как вам удается оставаться в стороне и не ввязываться во всю эту гадость, которая льётся из СМИ, из окружения? Как удаётся не ввязываться в политику?

Ну, во-первых, очень много моих любимых групп в своё время имели несчастье делать политические заявления. Начиная от R.E.M и заканчивая Джоном Ленноном. Все эти заявления выглядели чудовищно глупо. Я всегда думал: Майкл (Майкл Стайп – один из основоположников R.E.M, прим. НСН ), Джон [Леннон], ну занимайтесь вы делом, не лезьте вы туда, где вы ничего не понимаете. Вы просто нелепо выглядите, хоть у человека и есть право выглядеть нелепо. С другой стороны, во всех существующих конфликтах я верю, что виноваты обе стороны. Чью сторону принимать, когда оба неправы? Не проще ли смотреть на всех, как смотрит аптекарь, который даёт лекарство вне зависимости от того, к какому лагерю принадлежит больной? Я считаю, что мы как врачи, как портные, как аптекари.

- Вы уже упомянули проблемы с авторскими правами. Некоторые группы не могут договориться сами с собой. «Король и Шут», вернее то, что от них осталось, делят сейчас бренд. Братья Самойловы дерутся за песни. Почему так происходит?

Братья Самойловы всю жизнь дрались из-за всего... Идея нашей музыки в помощи друг другу, а не в вырывании кусков мяса. Рано или поздно они должны это понять. А если не поймут, то только себе сделают хуже. Потому что они убивают и себя, и свою музыку, и любовь к своей музыке других людей.

Вообще, в России у всех странный образ в голове по поводу того, что такое панк, потому что панк, в отличие от «Sex Pistols», которые изначально заявили, что они циничные манипуляторы и хотят заработать деньги. Но они своей энергией дали такой пример, что все остальные панки поднялись и сказали: «О, мы тоже так можем». Но в отличие от Pistols, которые никогда, кроме себя, ничем не увлекались, все остальные, настоящие панки, заботились обо всём мире. То, чего не делает правительство, то, чего не делает благотворительное общество. А когда музыканты начинают что-то делить, понимаешь, что люди хорошие, но не до конца поняли идею.

­- Давайте поговорим про благотворительность в традиционном плане. Вы являетесь попечителем фонда «Мой Мио». Вам нравится то, что происходит сейчас с фондом? Удаётся ли ему существовать так, как это было задумано?

Дело в том, что ни с каким фондом, тем более с «Мио», ничего предсказывать нельзя. Это всегда не в наших руках, а в руках бога. Наша задача делать то, что мы можем, что получится – не так важно. Иногда мне это удаётся, иногда не до конца. Лучше сделать что-то, чем ничего не делать. Лучше помочь одному человеку, чем не помочь сотне. Вот я всегда рассчитываю, что любой фонд поможет хотя бы одному человеку.

- Судьба подопечных «Мой Мио» , к сожалению, в связи с их заболеванием (миодистрофия Дюшенна) предсказана... Как вы можете обратиться к семьям, столкнувшимся с таким горем? Какой совет вы даете тем, кто приходит в фонд за помощью?

Я не только больным, я и здоровым могу сказать, что как бы мы ни думали, что распоряжаемся своей судьбой, она не в наших руках. В мире бога всё возможно, любые чудеса. История человечества показывает, что так оно и есть. Надо не верить, а знать, что чудо всегда возможно. Всё зависит от нашего отношения.

- Вас связывала дружба с главой ещё одного фонда, точнее, МОО «Справедливая помощь» Доктором Лизой. Есть ли планы как-то поддерживать эту организацию после декабрьской трагедии?

Я не знаю, чем я могу поддержать. Но хотелось бы, чтобы фонд «Справедливая помощь» был переименован в «Фонд Доктора Лизы».

- Сейчас как раз организацию хотят переименовать в «Справедливая помощь Доктора Лизы»!

Надо ещё слова «справедливая помощь» убрать.

- Почему?

Все эти слова, такие как «Справедливая помощь», запятнаны тем, что власти их используют (фонд «Справедливая помощь» был основан при поддержке политической партии «Справедливая Россия» - НСН ). А всё, что они используют, покрыто прочным слоем говна.

- Тогда давайте ещё об искусстве. Один из ваших новых альбомов – «Песни нелюбимых». А у любимых песни есть?

Если есть отдельные песни нелюбимых, то это значит, что все остальные песни любимых. «Песни нелюбимых» - это песни тех, кому больше нужно любви.

- То есть, это песни недолюбленных?

- А где сейчас ваша экспозиция живописи?

Сейчас картины застряли после выставки в Лондоне, большая часть там пока находится. Просто некому этим заниматься. Некому перевозить картины. Сейчас должна была быть выставка в Петербурге, но она временно перенеслась. Рано или поздно она будет. Смешно говорить о моей живописи, потому что я никак не художник и не живописец. Мне просто нравится рисовать. А покупают картины потому, что это тот самый Гребенщиков. Художественной ценности я в них не вижу, но рисую с огромным удовольствием.

­- Насколько много времени это занимает в вашей жизни?

Когда я оказываюсь дома, и у меня случайно есть полвечера, тогда я позволяю себе вытащить краски, отскрести засохшие кисти, которые всё время приходится выкидывать, и доделать картины или начать новые.

- А что можно успеть за полвечера?

За десять полвечеров может выйти картина.

Уверен, что вы бесконечно устали от многочисленных пресс-конференций и интервью. Вопросы скучные, журналисты полуграмотные, смысл бесед неочевиден. Почему вы согласились на разговор?

Вообще-то я уже несколько лет вообще не даю интервью. Незачем. Но тем не менее всегда отвечаю, когда требуется оповестить людей о наших концертах. И как дитя всегда надеюсь - а вдруг беседа выйдет интересной.

KudaGo - портал про места и события. Есть у вас в Петербурге место, которые вы очень любите, но никогда туда не ходите (или бываете преступно редко)? Расскажите о нём.

У меня остались самые чудесные воспоминания о террасе Инженерного Замка, где «Аквариум» проводил удивительно сумасшедшие времена в 70-х годах - там и песни пели, и играли спектакли, и просто сидели; с тех пор я там не был; очень хочется сыграть там бесплатный концерт для всех - но сейчас это место почему-то закрыто для людей. Хотелось бы его снова открыть.

Несколько дней назад я поинтересовался у редакции, мол, какой вопрос задать Борису Борисовичу. Одна из редакторов сказала что-то вроде: «Спроси, как жить. Я хочу услышать ответ на этот вопрос именно от Гребенщикова!». Как вы думаете, почему вам хотят задавать такие, гм, онтологические вопросы? И всё-таки: как жить?

Почему именно мне? Видимо, по песням у них сложилось такое обо мне лестное представление. А как жить - сказано не мной и давным-давно: не торопясь, здесь и сейчас, осознавая каждую секунду все, что с тобой происходит и обращая внимание на все вокруг. Видеть Божий промысел во всем, что делается. Можно говорить на эту тему долго, но важно не говорить, а так делать. Сразу все становится ясно.

Уверен, что вы до сих пор совершаете открытия в музыке. В последний раз что вас больше всего зацепило и почему?

Много есть всего хорошего. Мне, например, сейчас по сердцу сын Боба Марли - Дамиан и его новый альбом. Очень непривычное сегодняшнее играют композиторы Bang On A Can. Радуюсь новой музыке наших коллег Cotton Mather и Pugwash. И много продолжаю открывать прекрасной музыки из прошлого: от Филиппа Гласса до Манфредини. Чем дальше, тем интереснее.

Многие справедливо считают вас человеком энциклопедических знаний. В энциклопедиях, если глубоко зарыться, можно встретить что-то невероятно любопытное, экзотическое и редкое. Можете рассказать о самом необычном музыкальном феномене в самой (для нас, жителей России) экзотической локации?

Пожалуйста. Однажды я сидел на утренней службе в одном тибетском монастыре в Катманду; опытным путём нашёл такое место, где сильнее всего слышна ритуальная музыка; через полчаса впал в удивительное состояние - и вдруг осознал, что это мне больше всего напоминает альбом «Битлз» Revolver.

А ещё один раз в Индии (в Керале, если быть точным) я нашёл огромную метеоритную скалу, с которой отлично виден берег моря. И сидел там несколько часов, как это теперь говорят - медитировал. И услышал музыку невероятной красоты. Долго не мог понять, откуда она доносится. Потом заметил маленький полуразваленный храм неподалёку. Пошёл узнавать, что это за чудо. И старик-брамин, который там находился, рассказал, что это храм какого-то местного святого, а музыка - специально написана кем-то для этого храма и записана на кассету в единственном экземпляре. И переписать ее нельзя. Несколько раз потом друзья пытались найти это место, но безрезультатно.

Какую музыку вы слушаете в своем автомобиле?

На протяжении десятка лет я собираю собственные сборники песен по декадам: 50-е, 60-е и так далее. Это обычно и слушаю - и что-то новое.

В этом году вы арт-директор . По каким критериям вы выбирали музыкантов?

Выбирал тех, кого хочется увидеть здесь, а их никто не привозит.

Давайте про будущее нашей фолк-сцены. Возможно ли в России «фолк-возрождение», вроде того, что случилось в 70-х годах во многих странах Европы, включая Ирландию и Англию? Какой стиль лучше оживит/оживляет русский фолк?

Оживит не стиль, а несколько гениальных/очень талантливых людей с достоинством и совестью. Как только такие появятся, все случится само собой.

На каком этническом инструменте вам хотелось бы научиться играть?

Планируете ли вы развивать проект Аквариум International?

А Аквариум и так вполне international - на каждом альбоме десятки самых прекрасных музыкантов с разных концов света. Просто их сложно возить на концерты.

С кем из ныне живущих этнических музыкантов вам интереснее всего было совместно поработать?

С классическими китайскими и индийскими музыкантами.

Вы часто посещаете Индию. Что вы думаете об индийской музыке? Какого индийского артиста больше всего хотелось бы привезти в Россию?

Многих; чем больше, тем лучше. Когда мы постигаем музыку других культур, мы становимся богаче.

В разных концах России проходило и проходит множество этно-фестивалей: «Мир Сибири» в Красноярске, Kamwa и «Движение» в Пермском крае, «Устуу-Хурээ» в Туве. Чем выделяются «Части Света»?

Тем, что в Петербурге, и подбором артистов.

Представим, что у фестиваля неограниченный бюджет и абсолютно все артисты мира свободны в вашу дату. Кого бы вы пригласили?

Дамьена Марли, Ричарда Томпсона, Toots & The Maytals, Steeleye Span - и ещё десятка два-три.

Беседовал Артём Мельник.

Лидер «Аквариума» и арт-директор фестиваля «Части света» Борис Гребенщиков, организатор и продюсер «Частей света» Илья Бортнюк и медиа-директор Алексей Ипатовцев встретились с представителями прессы 15 февраля в модном культурном пространстве «Квартира Кости Кройца». Пресс-конференция была посвящена выходу нового альбома «Аквариума» «Время N», релиз которого назначен на 16 февраля, и фестивалю «Части Света».

Фестиваль во второй раз соберет поклонников world music в Юсуповском саду 8 сентября. В прошлом году в Юсуповском саду за один день выступило 8 групп из 7 стран мира, а фестиваль посетило больше 5000 людей.

На этот раз на двух сценах выступят популярная фолк-группа «Мельница», не нуждающаяся в отдельном представлении, электро-афро-фанк группа «Ibibio Sound Machine», покорившая все европейские музыкальные фестивали, и группа «Gulaza» из Израиля, переосмыслившая традиционные женские йеменские песнопения, а Аквариум International, международный коллектив музыкантов под руководством Бориса Гребенщикова, подготовит финальное шоу фестиваля. Список артистов будет дополнен российскими и иностранными музыкантами.

«В мире очень мало музыки , особенно такой, которая могла бы нас пробудить и напомнить нам, что Музыка – это великое дело. Есть музыка, которую не показывают по телевидению, но она прекрасна, именно ее мы показываем на фестивале “Части Света”» – Борис Гребенщиков, арт-директор фестиваля «Части Света».

Группа «Ibibio Sound Machine» сформировалась в 2013 году в Лондоне. «Ibibio Sound Machine» — это Эно Уильямс (вокал), Альфред Кари Баннерман (гитара), Ансельмо Нетто (перкуссия), Хосе Джойетт (ударные), Джон Маккензи (бас), Тони Хейден (тромбон, синтезатор), Скотт Байлис (труба, синтезатор) и Макс Грюнхард (саксофон, синтезатор). Вокалистка и лидер группы Эно Уильямс рождена в Лондоне, но крепко связана со своими нигерийскими корнями. Ее музыка — это столкновение африканских и электронных элементов в равной степени вдохновленных золотой эрой западноафриканского фанка и диско и современного пост-панка. Уильямс черпает темы для творчества в нигерийском фольклоре и переосмысляет их в рамках современной музыкальной традиции.

У «Gulaza» много общего с «Ibibio Sound Machine». Группа из Тель-Авива, в составе которой вокалист Igal Mizrahi, перкуссинист Ben Aylon, гитарист Ian Aylon и виолончелистка Hilla Epshtein, исполняет Йеменские традиционные песни, передававшиеся от матери к дочери на протяжении веков, под оригинальный аккомпанемент. Впервые эти песни звучат в исполнении мужчины.

У гостей фестиваля будет возможность познакомиться со всем многообразием культур разных стран. Кроме музыки их ждёт фудкорт с экзотической кухней, лекции о путешествиях и мастер-классы по игре на традиционных музыкальных инструментах, выставки, кинопоказы и «Всемирный Рынок» сувениров, одежды, экзотических музыкальных инструментов и многого другого.

Завершив рассказ о фестивале, Илья Бортнюк передал слово Борису Гребенщикову, который предложил послушать альбом, а затем преступить к его обсуждению, что и было сделано.

— Какое время наступит после времени N? Какое у вас ощущение?

БГ — Ощущение у меня очень простое. Мне абсолютно по*еру, какое будет время. Мне важно сейчас сделать максимум того, чтобы людям, которые будут жить после меня, было хорошо.

— Настроение альбома явно перекликается с «Русским альбомом» и с «Навигатором». Ощущение тоски и боли просто зашкаливает. Это потому что все действительно плохо?

БГ – А когда в России было хорошо?

— Во времена «Радио Африки» было веселей!

БГ – Вы знаете, вы не были тогда активным участником общественной жизни. Когда ты едешь в автобусе на концерт, полуподпольный концерт, и автобус вдруг останавливают, туда заходят такие не очень молодые люди в кожаных плащах и говорят: «Все, ребята, приехали »! Тогда мы жили в концлагере. Когда любая сволочь могла тебя в любую секунду обрезать. Севку брали с концертов, нашего Севу Гаккеля, сажали в черную машину, провозили мимо его дома и говорили: «Смотри на свой дом! Ты видишь его в последний раз ». Это было не самое приятное время. ПОКА мы этого еще не достигли. Так что времена… 83 год был не такой и хороший, это казалось, что он хороший! Так что те люди, которые вспоминают «Совок» — милости просим в концлагерь! Все желающие жить в советской России… концлагерей много, они все там приветствуются: нашим начальникам нужен бесплатный труд.

— Вы, наверное, знаете про Алексея Малобродского, директора «Гоголь-центра», который провел в СИЗо уже год. Можете что-нибудь об этом сказать?

БГ – Я ничего не могу сказать. Но я думаю, что любые люди, которые играют в какие-то взаимоприятные игры с государством, берут деньги у государства, всегда имеют шанс кончить в СИЗо.

— Давайте вернемся к творчеству. Вы собирали деньги на запись альбома краудфандингом?

БГ – Вопреки сложившемуся мнению «Аквариум» занимается звукозаписью все время. Все записи требуют денег и очень больших! Мне приходится брать в долг, тратить свои деньги, много историй… Краудфандинг покрыл примерно 50-60% расходов, которые были на тот момент.

— Скоро выходит фильм Кирилла Серебренникова «Лето» - о знакомстве Виктора Цоя с Майком Науменко и его женой Натальей, а также о зарождении Ленинградского рок-клуба, и стало известно, что Майка Науменко будет играть некий Рома Зверь. Как вы это прокомментируете?

БГ — Я никак это не прокомментирую. У меня не было возможности поговорить с Кириллом, потому что мы толком не знакомы. Я два раза говорил с Ильей Стюартом (продюсером). Милейший человек. И он мне лично сказал, что там не будет упоминаться имя Бориса Гребенщикова, и не будет моих песен. Я читал сценарий, который они мне прислали, и я им сразу написал, что сценарий – ложь. От начала и до конца. Мы жили совсем по-другому, у нас была другая мотивация. У него в сценарии представлены хипстеры сегодняшние московские, которые кроме как еб*ться за чужой счет больше ничего делать не хотят. Ни к Майку, ни к Цою, ни к Наташе, ни к кому-либо из нас этот сценарий не имеет ни малейшего отношения. Человек, который писал этот сценарий, он даже не был на этой планете. У него совсем другое в голове. Он не понимает, как люди могут жить так. Я сказал им, что я по этому поводу думаю — и все. Поэтому, что будет в этом фильме, я не знаю, мне он не очень интересен. Я очень надеюсь, что Кирилла выпустят из тюрьмы, у него все будет в порядке, но с этим фильмам у нас с ним согласия не будет никогда. Он видит одно, я вижу другое. С моей точки зрения, я ближе к реальности, потому что я там был, а он – нет.

— Наличие нецензурной лексики в первой песне альбома «Время нае*ениться» создает какие-то проблемы для его выпуска, исполнения?

БГ — Нет! Нет, потому что мне пох*ру! Все ограничения… Если меня хотят «запикивать» – это их проблемы. Не мои! Вы знаете, я всю жизнь и до сих пор чувствую, как бы это сказать… Мне физически неприятно материться на сцене. Физически! Мне плохо. Мне хочется прополоскать рот после этого. Но эта песня написалась. Я не хотел ее писать. Видит Бог, я не хотел ее писать. Когда я ее написал, я думал, что это будет шутка. Люди, которые послушали, сказали, что это очень хорошая песня. Мы ее выставили в Youtube, она собрала миллион просмотров за полторы недели. Я понял, что я чего-то недооценил, но мое отношение остается тем же: мне не нравится материться, но, вероятно, есть вещи, которые иначе не сказать. Я абсолютно уверен, что тот язык, которым пользуются правители страны, становится общим языком для всей страны. Как говорит Цезарь, так говорит крестьянин. Значит, так принято говорить. Ну и х*р с ним. У меня большой опыт. Побольше чем у них, в общем-то. Хотят? Пожалуйста. Но для себя я буду говорить все-таки, если можно, без мата.

— А на концертах?

БГ – Да, мы поем ее на концертах, потому что она является интегральной частью этого альбома, сегодняшней жизни. И она, главное, выражает точно то, что я чувствую.

— Как вы оцениваете популярность рэпа? Говорят, что он заменяет рок. По-вашему это так или нет?

БГ – Вы знаете, я УВЕРЕН, что Гайдн никак Баха не заменяет. Бах – одно, Гайдн – другое. А Дебюсси – третье. Поэтому, как бы прекрасен не был рэп, хип-хоп…, все, что есть сейчас, чем дальше – тем лучше, мне это интересно, мне нравится. Кендрик Ламар мне не очень нравится, честно говоря. Мне нравятся более интересные вещи, более правильные. Но, по-моему, они прекрасно уживаются. Когда некоторые наши друзья говорят, что пришел рэп и НАС стер, ну, если он так чувствует – ладно, значит, он хочет быть стерт. Когда мы писали много лет назад альбом «Сестра Хаос», там была песня «500», для меня это была радость. И потом многие русские рэперы мне писали, спрашивали разрешение ее исполнять. Конечно! Так что мы с рэпом дружим.

— То есть это не та «молодая шпана, что сотрет нас с лица земли»?

БГ – Я думаю, что любая шпана, которая придет, и попытается нас стереть, столкнется с тем, что, во-первых, это не так просто, а во-вторых, они, скорее всего, к нам примкнут.

— Были ли у вас переговоры о сотрудничестве с молодыми звездами?

БГ – Ой, вы знаете, их было столько за последние тридцать лет! С достойными людьми и договариваться не надо, потому что все получается само. На этом альбоме, не говоря про рэп, но говоря про музыкантов, играет такой человек – Лео Абрамс, который является лучшим гитаристам теперешней новой волны. Брайан Ино считает его лучшим из молодых теперешних гитаристов.

— Вы говорили, что когда вы писали «Время N», вам приходилось буквально оттаскивать Стива Джонса, который продюсировал этот альбом, чтобы он делал поменьше музыки.

БГ – Я буду очень политкорректен. Я Стива очень полюбил, у нас с ним очень хорошие отношения. Мы договорились, что на сведение он приходить даже не будет, потому что он заведомо сказал: «Я не могу видеть как те песни, которые я полюбил, ты будешь уничтожать ». Я говорю: «Да, я их буду уничтожать, потому что я их написал, зараза, а не ты ». Поэтому мы остались в прекрасных отношениях. И он очень много сделал! То есть очень много вещей, которые Стив предложил и сыграл, там остались. В песне «Ножи Бодхисатвы» мне пришлось убирать 80% того, что он сделал, потому что то, что он делал, с моей точки зрения было не очень жестко, я бы сделал ее значительно более жесткой.

Дальнейшие вопросы журналистов, ответы БГ и продолжение фотоотчета ищите в нашем следующем материале.

Отвечал на вопросы: Борис Гребенщиков

Задавали вопросы: представители СМИ

Фото и текст: Александр Шек

Журналист Андрей БАБИЦКИЙ в 90-е считался чуть ли не «либеральной иконой» из-за жестких публикаций про войну в Чечне. До 2014 года работал на «Радио Свобода». После того, как однозначно поддержал действия России в Крыму, потерял должность. И ни секунды об этом не жалеет. Перебрался в прифронтовой Донецк. Любая его публикация, будь она о войне на Донбассе, о Ксении СОБЧАК или «Евровидении» вызывает огромный резонанс.

Многие считают, что нынешний Донецк по уровню жизни - что-то вроде блокадного Ленинграда. А как на самом деле?

Он пережил несколько этапов за короткое время. 14-ый год – это когда город стоял пустым. Тогда снаряды залетали даже в центр – «проплешины» от тех бомбежек до сих пор остались. В магазинах не было продуктов. Особенно это было заметно в больших супермаркетах - длинные пустые ряды полок.

Ополченцы катались по дорогам, как хотели, не обращая внимания на знаки и светофоры. Довольно много было нетрезвых людей с оружием, что ощущения уюта не добавляло. Сейчас все это в прошлом. Донецк по виду среднестатистический русский город, который отличается лишь тем, что старательно вылизан коммунальными службами. Он необычайно чистый и зеленый. Один из самых ухоженных, что я вообще видел в своей жизни.

- А что торговля, рестораны?

Магазины завалены товарами из России, Белоруссии, да и других регионов. Кафе и рестораны работают. И цены в них приятно бы удивили любого россиянина. Зарплаты и пенсии здесь, увы, маленькие, так что сервису приходится соответствовать. На улицах сотрудники ГАИ. Единственная примета военного времени – это канонада, которая звучит регулярно. Я живу у центрального рынка, и прекрасно ее слышу, как и весь Донецк. Ну, и еще комендантский час. Впрочем, особых трудностей большинству населения он не доставляет, потому что введен с 23.00 до 5.00. А так – никаких отличий от какого-нибудь Воронежа или Саратова вы не найдете.

Андрей БАБИЦКИЙ с главой Чечни Рамзаном КАДЫРОВЫМ

Интервью с Басаевым

- И все же, почему вы решили жить именно в Донецке?

Для меня это некая точка сборки того, что мы называем «Русским миром». Здесь выковываются и формируются ценности, которыми Россия будет жить, я надеюсь, ближайшие десятилетия. Заново, в связи с этой войной, вспоминают о сострадании, сочувствии, взаимопомощи. Я вижу здесь, как всеми цветами радуги начинает играть исконная православная культура России. Здесь История имеет зримые очертания, хочется, чтобы она каким-то краем задевала и меня.

Удивительно слушать такое от человека, который в свое время брал интервью у Шамиля Басаева. Вы чувствуете свою долю ответственности за то, что чеченские боевики в 90-е выглядели благородными героями? Хотя, пожалуй, вы единственный, кто извинялся за свои слова.

Да, я не так давно попросил прощения за свою фразу, написанную в те годы. Что чеченцы перерезают горло русским солдатам не потому, что садисты, а чтобы просто привлечь внимание общественности. Это ужасная фраза. И рождена она мороком, что происходит с человеком, у которого сбиваются представления о нормальных ценностях после долгого пребывания на войне, как случилось у меня.

- То есть вы заблуждались?

Мною двигали правозащитные мотивы. Та армия сильно отличается от нынешней, которая бережет своих бойцов, особенно мальчишек. А тогда детей запустили на войну со ржавыми танками, с неработающей техникой. Вспомните хотя бы бездарный штурм Грозного. Было много жертв среди мирного населения.

Но я никогда не пропагандировал чеченскую независимость. Выборы Джохара Дудаева нельзя считать честными хотя бы потому, что в них не участвовало российское население. В 1995 году я видел, что большинство чеченцев как раз хочет жить в России.

Что касается Басаева , то это интервью вышло спонтанно, я его не планировал. Ни одного комплиментарного вопроса к нему не было. Более того, когда беседа закончилась, Басаев спросил: «Ну, что, убедил?» - «Нет, Шамиль, - ответил я, - Для меня ты по- прежнему террорист».

Донецк - один из самых патриотичных и чистых российских городов. Фото: Никита МАКАРЕНКОВ, Павел ХАНАРИН/КП - Донецк

Бессмысленное «Евровидение»

- Что вы скажете о критике Ксении Собчак в адрес Петра Порошенко за запрет российских соцсетей?

Это просто поразительно. Три года идет война. Тысячи мирных жителей погибли под обстрелами. На фоне этого соцсети – сущий пустяк. Где Собчак была все это время? В своем ролике Ксения Анатольевна расписалась в любви к идеям, которые на фоне украинских событий просто смехотворны. Она говорит о Революции достоинства, майдане, добробатах, в которые записывались через соцсети. А мы помним факельные шествия нацистов в Киеве. Мародерство, пытки и убийства, совершаемые этими самыми добробатами. Не забыли и заживо сожженных активистов движения «Куликово поле» в Одессе 2 мая. Собчак либо лицемерит, либо у нее какой-то свой циничный расчет.

А какой расчет у Бориса Гребенщикова, который недавно снялся в компании с одним из идеологов украинского нацизма – Антоном Геращенко?

У него как раз никакого. Как его не было, когда он снимался с другим нацистом – Михаилом Саакашвили . Мы сами виноваты: превратили рокеров в нравственных авторитетов. Это пошло с 90-х, когда наши люди поверили, что качественное потребление – это и есть смысл жизни. А рок-культура упаковала эту нехитрую мысль в привычные знаки и символы – бабы, бухло, наркота и так далее. Рок-музыка даже в самых утонченных формах - просто продукт массовой культуры. А для таких постмодернистов, как Гребенщиков, реальность - великий обман. Как он пел когда-то: «Нас с тобою «на...ли». А подлинно лишь то, что можно ухватить сейчас, пощупать руками, почувствовать. Он и с Гитлером так же мило бы беседовал, считая его просто частью гипертекста, который уже кем-то был написан.

Как вам виделось из Донецка «Евровидение»? Известный музыкальный журналист Артур Гаспарян написал, что оно прошло вполне успешно. А вы назвали его участников «водевильными вурдалаками».

С точки зрения технической – спецэффектов и прочего украинское «Евровидение» выглядело достойно. Хотя и проводилось при пустых трибунах, при том цены на билеты снизили на 80 процентов! Но из Донецка любое такое действо видится бессмысленным и преступным. Нацизм, который цветет пышным цветом, является естественным фоном и контекстом любых праздничных мероприятий. «Евровидение» призвано объединять людей, а киевская власть их убивает. И в этом смысле публикации Артура Гаспаряна – это неиллюзорный … (Бабицкий добавил существительное, которое похоже на слово «песец»). Человек из России, который имеет все линзы и фильтры, чтобы трезво оценивать происходящее на Украине, восхищается «Евровидением», восхищается Максаковой … После его репортажей он для меня стал табуированным автором.