Биография

Иосиф Соломонович Гроссман родился а в Бердичеве (ныне Житомирская область Украины) в интеллигентной еврейской семье. Его отец - Соломон Иосифович (Семён Осипович) Гроссман, инженер-химик по специальности - был выпускником Бернского университета и происходил из бессарабского купеческого рода. Мать - Екатерина (Малка) Савельевна Витис, преподаватель французского языка - получила образование во Франции и происходила из состоятельного одесского семейства. Родители Василия Гроссмана развелись, и он воспитывался матерью. Ещё в детстве уменьшительная форма его имени Йося превратилась в Вася , и стала впоследствии его литературным псевдонимом.

В 1922 году окончил школу.

В 1929 году окончил химический факультет Московского государственного университета. Три года работал на угольной шахте в Донбассе инженером-химиком. Работал химиком-ассистентом в Донецком областном институте патологии и гигиены труда и ассистентом кафедры общей химии в Сталинском медицинском институте. С 1933 года постоянно жил и работал в Москве.

В 1934 году опубликовал повесть из жизни шахтёров и заводской интеллигенции «Глюкауф», встретившую поддержку Горького, и рассказ о Гражданской войне «В городе Бердичеве». Успех этих произведений укрепил Гроссмана в желании стать профессиональным писателем.

В 1935, 1936, 1937 годах издавались сборники его рассказов, в 1937-1940 - две части эпической трилогии «Степан Кольчугин» - о революционном движении от 1905 года до Первой мировой войны.

С первых дней Великой Отечественной войны и до Дня Победы Василий Гроссман был специальным корреспондентом газеты «Красная звезда». Служил на Белорусском и Украинском фронтах. В 1942 году написал повесть «Народ бессмертен», ставшую первым крупным произведением о войне. Участвовал в создании документального фильма о битве под Москвой.

Во время битвы под Сталинградом находился на Сталинградском фронте. За участие в Сталинградской битве награждён орденом Красной Звезды. На мемориале Мамаева кургана выбиты слова из его очерка «Направление главного удара».

Повести «Народ бессмертен», «Сталинградские очерки», другие военные очерки сложились в книгу 1945 года «В годы войны». Широкую известность получила книга «Треблинский ад», открывшая тему Холокоста, а в 1946 году - «Чёрная книга», составленная в соавторстве с Ильёй Эренбургом, но опубликованная лишь в 1980 году с купюрами в Израиле. «Чёрная Книга» была издана в Нью-Йорке, но русское ее издание тогда так и не появилось. Набор был рассыпан в 1948 году. Идеологическая установка требовала не выделять ни одну национальность в рамках всего пострадавшего в ходе войны населения СССР.

Пьеса «Если верить пифагорейцам», написанная перед войной и опубликованная в 1946 году, была осуждена как «вредная».

С 1946 по 1959 год работал над дилогией «За правое дело» и «Жизнь и судьба». Эпический роман «За правое дело» (1952), написанный в традициях Л. Н. Толстого и повествующий о Сталинградской битве, Гроссман вынужден был переработать после разгромной критики в партийной печати. На Втором съезде Союза писателей СССР в 1954 году А. А. Фадеев признал, что его критика романа как «идеологически вредного» была несправедливой.

Рукопись продолжения романа «За правое дело» - романа «Жизнь и судьба», носящего резко антисталинский характер, над которым писатель работал с 1950 года, после того, как В. М. Кожевников передал её КГБ, в 1961 году была конфискована в результате обыска КГБ у писателя. Пытаясь спасти книгу, он писал Н. С. Хрущеву: Я прошу Вас вернуть свободу моей книге, я прошу, чтобы о моей рукописи говорили и спорили со мной редакторы, а не сотрудники Комитета Государственной Безопасности.… Нет правды, нет смысла в нынешнем положении, в моей физической свободе, когда книга, которой я отдал свою жизнь, находится в тюрьме, ведь я ее написал, ведь я не отрекался и не отрекаюсь от нее.… Я по-прежнему считаю, что написал правду, что писал ее, любя и жалея людей, веря в людей. Я прошу свободы моей книге. В конечном счете, Гроссмана принял член политбюро М. А. Суслов, огласивший подготовленное референтами (сам он роман не прочел) решение о том, что о возврате рукописи «не может быть и речи», и что роман может быть напечатан в СССР не раньше, чем через 200-300 лет.

Другая копия романа, сохраненная С. И. Липкиным, в середине 1970-х, уже после смерти писателя, с помощью А. Д. Сахарова, Б. Ш. Окуджавы и В. Н. Войновича была вывезена на Запад. Роман был опубликован за рубежом в 1980-м, а в СССР - в 1988 году, во время перестройки.

Вместе с «Жизнью и судьбой» была конфискована рукопись повести «Всё течёт», над которой Гроссман работал с 1955 года. Писатель создал новый вариант повести, который завершил в 1963 году (публикация за рубежом - 1970, в СССР - 1989).

Посмертно издан сборник рассказов и очерков «Добро вам!». Очерки и записные книжки военных лет вошли в сборник «Годы войны» (М.: Правда, 1989).

Книги

• «Глюкауф», 1934
• «Степан Кольчугин», тт. 1-3, 1937-40, тт.1-4, 1947
• «Народ бессмертен», 1942
• «Сталинград», 1943
• «Годы войны», 1945
• «За правое дело», 1954
• «Повести, рассказы», очерки, 1958
• «Старый учитель», 1962
• «Добро вам!», 1967
• «Всё течёт…», Frankfurt/M., 1970
• «Жизнь и судьба», Lausanne, 1980
• «На еврейские темы», В 2-х тт., Tel Aviv, 1985.

Экранизации

• Комиссар (фильм), фильм был запрещён к показу более 20 лет.

• Степан Кольчугин (фильм) , фильм утерян. Режиссер: Тамара Родионова

Сценарист: Сократ Кара-Дэмур Оператор: Генрих Маранджян Композитор: Надежда Симонян Художник: Игорь Вускович Страна: СССР Производство: Ленфильм Год: 1957

Источники

Примечания

Ссылки

• Красная Армия: жизнь бок о бок со смертью , The Times, (Великобритания), inosmi.ru, 31/01/2006
  Рецензия на книги
  • "Писатель на войне: Василий Гроссман - военный корреспондент Красной Армии, 1941-45 гг."
    ("A Writer at War: Vasily Grossman with the Red Army 1941-1945"),
  • "Война глазами Ивана: Красная Армия в 1939-45 гг." (Catherine Merridale, "Ivan’s War: The Red Army, 1939-1945"),
• Уроки Василия Гроссмана - статья в журнале «Чайка»
• Материалы о Василии Гроссмане на сайте о еврейской культуре
• Произведения Василия Гроссмана в Еврейской электронной библиотеке
• Василий Гроссман «На еврейские темы». Украина без евреев
• Посвящается Василию Гроссману, Татьяна Менакер «Народ мой» № 18 (406) 30.09.2007

Советская литература

Василий Гроссман

Биография

Василий Гроссман родился в Бердичеве в интеллигентной еврейской семье. Его отец - Соломон Иосифович (Семён Осипович) Гроссман, инженер-химик по специальности - был выпускником Бернского университета и происходил из бессарабского купеческого рода. Мать - Екатерина (Малка) Савельевна Витис, преподаватель французского языка - получила образование во Франции и происходила из состоятельного одесского семейства. Родители Василия Гроссмана развелись и он воспитывался с матерью. Ещё в детстве уменьшительная форма его имени Йося превратилась в Вася, и стала впоследствии его литературным псевдонимом.

В 1929 году окончил химический факультет Московского государственного университета. Три года работал на угольной шахте в Донбассе инженером-химиком. Работал химиком-ассистентом в Донецком областном институте патологии и гигиены труда и ассистентом кафедры общей химии в Сталинском медицинском институте. С 1933 года постоянно жил и работал в Москве.

В 1934 году опубликовал повесть из жизни шахтёров и заводской интеллигенции «Глюкауф», встретившую поддержку Горького, и рассказ о Гражданской войне «В городе Бердичеве». Успех этих произведений укрепил Гроссмана в желании стать профессиональным писателем.

В 1935, 1936, 1937 годах издавались сборники рассказов, в 1937−1940 - две части эпической трилогии «Степан Кольчугин» - о революционном движении от 1905 года до Первой мировой войны. С первых дней Великой Отечественной войны и до дня Победы Василий Гроссман - специальный корреспондент газеты «Красная Звезда». Был на Белорусском, Украинском фронтах. В 1942 году написана повесть «Народ бессмертен», ставшая первым крупным произведением о войне. Участвовал в создании документального фильма о битве под Москвой.

Во время битвы под Сталинградом находился на Сталинградском фронте. За участие в Сталинградской битве награждён орденом Красной Звезды. На мемориале Мамаева кургана выбиты слова из его очерка «Направление главного удара».

Повести «Народ бессмертен», «Сталинградские очерки», другие военные очерки сложились в книгу 1945 года «В годы войны». Широкую известность получила книга «Треблинский ад», открывшая тему Холокоста, а в 1946 году - «Чёрная книга», составленная в соавторстве с Ильёй Эренбургом, но опубликованная лишь в 1980 году с купюрами в Израиле.

С 1946 по 1959 год работал над дилогией «За правое дело» и «Жизнь и судьба». Роман «Жизнь и судьба» опубликован только посмертно за рубежом в 1980, а в СССР - в 1988 году. Посмертно изданы сборник рассказов и очерков «Добро вам!» и завершённая в 1963 году повесть «Всё течет» (за рубежом - 1970, в СССР - 1989). Очерки и записные книжки военных лет вошли в сборник «Годы войны» (М.: Правда, 1989).

Василий Гроссман – знаменитый советский писатель и журналист (1905-1964 гг.). Родился Василий Гроссман 12 декабря 1905 года в Бердичеве Житомирской области в обычной, но интеллигентной еврейской семье. Его отец был инженером-химиком по специальности и происходил из бессарабского купеческого рода, занимавшегося хлеботорговлей на юге Бессарабии. Мать - учитель французского языка, родилась и выросла в состоятельной одесской семье.

В феврале 1912 года, достигнув шестилетнего возраста, Василий Гроссман вместе с матерью поехал в Швейцарию, где обучался в начальной школе в Женеве. В мае 1914 года они возвратились в Киев, где Василий поступил в районное училище преподавателей. В 1919 году Гроссман окончил обучение в училище, получив специальность учителя, и уехал с матерью в Бердичев. В 1921 году Гроссман окончил школу и до 1923 года он учился в Киевском высшем институте народного образования. Затем Василий перевёлся на физико-математический факультет Московского государственного университета, который он окончил в 1929 году. В январе 1928 года Гроссман женился на Анне Мацук. Некоторое время супруги жили раздельно в разных городах (он - в Москве, она - в Киеве). В течение трех лет Гроссман успешно работал инженером-химиком в Макеевском институте и заведовал химической лабораторией на угольной шахте в Донбассе. В 1933 году вместе с женой он переехал в Москву, где начал работать старшим химиком, а затем заведующим лабораторией на карандашной фабрике.

В 1934 году Гроссман опубликовал свои первые произведения - «Глюкауф», где рассказывалось о жизни шахтёров и заводской интеллигенции, а также рассказ «В городе Бердичеве» о Гражданской войне. Благодаря успеху данных произведений, у Гроссмана укрепилось желание стать профессиональным писателем. В последующие годы издавались сборники рассказов писателя.

В период Великой Отечественной Василий Гроссман был специальным корреспондентом газеты «Красная Звезда». Он служил на Белорусском и Украинском фронтах, участвовал в битве под Сталинградом. За что со временем получил заветный орден Красной Звезды. Василий Гроссман умер 14 сентября 1964 года от рака почки в результате неудачной операции, проведенной в обычной клинике. Похоронен он на Троекуровском кладбище Москвы.

Годы жизни: с 29.11.1905 по 14.09.1964

Русский советский писатель и журналист, военный корреспондент

Василий Семёнович Гроссман (настоящее имя - Иосиф Соломонович) родился 29 ноября (12 декабря) 1905 года в Бердичеве (ныне Житомирская область, Украина) в интеллигентной еврейской семье. Его отец - Соломон Иосифович (Семён Осипович) Гроссман, инженер-химик по специальности - был выпускником Бернского университета и происходил из бессарабского купеческого рода. Мать - Екатерина (Малка) Савельевна Витис, преподаватель французского языка - получила образование во Франции и происходила из состоятельного одесского семейства. Родители Василия Гроссмана развелись, когда он был ребенком, и он воспитывался матерью. Ещё в детстве уменьшительная форма его имени Йося превратилась в Вася, и впоследствии стала его литературным псевдонимом.

В 1922 году Василий окончил школу, после которой поступил в Киевский высший института народного образования, затем перевёлся на химическое отделение физико-математического факультета 1-го Московского государственного университета, которое окончил в 1929 году. В 1920-е годы семья его материально жила очень нелегко, в школе и университете ему пришлось постоянно подрабатывать себе на жизнь. Он был пильщиком дров, воспитателем в трудовой коммуне беспризорных ребят, в летние месяцы отправлялся с различными экспедициям в Среднюю Азию. В январе 1928 года он женился на Анне Петровне Мацук, но некоторое время супруги жили раздельно (он - в Москве, жена - в Киеве).Окончив университет, уехал в Донбасс. Работал в Макеевке старшим лаборантом в Научно-исследовательском институте по безопасности горных работ и заведующим газоаналитической лабораторией шахты Смолянка-11, затем - в Сталино (ныне Донецк) химиком-ассистентом в Донецком областном институте патологии и гигиены труда и ассистентом кафедры общей химии в Сталинском медицинском институте. В 1932 Гроссман заболел туберкулезом, врачи рекомендовали ему поменять климат, он переехал в Москву, работал на карандашной фабрике имени Сакко и Ванцетти старшим химиком, заведующим лабораторией и помощником главного инженера. Впечатлениями тех лет навеяно многое в таких его произведениях, как «Глюкауф» (1934), «Цейлонский графит» (1935), «Повесть о любви» (1937).

Писать Василий Гроссман начал в студенческие годы. Первая публикация - напечатанный в апреле 1934 в «Литературной газете» рассказ «В городе Бердичеве» . Рассказ Гроссмана заметили и высоко оценили такие строгие ценители литературы, как М. Горький, И. Э. Бабель, М. А. Булгаков.

Горький пригласил Гроссмана для беседы и посоветовал ему оставить работу инженера-химика и посвятить себя литературе. «Эта встреча с Алексеем Максимовичем, - вспоминал Гроссман, - в большой степени повлияла на дальнейший мой жизненный путь». Но в своем творчестве он ориентировался на толстовские традиции, а еще ближе ему был художественный и нравственный, гуманистический опыт Чехова. Он писал: «Чехов осуществлял самого себя в этих замечательных людях - милых, умных, неловких, изящных и добрых, сохранивших свою душевную неизменность, свою чистоту и благородство во тьме русской предреволюционной жизни. Он осуществлял в них свое духовное существо, делал его зримым, весомым и мощным...».

Кроме рассказов и повестей, Гроссман в предвоенные годы создает четыре части романа «Степан Кольчугин» (1937-1940), описывающего историю России начала 20 века. Приобретенный опыт работы над крупноформатной прозой очень помог при написании дилогии «За правое дело» и «Жизнь и судьба». Но закончить роман «Степан Кольчугин» Гроссман не удалось - началась Великая Отечественная война.

Во время войны Василий Гроссман - фронтовой корреспондент «Красной звезды». В написанной вскоре после победы статье он вспоминал: «Мне пришлось видеть развалины Сталинграда, разбитый зловещей силой немецкой артиллерии первенец пятилетки - Сталинградский тракторный завод. Я видел развалины и пепел Гомеля, Чернигова, Минска и Воронежа, взорванные копры донецких шахт, подорванные домны, разрушенный Крещатик, черный дым над Одессой, обращенную в прах Варшаву и развалины харьковских улиц. Я видел горящий Орел и разрушения Курска, видел взорванные памятники, музеи и заповедные здания, видел разоренную Ясную Поляну и испепеленную Вязьму». Его сталинградские очерки зачитывали до дыр (об этом свидетельствовал также знаменитый сталинградец В. П. Некрасов). Первую в русской литературе повесть о войне - «Народ бессмертен» написал Гроссман, она печаталась в «Красной звезде» в июле-августе 1942.

Популярность Гроссмана была высокой лишь в годы войны. Уже в 1946 официальная критика обрушилась на «вредную», «реакционную, упадническую, антихудожественную» пьесу Гроссмана «Если верить пифагорейцам». Это было началом травли писателя, продолжавшейся до самой его смерти.

Еще в 1943 по горячим следам событий Гроссман в редкие свободные часы начал писать роман о Сталинградской битве. В августе 1949 рукопись романа «За правое дело» была представлена в редакцию «Нового мира». Редактирование рукописи продолжалось почти три года, за это время сменилась редколлегия журнала, появлялись все новые и новые редакционно-цензорские требования. Существует девять вариантов рукописи, которые хранятся в архиве. Роман был опубликован в 1952. В феврале 1953 появилась одобренная Сталиным разгромная, с политическими обвинениями статья М. С. Бубеннова «О романе В. Гроссмана «За правое дело», тотчас же подхваченной другими органами печати. Отдельным изданием «За правое дело» вышло только после смерти Сталина, в 1954 в Воениздате (с новыми перестраховочными купюрами), в 1956 «Советский писатель» выпустил книгу, в которой автор восстановил некоторые пропуски.

Но несмотря ни на что Гроссман продолжал писать. В октябре 1960 года он закончил вторую книгу дилогии «Жизнь и судьба». Гроссман отдал рукопись в журнал «Знамя». На заседании редколлегии, в котором участвовали и руководители Союза писателей, роман отвергли «как вещь политически враждебную». Гроссмана предупредили, что он должен «изъять из обращения экземпляры рукописи своего романа и принять все меры к тому, чтобы рукопись не попала во вражеские руки». После такой выволочки Гроссман не исключал возможности самого худшего: ареста, лагеря и конфискации архива. На всякий случай два экземпляра рукописи он отдал на сохранение друзьям. 14 февраля 1961 к нему явились с ордером на обыск и забрали все остальные экземпляры рукописи, черновики, даже подготовительные материалы - все это затем бесследно исчезло. Гроссман обратился с письмом к Н. С. Хрущеву, требуя, чтобы ему вернули рукопись: «Эта книга мне так же дорога, как отцу дороги его честные дети. Отнять у меня книгу - это то же, что отнять у отца его детище... Нет смысла, нет правды в нынешнем положении, - в моей физической свободе, когда книга, которой я отдал жизнь, находится в тюрьме, - ведь я ее написал, ведь я не отрекаюсь от нее». Через несколько месяцев его принял М. А. Суслов, он подтвердил, что и речи не может быть о возвращении рукописи автору и публикации романа.

Через несколько лет после смерти Гроссмана С. И. Липкин с помощью писателя В. Н. Войновича и академика А. Д. Сахарова переправил за рубеж фотопленку хранившейся у него рукописи. «Жизнь и судьба» вышла в 1980 в Лозанне (Швейцария). Лишь с наступлением перестройки в 1988 роман был опубликован на родине писателя.

«...В Сталинграде войны была заключена душа. Его душой была свобода», - это Гроссман почувствовал в Сталинграде еще тогда, когда там шли ожесточенные уличные бои. В романе «За правое дело» сталинградские наблюдения сложились в некий «закон» войны, таящий «разгадку победы и поражения, силы и бессилия армий». Одним из проявлений открывшегося писателю «закона» было «чудо», происшедшее в Сталинграде, где сражение шло в конечном счете за «присущую людям меру морали, убежденности в человеческом праве на трудовое и национальное равенство». В романе «Жизнь и судьба» писатель идет дальше в постижении Сталинградской эпопеи - она рассматривается с точки зрения универсальных, всеобъемлющих категорий человеческого бытия. В фашизме он видит зло, угрожающее роду человеческому: «Фашизм и человек не могут сосуществовать. Когда побеждает фашизм, перестает существовать человек, остаются лишь внутренне преображенные, человекообразные существа».

Параллельно с работой над сталинградской дилогией Гроссман писал рассказы, большая часть которых при его жизни не была опубликована.

Вскоре после расправы, учиненной властями над его романом, Гроссмана настигла неизлечимая болезнь. Но он продолжал работать. «У меня бодрое, рабочее настроение, и меня это очень удивляет - откуда оно берется? - писал он осенью 1963 жене. - Кажется, давно уж должны были опуститься руки, а они, глупые, все тянутся к работе». И Некрасов, вспоминая Гроссмана, выделял как главную черту его личности отношение к писательству: «...Покоряли прежде всего не только ум его и талант, не только умение работать и по собственному желанию вызвать «хотение», но и невероятно серьезное отношение к труду, к литературе. И добавлю - такое же серьезное отношение к своему - ну как бы это сказать, - к своему, назовем, поведению в литературе, к каждому сказанному им слову».

В последние годы Гроссман написал две необычайно сильные в его творчестве книги: армянские записки «Добро вам! (Из путевых заметок)» (1962-1963) и повесть «Все течет...» (1955-63). Оба эти произведения проникнуты духом неукротимого свободолюбия. В критике тоталитарного режима, тоталитарной идеологии, тоталитарных исторических мифов Гроссман идет очень далеко. Впервые в советской литературе проводится мысль о том, что основы бесчеловечного, репрессивного режима были заложены Лениным. Гроссман первым рассказал об унесшем миллионы людей голодоморе 1933 на Украине, показав, что голод, как и кровавый тайфун, названный потом тридцать седьмым годом, были целенаправленными мероприятиями людоедской сталинской политики.

Василий Гроссман умер от рака почки после неудачной операции 14 сентября 1964 года. Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.

Роман «Жизнь и судьба» оценивается многими как «„Война и мир“ двадцатого века», как из-за прямого влияния романа Толстого на Гроссмана, так и по своему значению. Его центральная идея в том, что проявления человечности, происходящие в тоталитарном обществе вопреки давлению такого общества, являются высшей ценностью.
По словам Григория Дашевского, и эта идея, и красота построения романа приближают Гроссмана к классическим авторам античности.
Немецкий историк русской литературы Клаус Штедтке (Klaus Städtke) видит в романе «Жизнь и судьба» большое политическое значение: «Жизнь и судьба» - многослойный роман, в котором на «толстовском» сюжете изложены авторские размышления о природе тоталитаризма, сходстве и различиях между сталинским СССР и гитлеровской Германией, и возможности выбора своего жизненного пути индивидом в условиях тоталитарной системы. Герои Гроссмана приходят к осознанию противоречий между своими убеждениями и советской реальностью, и этот конфликт становится их трагедией.
За анализ свойств тоталитарного общества, во многом перекликающийся с работами современных историков и философов, историк Франсуа Фюре считал Гроссмана «одним из самых глубоких свидетелей нынешнего века».
Осенью 2011 года отдел драмы национальной радиовещательной корпорации Би-би-си создал по роману «Жизнь и судьба», тринадцатисерийный радиоспектакль. Благодаря радиоспектаклю роман возглавил список бестселлеров в Великобритании.
Писатель и историк Энтони Бивор, переведший на английский язык военные дневники Гроссмана, назвал роман «Жизнь и судьба» лучшим русским романом XX века.

Награды писателя

Орден Красного Знамени
Орден Красной Звезды
Орден Трудового Красного Знамени
Медаль «За оборону Сталинграда»
Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»
Медаль «За взятие Берлина»
Медаль «За освобождение Варшавы»

Библиография

Глюкауф (1934, 1935)
Счастье (1935)
Четыре дня (1936)
Рассказы (1937)
Кухарка (1938)
Степан Кольчугин (тт. 1-3, 1937-1940, тт.1-4, 1947.)
Народ бессмертен (1942)
Сталинград (1943)
Оборона Сталинграда (1944)
Треблинский ад (1945)
Годы войны (1945 1946)
(1954, 1955, 1956, 1959, 1964)
Повести, рассказы, очерки (1958)
Старый учитель (1962)
(1967)
(Frankfurt/M. 1970)
(Lausanne, 1980)
На еврейские темы, В 2-х тт.(Tel Aviv, 1985)

Экранизации произведений, театральные постановки

Степан Кольчугин (1957 г) по одноименному роману (реж. Т. Родионова).
Комиссар (1967 г) - по рассказу «В городе Бердичеве» (реж. А. Я. Аскольдов), был запрещён и впервые показан в 1988 году.
Телесериал «Жизнь и судьба» (2011-2012 гг.) (реж. Сергей Урсуляк по сценарию Эдуарда Володарского)

Читателям Литературные имена В. С. Гроссман

Василий Семенович ГРОССМАН

Виктор Некрасов: «...Покоряли прежде всего не только ум его и талант, не только умение работать и по собственному желанию вызвать „хотение“, но и невероятно серьезное отношение к труду, к литературе. И добавлю – такое же серьезное отношение к своему – ну как бы это сказать, – к своему, назовем, поведению в литературе, к каждому сказанному им слову».

Ресурсы интернета

Биография и личность

А. Бочаров «Василий Гроссман: Жизнь, творчество, судьба»
Семья Гроссманов не обладала большим достатком, и юноше постоянно приходилось подрабатывать: учась в бердичевской школе, был репетитором, в Москве – воспитателем в трудовой колонии для беспризорников, ездил с экспедицией в Среднюю Азию и опять-таки давал уроки.

Гроссман, Василий Семёнович. Материал из Википедии

Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия: Гроссман Василий Семенович

«Писал я, любя и жалея людей, веря в людей»
Рассказывает приемный сын Василия Гроссмана – Федор Борисович Губер, автор ряда работ о творчестве писателя. Беседовал Д. Шимановский.

Гроссман Василий Семенович. Энциклопедия «Личности»

Л.И. Лазарев. Василий Семёнович Гроссман
Популярность и официальный ранг Гроссмана были высоки, однако, лишь в годы войны. Уже в 1946 официозная критика обрушилась на «вредную», «реакционную, упадническую, антихудожественную» пьесу Гроссмана «Если верить пифагорейцам». Это было началом травли писателя, продолжавшейся до самой его смерти.

Семён Липкин. Книга «Жизнь и судьба Василия Гроссмана»
Он был высокого роста, курчавый; когда он смеялся, а смеялся он в те дни часто, не то что потом, на щеках у него появлялись ямочки. Необыкновенными были его глаза – близорукие, одновременно пытливые, допрашивающие, исследующие и добрые: редкое сочетание. Женщинам он нравился. От него веяло здоровьем. Тогда я еще не знал, что он боялся переходить московские площади и широкие мостовые: общая болезнь с другим моим великим другом – Анной Ахматовой.

Антонина Крищенко. Святой Василий, не веривший в Бога
«Вася, ты же Христос» – говорил ему Андрей Платонов. «Я прошу Господа простить меня, если скажу, что Гроссман был святым», – вторил ему Семен Липкин.
В жизни Василия Гроссмана и в самом деле есть все атрибуты жития: гонения и мучительная смерть, неколебимая вера и удивительные чудеса.

Наталья Кочеткова «Вася, ты же Христос»

Василий Гроссман. Желание труда – неразумный инстинкт жизни
Лазарь Лазарев в предисловии к сборнику поздней прозы Василия Гроссмана «Все течет…»:
С Василием Семеновичем Гроссманом я познакомился в 1960 году, вскоре после того, как он закончил знаменитую сейчас «Жизнь и судьбу». Собственно говоря, из-за этого и познакомился. То ли я прочитал в какой-то информационной заметке, а скорее всего от кого-то услышал, что Гроссман закончил вторую часть романа «За правое дело», названия этой части я еще не знал. Работал я тогда в «Литературной газете», и мне пришла в голову мысль, что мы должны первыми напечатать главу из этой книги, надо всех опередить, - я не сомневался, я был уверен, что редакции будут стараться обскакать друг друга, рвать рукопись из рук автора.

Для меня Гроссман – Великий Скептик. Вспоминая его, Роскина говорила, что он последний раз улыбнулся перед Второй мировой войной. Он легко обижал людей, но его грубость была результатом борьбы с собой, его назойливого стремления быть столь же честным в жизни, что в тексте. Тогда первое было значительно трудней второго.

Юрий Безелянский. Василий Семенович Гроссман
Гроссману приклеили ярлык «внутренний эмигрант». Везде отказывались печатать. Не выдержав изоляции, 23 февраля 1962 года Гроссман обратился с письмом к Хрущеву и попросил его разъяснить судьбу своего романа. «Я много, неотступно думал о катастрофе, произошедшей в моей писательской жизни, о трагической судьбе моей книги... Моя книга не есть политическая книга. Я говорил в ней о людях, об их горе, радости, заблуждениях, смерти, я писал о любви к людям и о сострадании к людям…»
Хрущев не ответил.

Федор Губер «Осуществляющий жизнь так, как хотелось…»
Из книги о Василии Гроссмане «Память и письма».

Василий Семенович Гроссман родился 12 декабря 1905 года
В это время от него ушла жена, уехав с маленькой дочкой Катей в Киев. Гроссман тяжело переживал этот разрыв, остро чувствуя одиночество. Старался забыться в работе. «Я благодарен, – писал он позднее, – судьбе, не давшей мне тогда остаться в Москве, в привычной мне среде, в привычных условиях. Мне кажется, всем молодым людям – инженеры ли они, писатели, врачи, экономисты – не нужно начинать работать в больших центрах».

Бенедикт Сарнов. Жестоковыйный
Его уговаривали, убеждали, приводили самые разные резоны, умоляли. Но он был непреклонен. Так и не вышла эта вещь тогда в «Новом мире». И так и не суждено было ему увидеть ее напечатанной.

Анатолий Кардаш (Аб Мише). Марран (100 лет В. Гроссману)
Гроссмана, близорукого и туберкулёзного, на фронт не брали. Но он пробился – с августа 1941-го до дня победы в 1945-м корреспондент центральной военной газеты «Красная звезда» подполковник Василий Гроссман вместе с армией отступал до Сталинграда и потом наступал до Берлина, бесстрашно бросаясь в самые гибельные места.

Павел Басинский. Объявлен наследник Толстого
Газета «Уолл-стрит джорнэл» назвала Василия Гроссмана величайшим писателем XX века.

В. Кабанов. Главы из книги «Однажды приснилось»
Прежде чем отнести роман в журнал к Кожевникову, Василий Семёнович, много жизнью ученный, отдал черновую, сильно правленую рукопись Лободе и попросил её сберечь. Лобода не дожил до того времени, когда негорящая рукопись перестала быть смертельно опасной. Продолжала хранить его вдова. Так и хранила – в авоське, завёрнутую в полотняную тряпицу, как привёз её из Москвы в Малоярославец Вячеслав Иванович. При нежданных визитах вывешивала она эту авоську за окно, как привыкли вывешивать зимой продукты не имеющие холодильников простые советские люди.

Григорий Свирский. На лобном месте

Элла Кричевская. «Сталинград» Василия Гроссмана

Из архива Василия Гроссмана
Вступительные заметки и публикация Ф. Губера
Василий Гроссман по-настоящему любил стихи. Пробуждая во мне, ребенке, интерес к поэзии и поэтам, он часто, почти ежедневно, читал мне их по памяти. Чаще всего – своих любимых поэтов Некрасова и Тютчева. Часто – «Думу про Опанаса» Багрицкого, «Черного человека» Есенина, «У птицы есть гнездо...» Бунина, «Странник прошел, опираясь на посох...» Ходасевича, «Век-волкодав» Мандельштама. Любимыми поэтами Гроссмана были также Случевский и Анненский. Стихотворение Анненского «Среди миров...» я знал наизусть до того, как по-настоящему научился читать.

Александр Рапопорт. Е.В. Короткова-Гроссман: «Из противостояния с системой отец вышел победителем»
Беседа с дочерью В. Гроссмана
Он очень ценил дружбы, завязавшиеся во время его работы в армейских газетах. Однажды – это мне после отца еще и Алексей Каплер рассказывал, – когда отец приехал с фронта, компания военных корреспондентов собралась у него в коммуналке на улице Герцена. Вдруг звонок в дверь, входит посыльный и говорит, что Василия Гроссмана вызывают в Кремль для вручения ордена. Отец не захотел нарушать компанию и ответил, что сейчас у него встреча с фронтовыми друзьями, пусть уж орден ему позже дадут, не в торжественной обстановке.

Борис Ямпольский. Последняя встреча с Василием Гроссманом
Голос его глухой, сильный, глубокий, и слова всегда какие-то крутые, подлинные, как крупнозернистая соль, только что добытая на копях, только отколотая от материка земля. Слово, которое он произносит, обработано и весомо и ложится в фразу, в разговор, как стесанный камень или кирпич на стройке, слово к слову, в крепкий, нерушимый ряд, их не сдвинешь, и они никогда не славируют, и он никогда не откажется от них.
В нем была неторопливость, несуетность, медлительность и как бы сонность движений и разговора, в которых таилась взрывчатая, зря не расходуемая, береженая сила, бешеное упорство и терпение, которое все преодолевает.

Окунев Ю. Гений, удушенный в подворотне

Чумак Г.В., Заблоцкая К.В., Воробьев А.С. Медицина в судьбе и творчестве Василия Семеновича Гроссмана. Донбасский период в жизни писателя

В Великобритании опубликованы записные книжки Василия Гроссмана «Писатель на войне»
Программа Андрея Шарова на Радио Свобода
Энтони Бивор: Гроссман ненавидел, презирал тот тип военного корреспондента, который из него пытались сделать и который писал статьи вроде «Как рядовой Иван Пупкин уничтожил 12 немецких солдат своей ложкой». Таких нелепых статей писалось множество, заставляли их писать и Гроссмана. Однако он считал их оскорблением для солдат Советской армии.

Произведения

Романы

Повести

• Добро вам!
  Первые впечатления от Армении – утром, в поезде. Камень зеленовато-серый, он не горой стоит, не утесом, он – плоская россыпь, каменное поле; гора умерла, ее скелет рассыпался по полю. Время состарило, умертвило гору, и вот лежат кости горы.

Рассказы и очерки

• Собака
  Она была безродной дворнягой, маленькой, кривоногой. Но она успешно преодолевала вражью силу, потому что любила жизнь и была очень умна. Лобастая дворняжка знала, откуда крадется беда, она знала, что смерть не шумит, не замахивается, не швыряет камней, не топает сапогами, а протягивает кусок хлеба и приближается вкрадчиво улыбаясь, держа за спиной мешковую сетку.

Сборники

Статьи о творчестве

Анна Берзер. Книга «Прощание»
Гроссмановское понимание неповторимости человеческой жизни – одной-единственной, живой, именно этой – как реквием над могилами павших.

Анатолий Бочаров. Василий Гроссман: Жизнь, творчество, судьба
Со свойственной Гроссману в те годы – да и оставшейся на всю жизнь – категоричностью он охотно сталкивал высокий революционный дух и бытовой уклад. Не героические атаки, не героизм «в чистом виде» привлекали его, а именно этот ракурс: столкновение духа и искушений быта, искушений простой жизни. И счастье давалось людям, превозмогшим эти искушения.

А. Бочаров. Записные книжки Василия Гроссмана
Записные книжки Гроссмана – это и лирика, и эпос, и летопись, они дают возможность узнать честную «деловую» правду о войне, ее светлых и черных, горьких и радостных, трагичных и сдобренных солдатской шуткой страницах.

Юрий Дружников. Уроки Василия Гроссмана: Страницы воспоминаний
«Жизнь и судьба» – роман о тоталитаризме как о всемирном зле, и вряд ли можно найти в мировой литературе двадцатого века более злободневную тему. Роман вошел в следующий век, стал классикой. Не той классикой, которую, по выражению Честертона, хвалят не читая, но той, которую многим еще предстоит изучать, чтобы понять мир, в котором мы живем. Парадокс романа в том, что он актуален, он поднимается над описанном в нем временем, ибо даты меняются, а человеческая натура, добро и зло – гидра многоголовая и всемирная – по-прежнему сосуществуют в нас.

Л. Лазарев. Человек среди людей
«Закон» войны оказывается лишь частным случаем общего «закона» человеческого существования: жизнь человека немыслима без свободы.
И о чем бы ни писал Гроссман после войны – о маленькой девочке, которая, попав в больницу, впервые сталкивается с неприглядной реальностью трудной, несправедливо устроенной жизни простых людей («В большом кольце»), о судьбе женщины, полжизни проведшей в лагерях («Жилица»), о дружбе и сердечности, испытываемыми жестокими обстоятельствами нашего века («Фосфор»), о Сикстинской мадонне как о самом высоком символе человечности («Сикстинская мадонна») – он судит действительность, человеческие отношения и натуры, руководствуясь этим общим «законом», глубинную суть которого до конца постиг в годы военных испытаний, народной беды и подвига...

Шимон Маркиш. Трагедия и триумф Василия Гроссмана или об универсальности рабства и свободы в двадцатом веке
Освенцим и ГУЛаг – не просто части двух тоталитарных систем, не только их символы, но наиболее емкие воплощения, по которым можно и нужно судить обо всех аспектах жизни под властью коммунизма и нацизма: об их быте и политической активности (быть может, вернее было бы сказать «симуляции такой активности»), о литературе, архитектуре, сексуальности, нравственных нормативах и т.д.

Шимон Маркиш. Василий Гроссман – еврейский писатель?
В роман вместилась вся Советская Россия, все социальные, национальные, возрастные, профессиональные группы, и обо всех – о старых и молодых, о русских, татарах и евреях, о «простых людях» и высоколобых интеллигентах, партийной и военной верхушке, уголовных преступниках в лагерях и старых большевиках не у дел, о женщинах и мужчинах – написано так, словно бы автор был доподлинно одним из них, побывал в их шкуре.

Жорж Нива. Возвращение в Европу
Гл. XI. Тоталитарный режим и диссиденство
Гроссман описывает советский лагерь, рисует портреты Гитлера и Сталина, показывает нам "островок свободы" в сталинградском аду. Еще до Солженицына Гроссман описал лагерный универсум с его иерархией: «блатари», «суки», «фраера», «доходяги». Уже тогда он знал, как в Магадане сводят счеты с жизнью.

Веслава Ольбрых. «Трагедия без катарсиса»: Василий Гроссман. Драма гуманиста в мире тоталитарной цивилизации
С годами писателя все более захватывала углубленная философски моральная проблематика, в частности, он напряженно искал ответа на основополагающий вопрос – где кончается, и вообще может ли иметь предел ответственность человека за соучастие в деградации мира, за отказ от личного противления совершающемуся злу. А пришлось ему жить в эпоху, когда вопрос «быть или не быть» приобрел особенно злободневное звучание. Ответ на этот вопрос Василий Гроссман дал своей жизнью и творчеством.

Игорь Пекер. «Черная книга» И. Эренбурга и В. Гроссмана

Александр Солженицын. Дилогия Василия Гроссмана
На примере Василия Гроссмана выпукло изобразился тот путь, который столь многие из нас одолевали мучительным ползком в советское время. Путь не только через цепкие тернии внешней цензуры, но и сквозь собственную советскую замутнённость.

Василий Семенович Гроссман - прозаик (12.12. 1905 Бердичев — 14.9.1964 Москва). Отец был химиком. В 1929 году Василий Семенович окончил физико-математический факультет Московского университета. Затем до 1932 года он работал по специальности в Донбассе, после чего переехал в Москву. Здесь и началась в 1934 году его литературная деятельность.

В сталинское время Василий Гроссман был то в большом почете, то в опале: с 1954 и до самой смерти был членом правления Союза писателей СССР; но втайне писал произведения такой беспощадной разоблачительной силы, что первые публикации оказались возможными лишь на Западе. Лишь при перестройке в конце 80-х гг. Василий Семенович получил заслуженное признание и на родине.

Литературная деятельность этого автора началась в 1934 г. с рассказов и повести "Глюкауф " (рассказывающей о жизни шахтеров Донбасса после большевистского переворота). В своем первом романе под названием "Степан Кольчугин " (части 1-3, 1937-40) автор показал молодого рабочего, который проходит путь внутреннего развития (перед революцией) и становится на сторону большевиков. В 1941-45 гг. Василий Гроссман был фронтовым корреспондентом газеты «Красная звезда».

Первое изображение событий войны в художественной литературе — «одно из лучших в то время» (Slonim) — повесть "Народ бессмертен " (1942) нашла широкое признание. Пьеса Гроссмана "Если верить пифагорейцам ", созданная перед войной и опубликованная в 1946 году (т.е. до ужесточения политики в области литературы), была осуждена как «вредная» (Ермилов) за содержащуюся в ней и чуждую историческому материализму мысль о неизбежности повторения одних и тех же конфликтов в разные исторические эпохи. Свой эпический многофигурный роман "За правое дело " (1952 год), созданный в традициях Л. Толстого и повествующий о Сталинградской битве и о второй мировой войне, писатель, после разгромной критики в партийной печати (например, М. Бубеннов, «Правда», 1953, 13.2.) вынужден был переработать. Уже на Втором съезде Союза писателей СССР в 1954 году А. Фадеев признал, что его оценка романа как «идеологически вредного» была несправедливой.

В послесталинское время кроме нового варианта этого романа с авторской правкой (1954, 1956) Василий Семенович Гроссман сумел опубликовать в СССР только рассказы. Вторая часть романа под заглавием "Жизнь и судьба" (1980), над которой автор работал с 1950 по 1960, была после того, как В. Кожевников передал ее КГБ, в 1961 конфискована из-за ее «идеологической недопустимости», но сохранилась и примерно в 1975 попала на Запад. В ней Василий Гроссман эпически широко изображает советское общество при тоталитарном режиме Сталина. Он сопоставляет русских и немцев, исторических и вымышленных лиц, доносчиков и жертв советских и немецких концлагерей. Автор обличает порабощение науки и литературы, вообще всякого самостоятельного мышления в СССР. Работая над этим романом, Василий Семенович с 1955 года параллельно писал повесть "Все течет ", в которой соединены элементы художественной прозы и эссеистики. В этом глубоко выстраданном обвинительном документе против коммунистической системы описана обстановка слежки и доносов, физическое уничтожение целых групп населения (например, раскулачивание), атмосфера полного бесправия личности перед государственной властью, при этом не замалчивается и вопрос об ответственности Ленина за несчастья России. Эта повесть была в 1961 конфискована; вариант, завершенный в 1963, попал в самиздат, в 1970 был опубликован во Франкфурте-на-Майне, а в 1989 в Москве.