В стране строятся заводы, фабрики, железные дороги. Завершается строительство железнодорожного полотна между Москвой и Петербургом (1843-1851 гг.), названного в честь императора Николая I Николаевской железной дорогой. На постройку дороги были согнаны десятки тысяч крестьян. Людям приходилось работать голыми руками, по колено в болотной воде. Жили они впроголодь, в сырых, холодных землянках, если кто отказывался от непосильной работы, тех били плетьми. Было много больных, которые часто умирали там, где работали. На русских костях была построена эта дорога, - так говорили в народе.

Историко-литературный комментарий

Весной 1865 года новый император Александр II издал указ о некоторой свободе в печати - в газетах, журналах. Царский указ о свободе печати оказался насквозь лживым.

В 1865 г. вышла октябрьская книжка "Современника", в которой было напечатано стихотворение Некрасова "Железная дорога". Главное управление по делам печати пригрозило закрытием журнала. Цензура усмотрела в этом произведении "страшную клевету, изложенную весьма звучными стихами". "Автор позволяет себе, - отмечал цензор, - даже сделать произвольное исчисление мучеников, потерпевших смерть за железную дорогу, утверждая, что таковых пять тысяч". В действительности же, это стихотворение было произведением величайшей правды. Некрасов выразил в нём "тысячелетнюю" муку людей труда при крепостничестве и капитализме. Что народный труд в России того времени был бесчеловечным, знали и видели многие, но Некрасов первый и единственный из русских поэтов сказал об этом во весь голос, грозно и разгневанно, как сказал бы сам народ, если бы не был так рабски покорён.

Глава I. " Славная осень! …

Кто они, эти двое, папаша и Ваня? Человек в пальто на красной подкладке - генерал. Ваня - сынишка генерала - одет в кучерский армячок - одежду простых людей. Такой была мода в прошлом веке: богатые родители облачали своих детей в одежду простонародья. На вопрос сына, кто построил эту дорогу, генерал отвечает: " Граф Пётр Андреевич Клейнмихель, душечка!"…

Н.А. Некрасов начинает свою поэму с описания дикой благодатной картины природы. Поэт создаёт прекрасную осеннюю картину самыми простыми красками. У него воздух здоровый, ядрёный, речка студёная, лёд как тающий сахар; увянувшая трава у леса напоминает мягкую постель, в которой можно выспаться. Эта славная осень вливает в душу поэта бодрость и силы.

Поэту всё отрадно видеть: ковёр из осенних листьев, морозные ночи, ясные дни, болота, кочки. Он восхищается красотой природы, глубоко любит свою родину:

Всё хорошо под сиянием лунным,

Всюду родимую Русь узнаю!

Поэт называет родину родимой Русью по народному. Так в народных песнях пелось о матери. Матушка родимая - та, кто родила тебя и вырастила.

Прекрасная картина тихой осени, природы где "нет безобразья" сменяется другой: безобразия существуют в человеческих отношениях, "муки людей, но контрасту кажутся ещё более чудовищными на фоне этой благодатной природы".

Впервые образ железной дороги появляется в конце первой главы:

Быстро мчу я по рельсам чугунным,

Думаю думу свою….

Звуки [ч] и [у] создают у читателя и слушателя впечатление быстроты движения (“лечу”) и, вместе с тем, глубины и важности размышлений поэта (“Думаю думу…. ”) Итак, железная дорога, по которой едет поэт, становится поэтическим образом его родной земли, родины. Но, любуясь красотой этой земли, поэт не может не думать о страданиях его народа. ОН не может не возразить на слова генерала, вынесенные в эпиграф стихотворения. Для генерала словно бы не существуют те тысячи крепостных крестьян, трудом которых построена дорога. И поэт рассказывает юному пассажиру Ване правду о её строителях.

Глава II. " Мирные дети труда ".

Вторая глава - центральная в произведении. Это своеобразный ответ Некрасова на утверждения генерала, что дорога была построена графом Клеймихелем. Почему поэт не желает держать Ваню в "обаянии"? Ваня умён, пытлив, любознателен, вероятно, поэту понравилось его умное лицо, добрые глаза, он так и говорит о нём "умный Ваня", верит, что семена правды упадут на благодатную почву. Возражая генералу, поэт просит разрешения "показать Ване правду". Показать правду - значит правильно ответить на вопрос о подлинном строителе железной дороги.

Труд этот, Ваня, был страшно громаден-

Не по плечу одному!

Поэт употребляет эпитет "громадный", характеризуя огромные масштабы стройки. Такой труд был не под силу одному человеку, будь то Клейнмихель или даже сам царь. Народ - вот истинный творец железной дороги.

По приказу царя Николая I крестьяне были согнаны со всех уголков России на возведение дороги, и вместе с тем на железную дорогу устремились толпы мужиков, задавленных нуждой, разорённых помещиками. Их гнал голод, который подчинил себе людей помимо их воли. Он не щадит ни старых, ни малых. Поэт выстраивает этот образ как символическую неизбежность, преследующую обездоленного человека. Страшные, полные безысходности слова поэта о царе - голоде приводят к печальным размышлениям: армия, рабочие артели каменотёсов и ткачей, тяжкий крестьянский труд - всем "водит" голод, в таком труде нет ничего возвышенного, лишь один страх - не умереть с голоду.

Многие - в страшной борьбе,

К жизни воззвав эти дебри бесплодные,

Гроб обрели здесь себе….

Люди возродили эти глухие места, вдохнули жизнь в дорогу, но для себя обрели "гроб" - смерть. Некрасов использует приём антитеза - противопоставление. Труд на этой гибельной дороге поэт называет "страшной борьбой " - с болезнями, голодом, нуждой.

Внезапно преображается лунный пейзаж, в нём больше и больше проступают мрачные, трагические краски. Родная сторона прекрасна, но и печальна.

Прямо дороженька: насыпи узкие,

Столбики, рельсы, мосты.

А по бокам - то всё косточки русские….

Некрасов называет "рельсы чугунные " "дороженькой". В одной строфе много слов с уменьшительно - ласкательными суффиксами: дороженька, столбики, косточки. Под покровом желтых листьев, кочками моховых болот чудятся поэту "косточки русские" - в этих словах поэта глубокое сочувствие к погибшим, отсюда - и образ дороженьки. Некрасовский стих звучит как народная песня о людском горе и страданиях.

Н.А. Некрасов рисует перед нами картину "Песни мертвецов". Сперва нам видна лишь тень страшной тайны, упавшая на вагонные стёкла. А потом и сами мертвецы побежали по сторонам дороги, обгоняя поезд. Светлая лунная ночь наполняется стонами, звоном ржавых лопат, скрежетом зубов, песней-плачем. Краски смешиваются со звуками, страшными, иллюзорными. Некрасов избирает лунную ночь, чтобы лучше разглядеть эти тени. Поэт хорошо знал народные предания, поверья, в которых лунная ночь была непременным фоном потусторонних сил. И вот - стены вагона словно раздвигаются, а потом исчезают вовсе - и возникает широкая панорама народной Руси. Вновь "дороженька" сменяется "дорогой чугунной", мертвецы поют свою то ли песню, то ли это плач….

В поэме есть противоречие: труд - каторга, труд - великое благо и подвиг. "Любо нам видеть свой труд" - эти люди - тени любуются своим трудом. С вечно согнутой спиной, в зной, холод, голодные и больные, они усеяли своими "косточками" всё дорожное полотно. В поэме противоречие не поэта, а самой жизни. Ценой безмерных страданий, тягчайшим трудом миллионов людей добывалось величие родины. И тем большей славы достоин народ - не Клейнмихель, не царь, не "грамотеи-десятники" (сколько презрения в этом слове грамотеи - тупые, полуграмотные вершители человеческих жизней), а те самые "Божии ратники ", в муках создавшие все блага земли.

Некрасов внезапно обрывает это "пение дикое", так как тревожится, что Ваня будет напуган этой песней и решает сам вступить в разговор о народной стройке. Со всех концов Руси потянулся народ на железную дорогу: с Волхова, с Оки и матушки Волги. Поэт дополняет слово "Волга" эпитетом "матушка", ведь великая русская река была поэтической родиной Некрасова.

Поэт называет мужиков-крестьян братьями Вани. Старается убедить "умного Ваню" в том, что крестьяне - творцы материальных благ, хочет, чтобы Ваня видел в этих русских людях братьев. Чувствуя, что Ваня напуган страшным рассказом, поэт горячо убеждает мальчика:

Стыдно робеть, закрываться перчаткою,

Ты уж не маленький, волосом рус….

Генерал - отец Вани - считает, что ребёнок не должен знать правды, что нужно беречь его впечатлительную душу:

Зрелищем смерти, печали

Детскую душу грешно возмущать.

У поэта - другое мнение. Лучший учитель - тяжёлая, неприкрытая правда, от которой не закроешься перчаткой. Генерал внушает сыну, что дорогу построил граф Клейнмихель, а поэт показывает истинных творцов дороги. Да, нужно знать самую горькую правду, чтобы стать гражданином "отчизны любезной", любить народ, научить бороться его за своё счастье.

Поэт, создавая образ белоруса, обращает наше внимание на то, что работа для этого несчастного стала наказанием, забрала у него все силы: он, как бесчувственный робот, "тупо молчит", "механически ржавой лопатой мёрзлую землю долбит ". Но, обращаясь к Ване, автор замечает:

Эту привычку к труду благородную

Нам бы не худо с тобой перенять!

Поэт убеждён: любой труд благороден. Человек должен сделать труд своей привычкой, основой жизни. Ваня из богатой семьи. В будущем он - владелец мужиков, возможно, выберет как и отец, военную службу. Поэт словно призывает: в своей грядущей взрослой жизни почаще вспоминай этого белоруса, пробуди в душе уважение к простому народу. Отсюда - обилие глаголов в повелитель ном наклонении. Слова Н.А. Некрасова звали к поступкам.

Вторая глава завершается восторженными словами во славу народного труда, так как поэт верил: труд - вершитель благополучия на земле.

В предпоследних четырёх строках повторяется четырежды одно и тоже слово: "вынес", "вынесет". Но смысл этих глаголов не одинаков. "Вынес достаточно русский народ" - перенёс, завершил ценой собственных жизней. "Вынес и эту дорогу железную" - построил, завершил ценой собственных жизней. В сочетании слов "дорогу железную" поэт делает ударение на слове "железную", подразумевая переносный смысл слова. Железная - бездушная, немилосердная дорога, погубившая тысячи жизней.

"Вынесет все, Господь не пошлет!" Некрасов употребил глагол в будущем времени, потому что уверен, что грядущие испытания, ниспосланные Богом, народ выдержит с достоинством. Поэт верит, что народ добудет себе счастье. Дорога, дороженька, дорога железная превращается в "широкую, ясную дорогу в светлое будущее".

Первая и вторая главы стихотворения - это своеобразный монолог поэта. Ваня и генерал лишь слушатели.

Глава III. " …Всё это народ сотворил... ".

Третья глава открывается пробуждением Вани. Оказывается, толпа мертвецов лунной морозной ночью - это… "сон удивительный". Ваня говорит, что видел во сне, как пятитысячная толпа мужиков предстала перед Богом и он указал: "Вот они - нашей дороги строители! ". Генерал не поверил в Ванин сон и решает в споре с поэтом, внушившем мальчику правду об истинных строителях дороги, высказать свою точку зрения. Хотя, точнее, генерал и не спорит с собеседником, он просто уверен в своей правоте. По мнению генерала, народ ничего не может сотворить великого, разве что печные горшки. Генерал ругает народ, называет его "варваром", "диким скопищем пьяниц". По его словам, народ, будь то "славянин", "англосакс", или "германец", не умеет творить, он лишь способен разрушать.

Поэт пытается возражать генералу, говоря, что всё это он рассказывал не для него, а для Вани. Некрасов долго и убедительно "показывал" ребёнку картины народной жизни, дабы Ваня проникся верой в народ, чтоб перестал "закрываться перчаткою", и начинал? смело возражать отцу, призывая на помощь Бога: это он указал на истинных героев железной дороги. Утверждение генерала о неспособности "варваров" творить "чудеса искусства" неубедительны. Сколько лирического соучастия поэта в судьбе народа, сколь правдив и интересен его рассказ, что заставляет нас представить, пережить, перечувствовать те мучения, которые выпали на долю людей, столь же беспомощен в своих утверждениях генерал. Спор окончен. Мальчик, благодаря поэту, знает правду.

Глава IV. "Светлая сторона народной жизни.

Страшная, мучительная, беспощадная правда не нужна генералу. Он призывает показать ребёнку "светлую сторону". "Рад показать!" - с этого восклицания начинается четвёртая глава.

Закончена работа - "труды роковые". Немец кладёт рельсы, мёртвые зарыты в землю, больные спрятаны в землянках. Рабочие столпились у конторы - ждут жалованья. Десятник да подрядчик всё у них вычитали: за баню, когда были больны. Людей грабят, а они покорны, пассивны: "махнули рукой", да ещё остались должны.

И вот "почтенный" лабазник-купец едет смотреть свои работы. У него власть да деньги, у него же и почёт. Толстый, плотный, маленький, "красный, как медь". Лицо сытое, лоснится от жира. Он заставляет народ снять шапки: "Шапки долой - коли я говорю! ". Народ расступается перед ним. Купчина же не тратит много слов на людей. Стоит "подбоченясь картинно", непрерывно отирает с лица пот. Купец "прощает" им недоимку, милостиво "дарит" им этот долг, угощает бочкой вина. Затем рабочие впряглись "на радостях" в телегу, посадили в неё лабазника и с криками "Ура!" помчали его по дороге.

Чуковский говорил, что "самые мрачные строфы "Железной дороги" вовсе не те, где изображаются бедствия людей, а те, где поэт говорит об их терпимости, их всегдашней готовности смиренно прощать своих мучителей". Поэт показал там удручающую картину примирения народа со своими угнетателями, торжества толстого подрядчика и "грамотеев" - десятников. Запряженная людьми телега, в которой восседает лабазник, ликующие крики "ура!" - в этой символической картине есть что-то жуткое, не менее страшное, чем толпа мертвецов, привидевшаяся Ване во сне. Вот правда, которая не может и не должна оставить равнодушными всех, кому дорога родина. Много восклицательных знаков в конце стихотворения, но завершается оно вопросом и многоточием:

Кажется, трудно отрадней картину

Нарисовать, генерал? ….

Комментарии – это система дополнений к тексту, в своей совокупности более подробно раскрывающих его смысл. Комментарии особенно необходимы современному читателю, чтобы понять произведения прошлого.

Комментарии различаются по задачам, стоящим перед ними, и объектам комментирования.

Различаются следующие виды комментариев:

реальный комментарий, объясняющий реалии (различные объекты материальной и духовной жизни общества, которые встречаются в произведении, - факты, исторические имена, события и пр.)

историко-литературный комментарий, раскрывающий смысл и художественные особенности произведения, его значение и место в историко-литературном процессе;

словарный комментарий, объясняющий слова и обороты речи, непонятные читателю, и построенный в форме алфавитного словаря;

текстологический комментарий, содержащий сведения текстологического характера;

историко-текстологический комментарий, содержащий сведения по истории создания и изучения текста произведения;

редакционно-издательский комментарий, содержащий объяснение принципов и приемов подготовки текста произведения к печати.

Историко-литературный

Задача: в лаконичной форме представить полную картину судьбы произведения в связи с эпохой, объяснить читателю его идейное содержание, рассказать о том, как произведение было встречено читателями и критикой того времени, раскрыть значение произведения в жизни и творчестве писателя и т.д.

Цель его — поставить произведение в связь со своим временем – облегчить читателю понимание его, а в некоторых случаях и найти единственно верный путь разъяснения содержания, замаскированного автором.

Реальный

Задача: дать пояснения упоминаемых в произведении предметов, лиц, событий, т.е. сведений о реалиях. Толкование и уже потом информирование.

Это система фактических справок к авторскому тексту, для того чтобы произведение наиболее полно и правильно воспринималось не только в общем его идейно-художественном значении, но и во всех деталях его содержания.

Типы реалий: географические, этнографические (наименования и прозвища), мифологические и фольклорные, бытовые, общественно-исторические (учреждения, организации, звания, титулы, исторические реминисценции).

Формы реальных комментариев разнообразны: от короткой информации, справки до алфавитного и систематизированного указателей, глоссариев, или иллюстрированного материала документального типа.

Словарный (или лингвистический)

Цель: объяснить читателю те слова и обороты речи, которые отличаются от обычного словоупотребления в современном литературном языке и потому могут быть не поняты читателем или поняты неверно.

Архаизмы, неологизмы, диалектизмы, иностранные заимствования, профессионализмы, слова с изменившимся значением, народная этимология и т.д. — все это материал для комментариев. Даются пояснения грамматики и языка писателя, включая синтаксис и фразеологию.

В отличие от реального комментария, толкуемое слово является объектом языкового анализа.

Примеры историко-литературного комментария

1) Выполнен как единый, связный текст

Пятого апреля, на другой день после покушения Каракозова на Александра II, Некрасов посетил нескольких высокопоставленных лиц, в том числе зятя М. Н. Муравьева егермейстера Сергея Шувалова, министра двора Адлерберга, Г. А. Строганова, с целью узнать, чего должен ждать после каракозовского выстрела «Современник», и получил от них весьма неутешительные на этот счет сведения. Шестого апреля на экстренном заседании Литературного фонда он, вместе с прочими членами его, подписал верноподданнический адрес Александру II.Девятого апреля на торжественном обеде в Английском клубе в честь «спасителя царя» О. И. Комиссарова Некрасов прочел посвященное ему стихотворение. Шестнадцатого апреля на торжественном обеде в Английском же клубе вчесть М. Н. Муравьева Некрасов прочел восхвалявший этого последнего «мадригал»… Этот факт особенно возмутил бывших «союзников» Некрасова.

Однако уже накануне этого выступления Некрасов получил от Ф. Толстого записку, в которой тот извещал его, что участь «Современника уже предрешена и все хлопоты Некрасова напрасны. Двадцать шестого апреля Некрасов выпустил очередную «книжку» (№ 4) «Современника», не только напечатав в ней стихи Комиссарову, но и поместив большую верноподданническую статью Розанова по поводу события 4 апреля.

Среди общества растут мнения об «измене» Некрасова своим идеалам. Однако это не так. Этот факт подтверждается тем, что уже вечером 16 апреля, вернувшись из Английского клуба, находясь в шоковом состоянии, Некрасов пишет свое стихотворение:

Ликует враг, молчит в недоуменьи

Вчерашний друг, качая головой,

И вы, и вы отпрянули в смущеньи,

Стоявшие бессменно предо мной

Великие страдальческие тени,

О чьей судьбе так горько я рыдал,

На чьих гробах я преклонял колени

И клятвы мести грозно повторял.

Зато кричат безличные: ликуем!

Спеша в объятья к новому рабу

И пригвождая жирным поцелуем

Несчастного к позорному столбу.

(Ликует враг, молчит в недоуменьи…)

Не менее показателен и другой факт. Вскоре после выхода апрельского номера «Современника» Некрасов не побоялся явиться на квартиру только что арестованного Елисеева. Вот как описывает этот эпизод Елисеев в своих воспоминаниях: «На другой день после моего ареста Некрасов храбро явился ко мне на квартиру, чтобы осведомиться: что случилось и как. Я говорю храбро потому, что ни один из моих товарищей и вообще никто из сотрудников «Современника» не решился этого сделать. Ибо с того самого момента, как известие о выстреле Каракозова стало известно всему Петербургу, все прикосновенные к литературе тот час поняли, что как бы ни пошло дело следствия, но литература, поустановившемуся у нас обычаю, все-таки первая будет привлечена к ответу, и потому все засели дома, стараясь как можно меньше иметь между собой сообщений, исключая, разумеется, случаев крайней нужды». (Елисеев Г. З. Из воспоминаний // 37:128)

Но как ни велики были жертвы, принесенные Некрасовым в апреле 1866 года, они не достигли своей цели. Из «Дела особой комиссии под председательством князя П. П. Гагарина (началось 13 мая 1866 года, решено 21 августа того же года)» явствует, что комиссия, по настоянию М. Н. Муравьева, на заседании 23 мая постановила «поручить министру внутренних дел ныне же вовсе прекратить издание «Современника» и «Русского слова» (42:174). Первого июня Пыпин, замещавший уехавшего в Карабиху Некрасова на посту главного редактора «Современника», получил официальное извещение о запрещении журнала. Все действия Некрасова, направленные на сохранение журнала оказались тщетны. Более того, вынужденное сближение с «консервативным лагерем» соратники Некрасова восприняли как измену, большинство из них не понимало вынужденный характер этой меры. Некрасов оказался как бы «под двойным ударом» — со стороны идейных врагов и со стороны вчерашних соратников и единомышленников. Некрасов испытал несколько ударов. Первый удар – это то, что он вынужден, был «преломить себя», преломить свои убеждения. Второй удар – безрезультатность подобных его действий. И третий, самый сильный – то, что от него отвернулись все его вчерашние друзья. В обществе росли настроение недоверия к Некрасову, осуждения его поступков.

2) Выполнен как ряд выписок из текста, сопровождающихся комментарием смысловых трудностей

А.С.Пушкин

Д. В. Давыдову

Тебе певцу, тебе герою!

Не удалось мне за тобою

При громе пушечном, в огне

Скакать на бешеном коне.

Наездник смирного Пегаса,

Носил я старого Парнаса

Из моды вышедший мундир :

Но и по этой службе трудной,

Ты мой отец и командир.

Вот мой Пугач – при первом взгляде

Он виден – плут, казак прямой!

В передовом твоем отряде

Урядник был бы он лихой.

1836

Денис Васильевич Давыдов – современник А. С. Пушкина, достигший успеха в военной карьере: носил звание генерал-лейтенанта, был командиров одного из партизанских отрядов во время Отечественной войны 1812 года .

«Тебе певцу, тебе герою!»

Денис Давыдов известен не только как русский герой-воин, но и как русский поэт, представитель «гусарской поэзии» или «один из самых поэтических лиц в русской армии» (по его собственной характеристике).

«Не удалось мне за тобою

При громе пушечном, в огне

Скакать на бешеном коне…»

Пушкин учился в Царскосельском лицее и был еще совсем юным, когда Наполеон вторгся в Россию. Он и его товарищи мечтали о «громе пушечном» и «бешеном коне», рвались в бой, окрыленные патриотическим чувством. Но никому из них не удалось принять участие в военных действиях.

«Наездник смирного Пегаса,

Носил я старого Парнаса

Из моды вышедший мундир»

Пегас – в греческой мифологии – крылатый конь, любимец муз, символ вдохновенного поэтического творчества.

Парнас – священная гора в Греции, считался местом обитания муз и Аполлона.

Скорее всего, Пушкин намекает в этих строках о своей приверженности в лицейские годы к канонам устаревающей уже в то время классицистической поэзии, тогда как поэзия Д.Давыдова носила черты романтизма.

«Но и по этой службе трудной,

И тут, о, мой наездник чудный,

Ты мой отец и командир…»

Пушкин еще учился в лицее, когда Д.Давыдов, легендарный партизан, стал известен как поэт. Его стихи оказали большое влияние на творчество юного поэта, «солдатские» рифмы находили отклик и в произведениях Пушкина. Примерами могут послужить стихотворения «Пирующие студенты», «Дельвигу». Ну и, конечно, само стихотворение «Тебе певцу, тебе герою…» написано в духе поэзии Дениса Давыдова.

«Вот мой Пугач — при первом взгляде

Он виден — плут, казак прямой!»

Данное стихотворение было отправлено Пушкиным Давыдову, прибывшему в Петербург в 1836 году, вместе с книгой «История Пугачевского бунта» спустя год после ее выхода в свет. Строки содержат намек на особенности характера Давыдова – его прямой нрав, горячность и прямодушие, ассоциировавшиеся с казацкой удалью. Недаром его так любили сами казаки, починенные ему по службе.

Ворожцова Анастасия, 10 класс, 2013

Муниципальное казенное общеобразовательное учреждение

Сергеевская средняя общеобразовательная школа

Олимпиада школьников

Союзного государства «Россия и Беларусь:

историческая и духовная общность»

Историко-литературный комментарий

к поэтическому произведению

Тема «Спасем мы честь родной страны…»

(Анализ стихотворения Ф.Н. Глинки

«Песнь сторожевого воина перед Бородинскою битвою»)

Красюкова Карина Александровна

16 лет

Литературный кружок

МКОУ Сергеевской СОШ

Воронежская область,

Подгоренский район,

С. Сергеевка,

Ул. Есенина, 34

Руководитель Беднякова И.А.

2012 г.

В 2012 году Россия отмечает знаменательное событие – 200-летие Отечественной войны 1812 года. Поэтому выбор мною стихотворения о Бородинском сражении Ф.Н. Глинки не случаен. В процессе своей работы мне было интересно узнать подробнее об участниках этого героического сражения, их настроении, состоянии боевого духа. Кроме того, мне захотелось ближе познакомиться с творчеством, к сожалению, неизвестного мне до этого времени и, как оказалось, очень знаменитого в свою эпоху поэта. Его жизнь и творчество, посвященные народу и Отечеству, заслуживают глубокого уважения и знания.

Ф. Н. Глинка (1786-1880) – уроженец Смоленской губернии, участник Отечественной войны 1812 года: сражался под Аустерлицем, участвовал в Бородинской битве 1812 года, в заграничных походах русской армии; окончил войну в чине полковника и был награжден золотым оружием за храбрость. Глинка боролся за освобождение родины и как воин, и как поэт. Известно, Ф.Н.Глинка сочинил ряд патриотических стихотворных произведений, многие из которых положены на музыку, но в народную среду проникли лишь некоторые. Среди них и песни, которые были популярны в 1812 году, во время нашествия французов: "Военная песнь", "Солдатская песнь", "Песнь сторожевого воина пред Бородинскою битвою" и другие. Впитавшие в себя традиции солдатского фольклора, эти безыскусные, искренне-взволнованные произведения сложились в своеобразную поэтическую летопись героической эпохи русской истории. Они воспевают решимость погибнуть, но не склонить голову перед захватчиком и тираном. В известном смысле эти стихи стали источником позднейшей гражданской лирики Глинки - участника тайных обществ, поэта-декабриста. В том же ряду стоят и "Письма русского офицера", благодаря которым Глинка стал знаменитым писателем.

Под воздействием эпохи Отечественной войны 1812 года формировалось мировоззрение поэта и писателя М.И. Глинки. В минуты передышки, нередко прямо на поле боя, заносил он в записную книжку свои мысли и наблюдения, писал стихи. Ф.Н.Глинка первым в литературе назвал войну 1812 года Отечественной, глубоко поняв её характер. Простота изложения описываемых им великих событий сделала Глинку очень популярным писателем.

Одно из известных произведений поэта – «Песнь сторожевого воина пред Бородинскою битвою» – написано между 1812-1816 годами. В песне изображается конкретное место и время описываемых событий – «на брегах Колочи», то есть у деревни Бородино под Москвой в ночь, накануне великого сражения.

«Песнь сторожевого воина…» производит глубокое впечатление своим патриотическим пафосом, привлекает искренностью чувства любви русского солдата к своей родине и готовностью за неё умереть в бою под Бородино.

Темой и одновременно идеей произведения является сильный по духу, убедительный в своей искренности призыв к «друзьям», «сынам славян», «сынам войны» биться за Москву – «град предков», лечь костьми, сложить «главы» за «честь родной страны».

Это произведение относится к жанру литературной военной песни, которая была основана на фольклорном жанре солдатской (военно-исторической) песни, то есть народной песни, возникшей в солдатской среде. В большинстве военно-исторических солдатских песен от лица очевидца изображаются яркие батальные сцены, смелость, находчивость и выносливость русских воинов, создаются образы полководцев. Солдатские песни выражают мировоззрение народа, показывают рост его сознания. Именно поэтому Глинка обращается к данному жанру, чтобы выразить высочайший дух патриотизма русских солдат в Отечественной войне 1812 года.

Композиция произведения состоит из двух частей: песни воина и авторского заключения. Первая часть начинается с обращения «Друзья!», которое является одним из самых употребительных типов зачина в фольклоре. Это обращение призвано подчеркнуть единение русских людей перед лицом жестокой опасности - это было важно и для народного певца, и для стихотворца, выразителя общенациональных чувств. При всей традиционности приема поэт несколько расширил его значение: если в народной лирике зачин только привлекает внимание слушателя, то в его стихотворениях носит еще и оценочный характер.

Это риторическое обращение «Друзья!» в дальнейшем развитии действия повторяется ещё дважды, а также звучат ещё и другие риторические обращения: «Славян сыны! Войны сыны!», «Родимая земля!». Высокая лексика подчеркивает важность и торжественность описываемых событий, а также искренность и благородство чувств участников готовящегося сражения. Кульминационным моментом песни являются слова:

…Не выдадим Москвы!

Спасем мы честь родной страны

Иль сложим здесь главы!..

В концовке песни воина звучит трогательное обращение к родимой земле с просьбой принять их, если погибнут в бою.

И сон не покорял их очи,

И дух в них пламенел!

В «Песне сторожевого воина…» Ф.Н. Глинка широко применяет элементы народно-поэтического языка (обращения, повторы, инверсии) для создания романтической картины, романтического образа, романтического пафоса произведения. Особое место здесь занимают старославянизмы: «брегах», «златым», «храм», «град», «главы» и др. и высокая лексика: «божий храм», «сыны», «честь», «Родимая земля», которые выражают патетику чувств героя и автора. Значительную роль в «Песне…» играют эпитеты, они повышают изобразительность повествования, способствуют созданию более яркого впечатления от изображаемых картин («заря светлей», «огни бледней», «широкие поля»); служат созданию ярко выраженной тревожно-трагической атмосферы («день роковой»), характеризуют ощущения лирического героя («бодрей», «смелей», «злодей», «родной страны», «родимая земля»). Обилие метафор «сну не покоряем очи», «не слышим боли ран», «Москвы златым верхам», «не выдадим Москвы», «дух пламенел» и др., фразеологизмов «лечь костьми», «сложим главы» и др., перифразы «божий храм», «град предков», олицетворения «сон не покорял их очи», «Прими ты нас…Родимая земля!» служат выражением предельно эмоционального поведения лирического героя. Ведь Москва всегда занимала важное место в сознании русского человека. Будучи не только столицей Российского государства, но и русской христианской святыней, она вызывала и в мыслях, и в сердце православного человека самые теплые чувства. Ф.Н. Глинка до конца своих дней был предан Москве. В «Песне сторожевого воина…» Москва является для лирического героя воплощением Родины. Сдача любимой столицы страшит его.

Ф.Н. Глинка мастерски придал произведению звуковую выразительность. Например, в строке «Друзья, бодрей! Друзья, смелей!» три раза повторяется сочетание твердых звонких согласных звуков [др], этот прием аллитерации демонстрирует нам твердость и уверенность воина в своем призыве. Также поэт использует звукопись в строке «Уж гул в полях, уж шум слышней!», где четырехкратное повторение глухого шипящего согласного звука [ш] создает звуковой образ шагов приближающегося по траве врага.

Песни Федора Глинки, сочиненные им в дни войны 1812 года, пелись на подходящие известные мотивы. Правда, в этой песне первый и последний куплеты (пятистопный и трехстопный ямб) не совпадают по размеру с остальными (четырехстопный и трехстопный ямб), и петь их на общий с ними мотив нельзя. Автор избрал ямб неслучайно: это сильный и энергичный стихотворный размер, подходящий для исполнения песни в походном строю. «Песня сторожевого воина…» – ритмичное произведение, с перекрестной рифмой, с простыми и неполными по синтаксическому строю предложениями, легко исполняющееся и запоминающееся, с глубоким и в то же время очень понятным и ясным смыслом, оттого очень популярное в свое время в военной среде.

В «Песне сторожевого воина перед Бородинскою битвою» лирический герой – русский солдат, воин – предстает настоящим русским патриотом, беззаветно любящим свою родину, готовым умереть за неё в бою. Эта война очень далека от нас: прошло 200 лет. Но, читая строки произведения Ф.Н. Глинки, я очень ясно представляю трагедию 1812 года и преклоняюсь перед беспримерным героизмом защитников нашей родины. Я горжусь своей историей, горжусь, что принадлежу к мужественному и славному российскому народу.

Распланируйте свой комментарий. Запишите ключевые моменты, которые нужно будет отметить. Постройте их в логическом порядке, чтобы ваш комментарий не был скомканным. Найдите цитаты из текста для каждого пункта. Вы должны прокомментировать все следующее (хоть и не обязательно в этом порядке):Шаблон:textscroller

• Тема/Подтема/Предмет – Какова суть текста? Тем может быть много, но попробуйте найти одну или две ключевых для обсуждения. Вам может помочь, если вы обратите внимание на такую информацию, как имя писателя или дата написания.
• Тон – От чьего лица идет повествование? Определите, идет ли рассказ от первого или от третьего лица. Если от первого, это повествует автор или кто-то другой? Кому адресован текст? Вы также должны рассмотреть обстановку и как она влияет на тон повествования и на общее значение текста.
• Форма/Структура – Определите жанр (художественное произведение/нехудожественное произведение, эссе, статья, записки путешественника и прочее) текста. Является ли текст циркулярным или ретроспективным повествованием? Подумайте над очевидными способами поделить текст на разделы (физически или еще как-то). Подумайте, как выбранная структура и форма влияют на суть или послание текста.
• Идея/Цель – Определите цели писателя. Этот текст имеет убеждающую, информативную или описывающую окраску? Определите подтекст и найдите сатиру или иронию в тексте.
• Тон/Атмосфера – определите атмосферу текста. Присутствует ли в нем накал чувств или какое-то особое настроение? Опишите, как автор добился этого эффекта (подумайте о выборе слов, ритме, синтаксисе). Снова обратитесь к окружающей обстановке и ее влиянию на тон и атмосферу.
• Сенсорные детали – Опишите, как автор взывает к органам чувств, чтобы создать более яркую картину для читателя. Не забывайте всегда связывать ваши наблюдения с общим смыслом текста.
  • Образность – Это одна из наиболее важный сенсорных деталей. Есть ли в тексте какие-нибудь визуальные образы? Опишите здесь метафоры и сравнения (как отдельные примеры, так и в общем по тексту).
• Манера изложения – опишите лексику текста. Понаблюдайте, какого рода слова использует автор – сгруппированы ли они по какой-то теме (счастье, беспокойство, прочее)? Вам также стоит упомянуть слова, которые кажутся не к месту – какое влияние они создают на читателя/зрителей? Они как-то помогают точнее раскрыть тему текста?
• Ритм/Рифма/Аудиальные эффекты – опишите тип рифмования (если есть). Какой эффект создает оно в контексте общей темы? Раскройте суть ритмического рисунка текста (это можно делать как рассматривая поэтический текст, так и прозу). Ритм меняется? Также найдите в тексте примеры аллитерации. Правда, в этом вам стоит быть поаккуратней – если ритм/рифма/аудиальные эффекты не имеют никакого влияния, лучше не упоминать о них совсем.

Широко распространено мнение, будто комментарий к литературному произведению вызывает подлинный интерес лишь у литературоведа

© John Morgan Studio/Glitche

Широко распространено мнение, будто комментарий к литературному произведению вызывает подлинный интерес лишь у литературоведа, который привык не наслаждаться чтением, а препарировать книги - как Эмиль Золя, уподобившись хирургу, препарировал человеческую личность. На деле же вдумчивый, обстоятельный комментарий способен открыть книгу с новой стороны и для читателя, не претендующего на научные лавры. Более того, читать его лучше не постфактум, а параллельно с основным текстом, иначе есть риск упустить важные подробности.

«Улисс» Джеймса Джойса

Комментарий С. Хоружего

Переводчик Виктор Голышев, подаривший российской аудитории Трумена Капоте, Кена Кизи и Торнтона Уайлдера, во время своего выступления для проекта «Открытая лекция» сказал, что первая издательская рецензия на русский перевод «Улисса» представляла собой «80 страниц ненависти». В СССР роман Джойса целиком увидел свет в 1989 году на страницах журнала «Иностранная литература», а спустя четыре года, уже в новом государстве, был опубликован отдельным изданием с обширным комментарием Сергея Хоружего. Вообще-то переводить «Улисса» на русский начал Виктор Хинкис, но завершить работу он не успел, и после его смерти задача объяснить чуть ли не каждую фразу в романе досталась Хоружему. Пытаться покорить «Улисса», не обращаясь ежеминутно к комментарию, не то что бы совсем бесполезно: в книге есть особая, интуитивно понятная музыка языка, и насладиться ею можно и без глубокого погружения в интеллектуальные игры Джойса. Однако Хоружий не только толкует многочисленные аллюзии на реальных исторических персонажей и другие литературные произведения, но и обозначает опорные точки композиции «Улисса» и выделяет основные темы каждого эпизода. Без их понимания джойсовский поток сознания, увы, порой кажется пустым нагромождением слов.

«Москва - Петушки» Венедикта Ерофеева

Комментарий Э. Власова

Значительно уступая «Улиссу» в объеме, поэма Венедикта Ерофеева «Москва - Петушки» вполне сопоставима с романом Джойса с точки структуры, тематики и поэтики: автобиографический герой, мотив странствия, образ близкой, но недосягаемой возлюбленной и так далее. Правда, если понятия, которыми оперирует Джойс, порой вызывают недоумение даже у коренных ирландцев, то у Ерофеева все вроде бы предельно ясно: Кремль, одеколон, волосатые ноги Горького. Казалось бы, ну что тут комментировать? На деле же большая часть поэмы Ерофеева представляет собой пародию на другие тексты - начиная с радищевского «Путешествия из Петербурга в Москву» и заканчивая газетными заметками советских времен. Хотя подробнейший комментарий Эдуарда Власова к «Петушкам» был в пух и прах раскритикован идеологом арт-группы «Война» Алексеем Плуцером-Сарно за чересчур прямолинейные интерпретации и стремление найти литературные параллели там, где их на самом деле нет, он достоин внимания потому, что раскрывает значение «Петушков» для истории развития отечественной литературы - как грандиозного памятника произаического концептуализма.

«Евгений Онегин» Александра Пушкина

Комментарий В. Набокова

Впервые «Евгения Онегина» на английский язык перевел британец Генри Сполдинг еще в 1881 году. С тех пор англоговорящий читатель увидел не один десяток переводов пушкинского романа в стихах и его фрагментов. Самым известным на сегодняшний день считается перевод, выполненный Владимиром Набоковым и опубликованный в 1964 году в Нью-Йорке. В отличие от большинства своих предшественников, Набоков стремился не к тому, чтобы английская версия «Онегина» была складной да ладной, а к передаче точного контекстуального значения оригинала. Дабы аудитория поняла, в каких культурных, исторических и бытовых условиях жили герои Пушкина, Набоков снабдил свой перевод пространным комментарием, над которым работал 15 лет, и назвал его «кабинетным подвигом». Не отступая от образа дотошного, но ироничного критика, Набоков рассказывает о том, какие прически модно было носить в России XIX века, как девушки на Руси гадали на суженого и почему с Пушкин с таким трепетом говорит о женских ножках. Одним словом, труд Набокова и сам по себе достоин звания «энциклопедии русской жизни», которое присудил «Онегину» Белинский.

«Алмазный мой венец» Валентина Катаева

Комментарий О. Лекманова, М. Рейкиной, Л. Видгофа

Хотя сам Валентин Катаев не раз говорил, что не считает «Алмазный мой венец» мемуарами, и утверждал, будто книга является «свободным полетом фантазии, основанным на истинных происшествиях», для последующих поколений его роман стал кладезем знаний о литераторах-современниках Катаева. Олеша, Бабель, Булгаков, Пастернак, Есенин, Мандельштам - кто только ни выведен в «АМВ» под нарочито наивными, почти детскими кличками вроде «Ключика», «Вьюна» и «Конармейца». Конечно, для того, чтобы узнать в Командоре Маяковского, большого ума не надо, но с менее известными персонажами дело обстоит значительно сложнее. Поэтому комментарий Олега Лекманова, Марии Рейкиной и Леонида Видгофа - это не только литературоведческое и культурологическое исследование, но и, с одной стороны, своеобразный ключ к роману, а с другой - попытка отделить его документальную составляющую от художественной: все–таки «Алмазный мой венец» - беллетризованные воспоминания, и местами Катаев грешил против истины. Например, по мнению исследователей, он преувеличил степень близости своих отношений с Есениным и выдал их «шапочное знакомство» за «закадычную дружбу».

«Голем» Густава Майринка

Комментарий В. Крюкова

Мистическая сущность Праги, которая сегодня служит отличной приманкой для сотен тысяч туристов, наиболее полное отражение нашла в романе австрийского писателя-экспрессиониста Густава Майринка «Голем», основанном на еврейской легенде о глиняном великане. Согласно преданию, он был создан раввином Иехудой Бен Бецалелем то ли для помощи по хозяйству, то ли для защиты пражского еврейского гетто от погромов. В романе Майринка Голем становится воплощением хтонического ужаса, страха человека перед неизведанным. Короткий, но обстоятельный комментарий переводчика Владимира Крюкова ценен не только тем, что в нем дается ключ к каббалистической символике романа. Прага у Майринка изображена как лабиринт темных, таинственных улиц, в котором сам черт ногу сломит. Крюков же восстанавливает географию перемещений Атанасиуса Перната по городу, давая читателю возможность пройти по следам героя и попробовать отыскать тот самый дом, где в комнате без дверей прячется Голем - мятущаяся душа гетто.

«Одиссея» и «Илиада» Гомера

Комментарий Е. Солунского

Комментарий, объем которого превышает объем самого произведения, не редкость: взять хотя бы упомянутый труд Набокова. Византийский церковный деятель, историк и писатель Евстафий Солунский, живший в XII веке нашей эры, пошел существенно дальше: его комментарий к «Одиссее» и «Идиаде» Гомера в современном издании занимает семь томов. Гомеровские тексты Евстафий рассматривает как в филологическом, так и историографическом акспекте: он анализирует лексический состав поэм, рассуждает о границах правды и вымысла в них и пытается найти доказательства тому, что некоторые события «Одиссеи» могли иметь место в действительности, поскольку память о них якобы хранит Средиземноморье. Кроме того, Солунский критикует своих коллег-ученых за то, что те обращают внимание в первую очередь на «Илиаду», а «Одиссеей» пренебрегают из–за обилия в ней сказочных мотивов. Несмотря на то, что сегодня в научном мире уже не отдается видимого предпочтения ни одному из оплотов творческого наследия Гомера, в глазах массовой аудитории «Одиссея» действительно до сих пор остается скорее книгой для детей и подростков, а «Илиада» - настольной книгой интеллектуалов.

«Похождения бравого солдата Швейка» Ярослава Гашека

Комментарий С. Солоуха

Пожалуй, только в такой стране, как Чехия, где в утыканных древними храмами городах живут сплошь атеисты, национальной литературной классикой могла стать полная туалетных шуток книга про выпивоху, который, пользуясь своей идиотической прямотой, камня на камне не оставил от политики милитаризма. Правда, это еще большой вопрос, кто страдает идиотизмом, - сам Швейк или все, кто его окружает. Современники Гашека думали, будто популярность «Швейка» будет недолгой: мол, роман соткан из деталей, которые ни о чем не скажут тем, кто не жил в Австро-Венгрии 1910-х годов. Ну, допустим, откуда новому поколению знать, что в пражской пивной «У чаши» действительно служил некто Паливец? Тем не менее, благодаря бесконечному обаянию главного героя и великому мастерству Гашека-сатирика, «Швейк» по-прежнему бодро шагает по планете. Восполнить же пробелы в знаниях европейской истории и быта начала XX века поможет комментарий Сергея Солоуха к русскому переводу «Швейка», где есть и сведения о реальных адресах, упомянутых в книге, и анализ особенностей языка персонажей, и панорама Первой мировой войны, вдвойне актуальная еще и потому, что в наши дни это событие, похоже, наконец начало выходить из тени устроенной Гитлером бойни номер 1939.