Архитектура киевской руси

Культовое зодчество имело особое значение в феодальной христианской культуре. Храм являлся образом мироздания, «кораблем спасения», центром общественной жизни и средоточием всех видов искусства. Он воплощал в себе философию, этику и эстетику феодального общества. В нем произносились блестящие ораторские «слова» и «поучения», пелись величавые песнопения. В его архитектуре, стенной живописи и иконах воплощались представления о строении мира, его истории и его будущем. Самый внешний облик «украшенных» церковных зданий, с которыми не могли соперничать даже княжеские дворцы, производил особенное впечатление на простолюдинов.

Первые русские церкви были в большинстве деревянные и не сохранились до нашего времени, как, впрочем, не сохранилась и грандиозная каменная церковь святой Богородицы, построенная князем Владимиром Святославичем в 989-996 гг. и названная Десятинной (князь выделил десятую часть своих доходов на ее содержание). Правда, проведенные археологами раскопки и некоторые письменные источники позволяют нам судить об облике Десятинной церкви, имевшей три нефа с апсидами на востоке, обходную галерею и, вероятно, многоглавие. Внутри она была украшена фресками.

Древнейшим «свидетелем» тех времен и крупнейшим художественным памятником Киевской Руси является Софийский собор, построенный сыном Владимира Ярославом Мудрым (1037 г. - конец XI в.). Киевская София - величественное пятинефное сооружение крестово-купольной системы, ограниченное на востоке пятью апсидами и увенчанное тринадцатью куполами (снаружи перестроено в XVII в. в стиле украинского барокко). Огромный двенадцатиоконный барабан заливал светом центральное пространство храма. Четыре главы освещали алтарь, восемь - обширнейшие хоры («восходние полати», на которых во время богослужения находился князь со своими приближенными), занимавшие всю западную часть здания. Столь развитых хор мы не встречаем в византийских храмах. Собор был окружен одноэтажной открытой галереей. Позднее первоначальная галерея была надстроена и слилась с основным массивом церкви, а вокруг нее была выстроена новая одноэтажная галерея с лестничными башнями. Так сформировался архитектурный облик киевского Софийского собора, отличающийся ясностью и логичностью художественного замысла. Собор представляет собой как бы величественную пирамиду, мерный шаг ступеней которой последовательно и неуклонно восходит к центральной точке - блистающему позолотой главному куполу. Внешний вид собора был праздничным и нарядным. Как и все каменные постройки этого периода, он был сооружен из плоского кирпича - плинфы с применением в кладке «утопленных» рядов, покрывавшихся розоватой цемянкой. Так возникала характерная для плинфяных зданий нарядная двухцветность.

Ступенчато-пирамидальный архитектурный облик Софии и ее многоглавие отличают этот храм от однотипных византийских церквей и вводят его, как можно полагать, в русло традиции местного деревянного зодчества, повлиявшего и на Десятинную церковь. Тринадцатиглавой была первая деревянная София в Новгороде. В интерьере Софии Киевской в полную меру реализовалась идея средневекового синтеза искусств. Перед глазами вошедшего сменялись разнообразные живописные перспективы, которые влекли его к центру - в подкупольное пространство. Весь интерьер собора блистал великолепием отделки. Полы были покрыты мозаичной смальтой, инкрустированной в плиты из красного шифера или уложенной в связующий раствор. Алтарь (полностью открытый в те времена глазам собравшихся, так как перед ним находилась лишь низкая мраморная преграда, а не высокий иконостас, появившийся в более позднее время), центральный купол, восточные столбы, паруса и подпружные арки были украшены драгоценной мозаикой, а остальные части стен - многоцветной фресковой росписью. Из всех этих компонентов складывался общий художественный облик Киевской Софии - храма, создание которого его современник митрополит Илларион считал важнейшей заслугой Ярослава Мудрого: «Яко церкви дивна и славна всем окружным странам, якоже ина не обрящется в всемь полунощии земнем, от встока до запада».

Киевская София осталась не только непревзойденным архитектурным шедевром, но и оказала значительное влияние на другие выдающиеся произведения древнерусского каменного зодчества: Софийские соборы Полоцка и Новгорода.

При Ярославе больших успехов достигло не только культовое, но и гражданское зодчество (возникшее еще в дохристианский период; каменный княжеский терем упоминается в летописи под 945 г.), что было связано в первую очередь с продолжавшимся бурным ростом Киева, которому давно стало тесно в старых границах. Поэтому Ярослав «заложи» новый «город великий, у него же града суть Златая врата». Золотые ворота Киева, названные так в подражание константинопольским, являются единственным частично уцелевшим памятником светского киевского зодчества эпохи Ярослава (ок. 1037). Они представляли собой опирающуюся на мощные пилоны громадную арку, увенчанную надвратной церковью Благовещения. Вместе с тем Золотые ворота наряду с другими башнями крепостной стены ярославова Киева выполняли роль важного оборонительного узла.

Во второй половине XI в., при Ярославичах, в киевской архитектуре намечаются и развиваются новые элементы. Христианство завоевывает все более прочные позиции. Усиливается влияние христианского аскетизма, почти неизвестного при Владимире и Ярославе. Выразителем этих новых веяний в зодчестве выступает Успенский собор Киево-Печерского монастыря (во время Великой Отечественной войны разрушен фашистами и находится в руинах). Он был построен князем Святославом Ярославичем в 1073-1078 гг. и представлял собой обширный и высокий трехнефный храм, увенчанный единственным куполом. Мощные и строгие пилоны членили внутреннее пространство. Свет из барабана и стенных окон равномерно освещал центральный куб здания. Интерьер в целом стал гораздо строже по сравнению с интерьерами ранних киевских храмов. Архитектурный облик собора был типичен для монастырского зодчества второй половины XI в. По этому же типу шестистолпного одноглавого трехнефного храма были построены более ранняя церковь Михайловского (Дмитриевского) монастыря (середина XI в.), собор Выдубицкого монастыря (1070-1088) и ряд более поздних соборов в других княжествах.

Среди соседних с Киевом городов самым крупным культурным центром являлся Чернигов, принадлежавший в первой трети XI в. воинственному брату Ярослава Мудрого - Мстиславу Тмутараканскому. Он построил здесь детинец с княжеским дворцом и заложил Спасо-Преображенский собор, в котором и был погребен (1036). Главный храм Чернигова, достроенный Ярославом Мудрым, по своему плану был близок к киевской Десятинной церкви. Огромное трехнефное здание с тремя апсидами на востоке отличалось спокойным и внушительным строем каменных масс.

XI век - время расцвета искусства и на далеких берегах Волхова - в Великом Новгороде. Второй по значению город Киевской державы, постоянный политический соперник столицы, Новгород в XI в. был резиденцией наследников киевского престола, часто проявлявших «непокорство» по отношению к киевским князьям.

Древнейший памятник новгородской архитектуры, символ всей новгородской культуры и государственности - Софийский собор, построенный князем Владимиром Ярославичем в 1045-1050 гг. в центре новгородского детинца. Около этого храма собиралось вече, вершились государственные и церковные дела. «Кде святая София, ту и Новъгород!» - в этой чеканной формуле отразилось все огромное значение Софийского храма для общественной жизни города.

В плане София представляет собой громадное пятинефное здание с мощной центральной и небольшими боковыми апсидами и поясом галерей. Архитектурный облик храма отличается по-новгородски лаконичной выразительностью. Стены выложены в основном из грубо отесанных, неправильной формы камней, и лишь своды и арки - из плинфы. Собор увенчивало торжественное пятиглавие с хорошо выделенным центральным барабаном. Вокруг основного массива храма шли двухэтажные галереи с приделами. К юго-западному углу была пристроена лестничная башня, также увенчанная куполом. Таким был первоначальный облик новгородской Софии. Многочисленные позднейшие переделки, заштукатуренные стены не смогли исказить ее эпический образ, значительно отличающийся от образа киевской Софии.

В новгородской архитектуре начала XII в. прежде всего, выделяются такие монументальные сооружения как церковь Николы на Ярославовом дворище (1113) и соборные храмы Антониева (1117) и Юрьева (1119) монастырей. В летописной записи о сооружении Георгиевского собора Юрьева монастыря названо имя зодчего («А мастер трудился Петр»).

Главное достоинство архитектуры Георгиевского храма - в необыкновенной цельности художественного образа. Не менее ярко, чем в Софии, но несколько иными гранями отсвечивает в нем новгородский эстетический идеал. Зодчий Петр выполнял здесь заказ последних (перед образованием феодальной республики) новгородских князей Мстислава и Всеволода, которые, будучи вынуждены уступить детинец епископу, стремились возводить архитектурные сооружения, способные соперничать с признанной святыней Новгорода. Но мастер сумел подняться выше княжеского тщеславия, создав памятник общерусского значения. Суровым и величественным колоссом возвышается Георгиевский собор среди спокойной русской равнины. Эпической силой веет от его монолитных фасадов. Плоские лопатки, завершающиеся мягкими полукружиями, узкие щели окон и двухуступчатых ниш образуют простой и выразительный узор, как бы увеличивающий высотность архитектурной композиции. Необычное для тех времен асимметричное завершение верха, отмеченное современниками («а мастер делал Петр церковь о трех верхах»), не только вводило в конструкцию динамический элемент, но и создавало многогранный художественный образ. С западного фасада он открывался зрителю в торжественной и нарядной неподвижности. Цельность западной стены, поглотившей башенную конструкцию, и вынос почти к самой кромке фасада двух стройных, увенчанных высокими играли решающую роль. Значительная удаленность центрального купола скрадывала его несимметричное положение по отношению к боковым. На севере и юге асимметричность, напротив, прежде всего, бросалась в глаза, поражая зрителя именно возможностью «движения» этих, казалось бы, незыблемых циклопических масс.

Первые монументальные постройки Киевской Руси осуществлялись под руководством греческих зодчих, которые принесли с собой высокие профессиональные навыки и готовые архитектурные формы. Однако в новой культурной среде они возводили здания со все более ярко выраженными чертами русского национального искусства. Последние умножались и закреплялись в самостоятельных опытах первых поколений русских зодчих. Таким образом, в киевскую эпоху закладывался фундамент русской архитектурной школы, ставшей базой для будущих школ древнерусских княжеств.

Значение архитектуры и живописи Киевской Руси для дальнейшего развития Древнерусского искусства было поистине неоценимым. В это время создаются ансамбли городов с новыми княжескими центрами и необычными типами сооружений, а также вырабатываются характерные приемы строительства каменной архитектуры.

Совершенствуется мастерство строителей. Местные и художники работают в тесном творческом контакте с византийскими инженерами, а также наиболее талантливыми мастерами стран Востока и Запада. Художественная культура Киевского государства приобрела в X — XI веках мировое значение.

Архитектура Киевской Руси.

Архитектура Киевской Руси была единым истоком и общим начальным периодом архитектуры русского, украинского и белорусского народов. Древнерусская , в первую очередь, особенности построек в Приднепровской, Волынской и Галицкой землях была той непосредственной основой, на которой формировалось украинское зодчество.

Каменное строительство Древней Руси зародилось в Киеве уже в середине X века. В известной исторической летописи — » Повести временных лет», написанной около 945 года, можно найти такие строки: » Над горою двор теремный, бо бе ту терем камен».

Введение в 988 году христианства на Руси расширило связи с Византией. Мастера Киевской Руси сумели взять из византийского наследия все самое хорошее и нужное. Кроме этого, древнерусским зодчим и художникам удалось создать свой уникальный художественный стиль, и на его основе создать произведения искусства, обладающие большой художественной и исторической ценностью.

Церковь Богородицы (Десятинная) в Киеве.

В 988 — 995 годах в Киевском детинце строилась Церковь Богородицы (или Десятинная церковь), которая представляла собой первый каменный на Руси. Однако в 1240 году сооружение было разрушено. В его основе лежит простая система, характерная для византийского провинциального зодчества. Стены церкви были построены из камня, причем, строительство велось по системе » смешанной кладки» способ укладывания с » утопленным» рядом.

При этом элементы древнерусской архитектуры XI — XII веков, характерные для декора фасадов, в византийском зодчестве появились значительно позже. Некоторые элементы фасада были оштукатурены и расписаны под » квадровую» кладку. Церковь была многоглавой, что абсолютно нетипично для византийской архитектурной традиции. Десятинной церкви был богато украшен мраморными резными деталями, а пол щедро декорирован мозаикой.

Древнерусские архитектурные памятники.

Близким по характеру к архитектуре Десятинной церкви является сохранившийся почти в первозданном виде Спасо — Преображенский собор в Чернигове , построенный примерно в 1036 году во времена правления князя Мстислава Тмутараканского. Однако в основе конструкции лежит сложная крестово — купольная система.

Новейший стилевой этап наступил на Руси в 30 — 50 годы XI века, когда окончательно сформировались черты монументального древнерусского искусства. Главным памятником того периода можно считать , построенный в Киеве в 1037 — 1044 годах во времена правления князя Ярослава Мудрого. Прекрасный собор был построен на пересечении двух главных магистралей новой части Киева — » города Ярослава».

Для архитектуры периода расцвета Древней Руси характерны творчески переосмысленные черты средней византийской архитектуры — пятинефные в своей основе типы крестово — купольных зданий с галереями, а также динамичность многокупольных композиций и их живописный характер.

Следующий этап развития зодчества Киевской Руси приходится на вторую половину XI — XII веков. Киев постепенно утрачивает свое политическое значение, возрастает влияние церкви на политическую и общественную жизнь страны.

На тот момент и образ зданий становится иным. Наиболее четко особенности этого этапа проявились в программном сооружении того времени — Успенском соборе Печорского монастыря в Киеве. Собор был построен в 1073 — 1078 годах. В плане здания четко выражен тип шистистолпного трехкупольного храма. В простой крестово — купольной системе собора черты византийской традиции проявлялись больше, чем в сооружении Киевской Софии.

По его типу создавались многочисленные постройки следующего этапа архитектуры — по определенным пропорциям, которые выражались в следующих числовых значениях:

• ширина = 20 метров;
• длина = 30 метров;
• высота = 50 метров.

Эти пропорции стали канонами для сооружения многих будущих зданий. Особенными чертами отличалась Переяславская архитектурная школа, в традициях которой были построены Михайловский собор и Церковь Богородицы.

Дальнейшее ослабление Киевского государства обусловлено развитием феодальных отношений. В этот момент происходит процесс отделения княжеств, и поэтому усиливаются местные традиции, характерные для удельных княжеств. Формируются самостоятельные школы и направления. Во второй четверти XII века зодчие переходят на местные стройматериалы и разрабатывают новые приемы строительства. Однако при этом остается незыблемым тип постройки церковных зданий.

Черты уже вполне сложившегося нового стиля проявились в архитектуре Церкви Богородицы в Киеве, построенной в 1131 — 1135 годах. Характерным памятником этого стиля является сохранившаяся до наших дней первоначальная форма Кириловской церкви , возведенной в 1150 году. В архитектуре сооружения заметно влияние Черниговской школы.

Внутреннее пространство напоминает Успенский собор Печорского монастыря. В целом пропорции здания тяжеловаты. В архитектуре этого времени ярко выражены черты графичности. При этом все части внутреннего убранства храмов богато украшены фресками. Появляется новая тематика изображений — это картины Страшного Суда.

На колоннах изображены воины — патроны земных феодалов. Колорит росписей более яркий, чем в Софийском соборе, и в изображениях больше экспрессии, а в характере живописи — линейности.

Черниговская школа изначально отличается от Киевской и Смоленской. В декоре фасадов применялся резной природный камень, широко применялись мотивы славянской орнаментальной росписи, а также наносились изображения героев древнерусского фольклора.

В XII века Чернигов становится центром сильного феодального княжества. В 20 — е годы формируется Черниговская архитектурная школа, которая отличается некоторыми характерными местными особенностями. В оформлении фасадов широко используется .

Среди характерных особенностей черниговской архитектуры можно выделить следующие:

• Использование белокаменной резьбы — это особенно заметно в экстерьере Борисоглебского и Благовещенского соборов.
• Штукатурка фасадов поделена на квадраты.
• Высокая декоративность оформления фасадов зданий.

Борисоглебский собор был построен в XII веке. Он находился на княжеском подворье и служил усыпальницей князей Ольговичей. В стенах постройки были спрятаны похоронные книги. Архитектура Борисоглебского собора по своим характерным особенностям близка Кириловской церкви. Белокаменные каменные капители щедро украшены резьбой с изображением сказочных зверей с причудливо переплетенным орнаментом. Подобная традиция была характерна также и для Киевской архитектурной школе.

Благовещенский собор был построен в 1185 году, однако до наших дней он не сохранился. Данное сооружение по своим размерам и богатству оформления напоминал период расцвета Киевской Руси.

В Успенском соборе Елецкого монастыря , который был построен в середине XII века. В оформлении внутреннего убранства были использованы керамические детали. А характер фресковой росписи свидетельствует об определенной близости к Киевской школе.

Зарождение нового направления в архитектуре можно проследить в экстерьере Полоцкого Спасского собора , который был построен в середине XII века, где зодчий Иоанн применил прием пирамидальной композиции, которая является своеобразным переосмыслением крестово — купольного типа храмов. Данное направление возникло под влиянием народной деревянной архитектуры.

С середины XII века крепкая княжеская власть устанавливается в Галицкой Руси. В этот период формируется Галицкая архитектурная школа, в основе которой лежали принципы белокаменного строительства.

Характерно разнообразие типов сооружений, среди которых встречаются однонефные и трехнефные сооружения. В плане здания имеют ротондальный и октогонный характер. Каменная кладка осуществлялась из местного строительного материала — серого известняка. Из многочисленных построек Древнего Галича сохранилась лишь Церковь Пантелеймона .

Галицкая летопись. написание которой датируется 1259 годом, дает детальное описание внутреннего оформления Церкви Ивана на холме . Эту церковь называли Храмом Холмского монастыря Хитреца Авдия, украшавшего храм. Традиции галицкого зодчества развивались также во Львове и в Холме.

Новый стилистический этап древнерусского зодчества возник в конце XII века, когда началось активное развитие городского сословия. Этому явлению способствовало также расширение круга заказчиков. В свою очередь масштабы зданий уменьшаются, меняется их композиционный строй и художественный облик. Внимание зодчих переключается на сооружений. При этом здания приобретают центристский башенный характер с нарастающим кверху объемом. В то же время фасады декорируются роскошно и вычурно.

Новый подъем Киевской архитектуры происходит в конце XII века. Этот период наиболее ярко отражен в строительной деятельности времен правления князя Рюрика Ростиславовича, который по свидетельству очевидцев » имел любовь ненасытную о зданиях». В это время в Киеве работал известный зодчий Петр Милонег.

Виды древнерусского искусства.

Среди других видов древнего искусства, распространенных в Киевской Руси, главное место занимали следующие:

• Иконопись — процесс написания икон и картин религиозного содержания, которые имели важное культовое значение.
• Книжная миниатюра — создание образцов древней литературы, щедро украшенных рисунками талантливых художников.
• Декоративно — прикладное искусство , которое отражало народные традиции и широко использовалось для создания различных бытовых предметов, посуды, мебели и многого другого.

В Киев из Царьграда были привезены знаменитые : » Владимирская Богоматерь» и » Троица». Известна также икона » Свенская Богоматерь», которая представляет собой икону и изображением русских Святых — Бориса и Глеба.

Киевские художественные традиции живут в ряде икон Новгорода и Северо — Восточной Руси. Большой популярностью пользовались иконы » деисусного чина», сюжеты которых изображали сцены заступничества Богоматери перед Богом за людские грехи.

Изображение Дмитрия Солунского живописцы подавали в образе сильного и мужественного воина, исполненного чувства собственной силы и достоинства.

Книги в Киевской Руси считались настоящим сокровищем. Художественные средства оформления литературных произведений были близки к византийским образцам. Среди памятников книжной миниатюры можно назвать следующие:

• » Остромирово Евангелие»
• » Кодекс Григория Двоеслава»
• » Евангелие»

В Киевской Руси возникают ценнейшие произведения восточно — славянского народного музыкально — поэтического творчества. Богатырские былины были записаны позднее, от потомков древних певцов. Широкую известность получил былинный рассказ о Князе Владимире » Как во городе стольнокиевском».

На стенах галерей храма Софии Киевской изображен музыкант со струнным смычковым инструментом в руках в окружении группы скоморохов, что свидетельствует о невероятно широком распространении данного вида искусства на территории Киевской Руси.

I. АРХИТЕКТУРА КИЕВСКОЙ РУСИ Н. М. Карамзин в «Истории государства Российского», описывая истоки возникновения искусства Древней Руси, рассказывает, как «Владимир, увидев, подобно бабке своей, заблуждение язычества, стал искать истины в разных верах».

I. АРХИТЕКТУРА КИЕВСКОЙ РУСИ

Н. М. Карамзин в «Истории государства Российского», описывая истоки возникновения искусства Древней Руси, рассказывает, как «Владимир, увидев, подобно бабке своей, заблуждение язычества, стал искать истины в разных верах». Многие послы рассказывали ему о своих верах, но всё не нравилось князю. Наконец философ, присланный греками из Византии, поведал Владимиру историю сотворения мира, первых людей, рая, христианского искупления и в заключение нарисовал картину Страшного суда с праведными, идущими в рай, и грешными, осуждённые на вечную муку. Поражённый этим, Владимир вздохнул и сказал: «Благо добродетельным и горе злым.!» - «Крестись, - ответствовал философ, - и будешь в раю первым».

Владимир крестился. Получив в крещении имя Василий, князь соорудил на том месте, где стоял Перун-языческий идол, деревянную церковь св. Василия и призвал искусных зодчих из Константинополя для строительства каменного» храма во имя Богоматери (989-996). Церковь прозвали Десятинною, поскольку на её возведение была выделена десятина, т. е. десятая часть княжеских доходов.

Византийские мастера принесли с собой разработанную византийскими зодчими систему крестово-купольного храма, основу которой составлял квадрат, расчленённый четырьмя опорами - на три нефа и заканчивающийся на востоке апсидой. Как первый большой храм Киева Десятинная церковь имела вместительное помещение для готовящихся к крещению (оглашённых), нартекс, или, как его стали называть на Руси, притвор. В притворах начиналось богослужение, здесь же была крестильная купель. Удлинённый притвор делал храм вытянутым. С трёх сторон его окружали галереи-гульбища - дань прежней языческой традиции. Как первый памятник монументальной архитектуры Киева Десятинная церковь являла собой образ-символ нового мира, в котором предстояло жить русскому человеку.

Снаружи прямоугольный объём членился на фасадах «лопатками» на отдельные вертикальные части - прясла, которые позже по традиции стали завершаться полукружиями закомар, повторяя линию внутренних сводов - подпружных арок.

После смерти Владимира Великого в Киеве стал княжить Ярослав Мудрый, расширивший территорию города в несколько раз.

Композиционным центром города Ярослава являлся грандиозный Софийский собор, посвящённый Божественной Премудрости, с ансамблем сооружений, куда входили митрополичьи палаты и княжеский дворец. Софийский собор самый выдающийся памятник Древнерусского зодчества и единственный собор, у которого нет прообраза в Византии или какой-либо другой христианской стране. Софийский собор - также крестово-купольный храм, но увеличенный в ширину двумя нефами и в длину тремя столбами, составивший в плане пятинефный крестово-купольный храм, окружённый с севера, запада и юга двойным рядом галерей-гульбищ и увенчанный 25 куполами. Такое многокупольное завершение - явление чисто русское, берущее своё начало ещё в грандиозных языческих капищах.

София Киевская не возносилась над землёй, она гармонично разрасталась и вширь, и ввысь, и в длину. Общим обликом она меньше походила на твердыню, нежели София Константинопольская. Вся эта сложная конструкция создавала и снаружи, и внутри уходящую вверх пирамидальную композицию, одинаково торжественно воспринимающуюся со всех четырёх сторон.

Изнутри храм был украшен мозаикой - «мерцающей живописью», значительная часть которой сохранилась.

II. АРХИТЕКТУРА В ПЕРИОД ФЕОДАЛЬНОЙ РАЗДРОБЛЕННОСТИ

Со смертью князя Ярослава в 1054 г. строительная деятельность в Киеве не прекратилась, но преемники князя отказались от возведения таких колоссальных многоглавых городских соборов, как Десятинная церковь и София Киевская. С большим рвением они занялись сооружением монастырей, где они отрешались от мирских дел и должны были быть погребены.

Наряду с монастырями на Руси строились храмы -так называемые земельные соборы и соборы придворно-княжеские.

Земельный собор являлся главным храмом того или иного княжества. При возведении соборов обозначился отход от византийского архитектурного канона. Как правило, это были шестистолпные, трёхнефные, трёхапсидные, одноглавые крестово-купольные храмы с притвором. Он был необходим для людей, только собирающихся креститься, которых в удалённых от Киева землях было много и которые во время богослужения не должны были находиться в храме.

Функциональная принадлежность придворно-княжеского собора определялась самим его названием. Храм строился на княжеском дворе и соединялся с хоромами князя крытым переходом. Он являл собой четырёхстолпный, трёхнефный, трёхапсидный, одноглавый крестово-купольный храм без притвора. Обязательным атрибутом такого храма являлись хоры в западной части, предназначавшиеся, как правило, для женской половины феодальной аристократии. Нередко к храму с северной и южной сторон пристраивались галереи-паперти с многочисленными аркосолиями для погребения княжеской семьи. Такой тип придворно-княжеского храма представлял собой храм-усыпальницу-некрополь.

XII - XIII вв. - противоречивый и трагический период в истории Руси. С одной стороны, это время высочайшего развития искусства, с другой - почти полного распада Руси на отдельные княжества, постоянно враждующие между собой. Однако тогда же стали набирать силу города Владимир Залесский во Владимиро-Суздальской земле, Чернигов, Владимир Волынский (юго-западная Русь), Новгород, Смоленск. Политического и военного единства не было, но при этом было создание языкового, исторического и культурного единства.

III. АРХИТЕКТУРА ВЛАДИМИРО-СУЗДАЛЬСКОГО КНЯЖЕСТВА

При князе Владимире Мономахе начинается бурное строительство на северо-востоке Руси, в Залесье. В результате здесь был создан один из самых прекрасных во всей средневековой Европе художественных ансамблей.

При Юрии Долгоруком (сыне Владимира Мономаха) сформировался так называемый суздальский стиль - белокаменное зодчество. Первой церковью, родоначальницей стиля, сложенной из белого камня, блоки которого были идеально подогнаны один к другому, стала церковь Бориса и Глеба в селе Кидекше, в 4 км от Суздаля, на том самом месте, где якобы останавливались святые князья Борис и Глеб, когда они ходили из Ростова и Суздаля в Киев. Это был храм-крепость. Он представлял собой мощный куб с тремя массивными апсидами, щелевидными окнами, напоминающими бойницы, широкими лопатками, шлемообразным куполом.

Сын Юрия Долгорукого Андрей Боголюбский окончательно перебрался во владимирскую резиденцию. Он делал всё, чтобы город Владимир (названный так в честь Владимира Мономаха) затмил Киев. В крепостной стене, окружавшей город, были сооружены ворота, главные из которых традиционно именовались Золотыми. Такие ворота возводились во всех крупных городах христианского мира, начиная с Константинополя, в память о въезде Иисуса Христа в Иерусалим через Золотые ворота города. Золотые ворота Владимира венчала надвратная церковь, украшенная резным декором и золотым куполом. На противоположном конце города высились Серебряные ворота, не менее массивные и торжественные.

Белокаменные фасады соборов украшали резьбой по камню. Наличие каменного декора представляет собой отголосок романского стиля и связано с тем, что Андрей Боголюбский созывал к себе во Владимир мастеров не только из Византии, но со всех земель. Уже знаменитая церковь Покрова на Нерли несёт на себе отпечаток этого стиля. Церковь посвящена празднику Покрова пресвятой Богородицы, установленному Андреем Боголюбским в ознаменование объединения Руси под главенством Владимира.

Андрей Боголюбский построил этот придворно-княжеский храм недалеко от своих палат в память о любимом сыне Изяславе, погибшем в победоносном походе на болгар в 1164 г. Изящная одноглавая церковь словно парит над широкой гладью заливных лугов. Её устремлённость ввысь создаётся прежде всего гармоничными пропорциями, трёхчастным делением фасадов, которое соответствует организации внутреннего пространства церкви, арочным завершением стен (так называемые закомары), ставшим лейтмотивом здания, повторяющимся в рисунке оконных проёмов, порталов, аркатурном поясе. Церковь Покрова на Нерли самый лиричный памятник русского зодчества.

В 1185 - 1189 гг. во Владимире был возведён земельный собор во славу Богоматери - Успенский. В собор поместили величайшую русскую святыню - икону Богоматери, которая, по преданию, была написана евангелистом Лукой и тайно вывезена из Киева Андреем Боголюбским. Собор был воздвигнут в центре Владимира, на высоком берегу Клязьмы, возвышаясь над городом. Как всякий собор, относящийся к земельному жанру культовой архитектуры. Успенский был шестистолпным одноглавым крестово-купольным храмом с притвором. По словам летописца, «Бог привёл мастеров из всех земель», в числе которых были и пришельцы с романского Запада, присланные к князю Андрею якобы императором Фридрихом Барбароссой. Расширенный при Всеволоде Большое гнездо, брате Андрея, собор приобрёл более монументальный вид с протяжёнными фасадами, расчленёнными на пять прясел, и пятью куполами.

Во времена Всеволода, чья слава и власть так поражали современников. Суздальская земля стала княжеством, господствующим над остальной Русью. В этот период во Владимире был возведён Дмитриевский собор, третий шедевр культового зодчества.

Дмитриевский собор - это сравнительно небольшой одноглавый храм с хором, какие строились на феодальных дворах. Но несмотря на размеры он выглядит величавым и торжественно-великолепным. Это один из самых красивых и самых оригинальных соборов Древней Руси. В плане он представляет собой греческий крест без какого бы то ни было отступления от византийского канона. Но снаружи Дмитриевский собор являет собой нечто столь самостоятельное, что не может быть включён в число построек византийского типа. Уже не широкие и плоские «лопатки» членят стены на прясла, а длинные тонкие колонны. В барельефах Дмитриевского собора мы видим элементы византийского, романского, даже готического стилей и, конечно, русского. Наличие богатого каменного декора храма свидетельствуют о том, что его украшали мастера с романского Запада, хотя в барельефах нет ничего апокалиптического, т. е. намекающего на конец света и Страшный суд. Южный фасад украшает подчёркнуто плоская резьба, напоминающая резьбу по дереву, несомненно русских мастеров. И преобладание растительного и зооморфного орнаментов также свидетельствуют о традиционно русском стиле. Можно предположить, что строителем собора был зодчий, хорошо знакомый с венецианским собором св. Марка, поскольку мотивы декора двух этих соборов абсолютно тождественны: невиданные львы, птицы и олени, цветы, листья, фантастические всадники, грифоны, кентавры и даже сцена восхождения Александра Македонского на небо заполняют плоскости стен.

Всё здание по высоте делится на три яруса. Нижний - самый высокий, почти без украшений, его гладь оживляют лишь глубокое пятно портала и аркатурный пояс. «Колонки» пояса как бы свисают вниз, подобно тяжёлым плетёным шнурам с массивными подвесками. На среднем ярусе, над аркатурным поясом, сосредоточено всё декоративное убранство собора. Третий пояс - это массивная глава храма, поднятая на квадратном «постаменте».

IV. АРХИТЕКТУРА НОВГОРОДА И ПСКОВА

Монголо-татарское нашествие жестоко поразило Древнюю Русь. Естественно, что в большинстве городов центральной и северо-восточной Руси, таких, как Владимир, Суздаль, Ярославль, Ростов, замерло крупное строительство. Однако Великий Новгород и Псков, сильные независимые города, продолжали строить, в том числе и каменные церкви, понимая, что богатый соборный храм -зримое свидетельство могущества города. Правда, после появления на Руси татар полностью прекратилось сооружение крупных городских и монастырских соборов, появился обычай строить совсем небольшие храмы.

Были церкви монастырские, сооружённые по инициативе -новгородских архиепископов, и уличанские, строителями которых выступали жители того или иного прихода, причём львиную долю расходов несли богатые «гости» - купцы.

Поскольку монастырская община состояла обычно из десяти-двадцати монахов», необходимости в монументальном монастырском храме и не было. Кроме того, в этих городах княжеская власть утратила свой авторитет и уступило место республике, в которой огромным влиянием пользовались архиепископы. Церковь же предпочитала иметь много, пусть и небольших, церковных зданий.

Первым каменным храмом после нашествия татар, построенным в 1292 г., была монастырская церковь Николая Чудотворца Липенского мужского монастыря. Другим образцом монастырского храма являлась церковь Успения Богородицы на Волотовом поле. Обычно монастырский храм - это квадратное в плане небольшое помещение с четырьмя столбами, тремя нефами, одной массивной апсидой на востоке, притвором на западе и одним куполом шлемообразной формы.

Уличанские храмы крупнее, и весь их вид более торжественный. Почти все они, как и монастырские церкви, одноглавые, с одной массивной апсидой, но без притвора. Вместо него на западной стене паперть -крыльцо перед входом.

Фасады всех новгородских храмов имеют обычно трёхлопастное завершение, крыши, как правило, восьмискатные. Такое отступление в строении крыши от обще-византийского стиля определялось местными климатическими условиями - частыми холодными дождями, снегопадами. Нетрадиционное устройство внутренних посводных перекрытий продиктовало и особую организацию внутреннего пространства новгородского храма: столбы, поддерживающие своды, широко расставлены и близко придвинуты к стенам. Из-за этого внутри храм кажется выше.

Новгородские храмы строили целиком из кирпича или из разноцветного булыжника с вставками из плоского кирпича - плинфы, что обеспечивало переливы цвета от серовато-голубого до ярко-красно-коричневого и сообщало зданию необычайную живописность.

Украшали храмы очень скромно: вставленными в кладку крестами из кирпича; тремя маленькими прорезями там, где должно было быть одно большое окно; «бровками» над окнами и типично псковско-новгородским узором на барабане. Узор этот состоял из квадратов и треугольников. Выше орнаментального пояса, а иногда вместо него шла цепь кокошников - дуговых ступенчатых углублений. Алтарную апсиду оформляли вертикальными валиковыми разводами, соединённые поверху дугами. Особо следует сказать про свойственные только новгородским церквам так называемые голосники: горшки и кувшины, вмазанные горизонтально в стены, в барабан купола, в «паруса» и своды и служившие своеобразными микрофонами.

Главные культовые постройки Пскова располагались на территории кремля и в Довмонтовом городе - участке, тесно примыкавшем к кремлю. Все псковские церкви невелики по размерам, приземистые, обширные в нижней части, и выглядят они чрезвычайно устойчиво. Для создания большей устойчивости и внешней мягкости очертаний мастера слегка «заваливали» стены внутрь. Все они одноглавые, на четырёх либо шести столбах, с одной (редко с тремя) апсидой, притвором и позакомарным покрытием.

Церковные паперти были весьма массивными сооружениями, основу которых составляли мощные каменные столбы. На них укладывали один конец арки, а другим она упиралась в стену. Нередко сверху арки обрамляли щипцовой кровлей.

Отличительной особенностью псковских церквей являлось наличие подклета - специального подвала, предназначавшегося для хранения церковного имущества, товаров и даже оружия.

Характерный признак псковского церковного зодчества - асимметрия, создававшаяся наличием придела и звонницы. Придел - небольшая церковка, имеющая главу и апсиду на востоке и посвящённая какому-либо святому, пристраивался к храму с южной либо северной стороны. Входили в него через главный храм, но часто он имел свой притвор. Звонницы, появившиеся впервые в псковском зодчестве, либо возвышались над западным притвором или над папертью придела, являясь неотъемлемой частью храма, либо представляли собой отдельно расположенное столпообразное сооружение-колокольню с проёмами для колоколов и двускатной крышей, увенчанной главкой.

Склонность псковских мастеров к асимметрии особенно просматривается в церкви Николы на Усохе, построенной на границе осушаемого болота - усохе. Церковь представляет собой одноглавый храм с тремя апсидами, подклетом, притвором, крыльцом-папертью. С северной стороны к нему примыкает обширный придел, имеющий притвор, над которым возведена звонница. К южной апсиде пристроена одноглавая часовня «Неугасимая свеча», имеющая сильно выступающее крыльцо-паперть. Вся эта конструкция представляет собой сложную асимметрическую композицию.

Построенные вновь храмы непременно украшали. И если в Киевской Руси и крупных княжествах первоначального периода феодальной раздробленности храмы украшали в основном мозаичными композициями и фресками, то во второй половине XXI в. главенствующая роль отводится иконе.

Литература

1. Гнедич П. П. Всемирная история искусств. – М., 1996.

2. Емохонова Л. Г. Мировая художественная культура. – М., 2000.

3. Любимов Л. Д. Искусство Древней Руси. – М., 1996.

Недаром говорят, что архитектура - это душа народа, воплощенная в камне. К Руси это относится лишь с некоторой поправкой. Русь долгие годы была страной деревянной, и ее архитектура, языческие молельни, крепости, терема, избы строились из дерева.

Для русской деревянной архитектуры была характерна многоярусность строений, увенчивание их башенками и теремами, наличие разного рода пристроек - клетей, переходов, сеней. Затейливая художественная резьба по дереву была традиционным украшением русских деревянных строений. Эта традиция живет в народе и до настоящей поры.

Первая каменная постройка на Руси появилась в конце X в. - знаменитая Десятинная церковь в Киеве, сооруженная по указанию князя Владимира Крестителя. К сожалению, она не сохранилась. Зато по сей день стоит знаменитая киевская София, возведенная несколькими десятилетиями позже.

Оба храма были построены византийскими мастерами из привычной для них плинфы - большого плоского кирпича. Раствор, соединяющий ряды плинфы, представлял собой смесь извести, песка и толченого кирпича. Красная плинфа и розовый раствор делали стены византийских и первых русских храмов нарядно-полосатыми.

Строили из плинфы в основном на юге Руси. На севере же, в далеком от Киева Новгороде, предпочитали камень. Правда, арки и своды выкладывались все-таки из кирпича. Новгородский камень «серый плитняк» - природный грубый валун. Из него без всякой обработки клали стены.

Во Владимиро-Суздальской земле строили из ослепительного белого известняка, добытого в каменоломнях, тщательно отесанного в аккуратные прямоугольные блоки. «Белый камень» мягок и легко поддается обработке. Вот почему стены владимирских храмов богато украшены скульптурными рельефами.

Мир Византии, мир христианства, стран Кавказа привнесли на Русь новый строительный опыт и традиции: Русь восприняла сооружение своих церквей по образу крестово-купольного храма греков; квадрат, расчлененный четырьмя столбами, составляет его основу, примыкающие к подкупольному пространства прямоугольные ячейки образуют архитектурный крест. Но этот образец, греческие мастера, прибывшие на Русь, начиная со времени Владимира, а также работающие с ними русские умельцы применяли к традициям русской деревянной архитектуры, привычной для русского глаза и милой сердцу. Если первые русские храмы, в том числе Десятинная церковь, в конце X в. были выстроены греческими мастерами в строгом соответствии с византийскими традициями, то Софийский собор в Киеве отразил сочетание славянских и византийских традиций: на основу крестово-купольного храма были поставлены тринадцать веселых глав нового храма. Эта ступенчатая пирамида Софийского собора воскресила стиль русского деревянного зодчества.

Софийский собор, созданный в пору утверждения и возвышения Руси при Ярославе Мудром, показал, что строительство - это тоже политика. Этим храмом Русь бросила вызов Византии, ее признанной святыне - константинопольскому Софийскому собору. В XI в. выросли Софийские соборы в других крупных центрах Руси - Новгороде, Полоцке, и каждый из них претендовал на свой, независимый от Киева престиж, как и Чернигов, где был сооружен монументальный Спасо-Преображенский собор. По всей Руси были построены монументальные многокупольные храмы с толстыми стенами, маленькими оконцами, свидетельства мощи и красоты.

В XII в. традиции древнерусской архитектуры не утрачивают свою связь. По образному выражению одного искусствоведа, по всей Руси прошагали русские однокупольные храмы-богатыри, сменившие прежние пирамиды. Купол возносился вверх на мощном, массивном квадрате. Таким стал Дмитриевский собор во Владимире-на-Клязьме, собор святого Георгия в Юрьеве-Польском.

Большого расцвета архитектура достигла в годы правления Андрея Боголюбского во Владимире-на-Клязьме. С его именем связаны постройка Успенского собора во Владимире, красиво расположенного на крутом берегу Клязьмы, белокаменного дворца в селе Боголюбове, «Золотых ворот» во

Владимире - мощного белокаменного куба, увенчанного златоглавой церковью. При нем же было создано чудо русской архитектуры - храм Покрова на Перли. Князь построил эту церковь неподалеку от своих палат после кончины любимого сына Изяслава. Эта небольшая однокупольная церковь стала поэмой из камня, в которой гармонично сочетаются скромная красота природы, тихая грусть, просветленная созерцательность архитектурных линии.

Брат Андрея - Всеволод III продолжал эту строительную деятельность. Его мастера оставили потомству замечательный Дмитриевский собор во Владимире - величественный и скромный.

Одновременно строились храмы в Новгороде и Смоленске, Чернигове и Галиче. закладывались новые крепости, сооружались каменные дворцы, палаты богатых людей. Характерной чертой русской архитектуры тех десятилетий стала украшающая сооружения резьба по камню. Это удивительное искусство можно увидеть на стенах соборов во Владимиро-Суздальской Руси, Новгороде, других русских городах.

Страница 4 из 13

Архитектура Киевской Руси

Важнейшей темой начальной истории русского зодчества является вопрос о деревянной архитектуре X-XI веков, памятники которой не дошли до нас. Мы можем судить о них лишь на основе этнографических параллелей, эпоса, косвенных указаний письменных источников и др. Эти данные позволяют утверждать, что, кроме сохранившихся древнейших памятников каменной архитектуры и археологически изученных полуземляночных жилищ и изб горожан, существовал богатый и сложный мир зданий самого разнообразного характера – храмы, дворцы, крепости, созданные искусством русских плотников. Только учитывая это, можно понять исключительно быстрое освоение русскими строителями каменного зодчества и его бурный расцвет. Деревянное зодчество восточных славян, совершенствовавшееся на протяжении столетий, в X веке достигло высокого уровня. На Руси X-XI веков строились деревянные крепости, дворцы, первые рубленые храмы. Древнейшее изображение деревянной церкви на полях пергаменного псковского «Устава» XIII в. передает характерный облик высокого рубленого столпообразного храма, крытого шатром. В 1020-1026 годах Ярослав Мудрый, утверждая почитание первых русских святых Бориса и Глеба, для постройки храма над их могилой в Вышгороде пригласил не греческих зодчих, но вышгородского горододельца Миронега, который и построил деревянный пятиверхий храм: «возвел церковь великую, имеющую верхов пять, и расписал всю и украсил ее всею красотою». По-видимому, этот храм представлял комбинацию пяти столпообразных храмов. Несколько позже горододелец Ждан-Никола поставил в Вышгороде по княжескому заказу второй деревянный Борисоглебский храм «вверх в один». Все это нужно иметь в виду, оценивая действительное значение византийских зодчих, вызванных Владимиром в Киев, для истории русской архитектуры: они попали в страну, имевшую свою развитую культуру, свои художественные традиции, свои кадры строителей.

Нигде в Европе в это время искусство не было столь развито и усовершенствовано, как в Византии, поэтому могучее воздействие художественной культуры Византии сказывалось в искусстве многих областей средневековой Европы.

Обширное и открытое на всю высоту внутреннее пространство греческого каменного храма, сверкавшее утонченной декоративной отделкой, резко отличалось от первых храмов, рубившихся в Киеве в X-XI веках. Таким образом, вместе с принятием православия Русь примыкала к передовой архитектурной традиции в Европе – византийской строительной культуре. На Руси было положено основание развитию монументальной каменной архитектуры. Темп и своеобразие этого процесса с самых первых шагов его показывают, что русская культура той поры смогла не только быстро воспринять высокую и сложную традицию строительного искусства греков, но и творчески ее переработать и переосмыслить.

Византийские мастера принесли на Русь вполне сложившиеся принципы культового зодчества. Его главным типом был крестово-купольный храм – рожденная несколькими веками византийского творчества архитектурная система, наиболее точно и полно отвечающая православному пониманию Церкви и мироздания, подчиненная литургическому назначению здания. Основой такого храма является квадрат, расчлененный на девять ячеек четырьмя столбами, несущими главу; примыкающие к подкупольному пространству и крытые полуциркульными сводами прямоугольные ячейки образуют архитектурный крест; угловые же помещения крылись полуциркульными или купольными сводами; стены по основным осям членились лопатками. С востока к храму примыкали алтарные полукружия – апсиды . С запада храм иногда удлинялся тремя дополнительными делениями, и число столбов увеличивалось, таким образом, до шести. Здесь устраивали помещения второго яруса – хоры , под которыми столбы иногда заменялись стеной с арками, отделявшей нартекс – притвор от храма; иногда хоры продолжались и над боковыми нефами , получая в плане форму буквы П.

Внешний облик храма ясно выражал внутреннюю конструкцию; стенные лопатки отвечали столбам, стена завершалась полуциркульными закомарами , точно отражая форму полуциркуль-ных сводов, по которым и крылось здание. Фасады храмов не штукатурились, и кладка из рядов тонкого кирпича – плинфы – и камня, положенных на розоватом растворе извести с примесью толченого кирпича – цемянки , создавала своеобразную двухцветность и полосатость фасада, который несколько оживлялся, кроме того, игрой светотени в рядах декоративных двухуступ-чатых ниш. Внутреннее убранство храма было очень богатым: к эффекту мозаичной или фресковой росписи присоединялась отделка полов, столбов и панелей полированным цветным камнем, мраморами (полилития ) и т.п.

Летопись рассказывает, что по принятии христианства Владимир «помыслил создать каменную церковь святой Богородицы, и … привел мастеров от греков». В 996 году храм был окончен и получил название Десятинной церкви, в связи с пожалованной Владимиром на ее содержание десятой частью княжеских доходов. Десятинная церковь Успения Богородицы
(989-996) не дошла до нас; она обрушилась в 1240 году, когда ее штурмовали монголы, и похоронила в своих руинах находившихся внутри ее и на сводах последних защитников города – киевлян. Поэтому нам известны лишь ее план и отдельные детали убранства, открытые путем археологических раскопок. Стены церкви оказались почти целиком разобранными, вплоть до подошвы фундамента; остались лишь ее части, по которым мы можем судить о конфигурации плана.

План церкви характеризуется значительной геометрической неправильностью связанной, вероятно, с разбивкой площадки при помощи мерного шнура. Первоначально Десятинная церковь была трехнефневным крестово-купольным храмом с более узким притвором с запада; этот храм уже в начале XI в., около 1039 года, был обстроен боковыми открытыми галереями и превратился в обширный пятинефный собор. Возможно, что галереи были несколько ниже основного массива храма, что придавало его силуэту ступенчатый характер. Храм был многоглавым, отдаленно напоминавшим своим сложным силуэтом деревянные храмы типа новгородской Софии – об этом сообщает позднейший летописный источник «Список градов Русских» – «а церковь святой Богородицы Десятинная каменная была о полу тридцати верхах...». Плоскости фасадов храма членились лопатками, оживлялись рядами полуциркульных двухуступчатых ниш и высоких окон.

Найденные при раскопках фрагменты цветного шифера, мраморных деталей, мозаик и фресок свидетельствуют о роскоши внутренней отделки первого русского каменного храма, который и позже, уже в руинах, слыл в народе под прозвищем «мраморной церкви пречистой Богородицы». В уборе панелей стен храма были применены инкрустации из порфира, парапеты хор состояли из плит красного шифера и проконисского мрамора, украшенных резным орнаментом. Аркада хор, выходившие в средний неф храма, опирались на столбы, имевшие в сечении форму квадрифолия. Особенно хороши были полы храма. В алтаре пол был набран из плит белого мрамора и красного шифера, расположенных в шахматном порядке на местах, где по ходу богослужения двигались и стояли священнослужители, были выложены дорожки и прямоугольные «коврики» с узорчатым кругом в центре. Эта мозаика была исполнена из кусков натурального камня и разноцветных мраморов, зеленого, белого, пятнистого, лилового порфира, шифера мозаичной смальты. По-видимому, столь же богато украшен был и пол центрального нефа. В боковых отделениях алтаря и боковых нефах полы были настланы из поливных разноцветных плиток разнообразной величины и формы, образовывавших, очевидно, сложные орнаментальные композиции. Алтарь отделялся от храма легкой каменной преградой. Драгоценная утварь церкви состояла из икон и сосудов и крестов греческой работы, частью вывезенных Владимиром из Корсуни.

Главный храм Владимирова Киева не был единичной каменной постройкой; раскопки открыли в непосредственном соседстве с ним фундаменты каменных дворцовых зданий, характеризующихся тем же богатством декоративной обработки.

Десятинная церковь и княжеские дворцы образовали центральный архитектурный ансамбль города, расположенный на вершине киевской горы. Он был, по-видимому, открытым и свободно сливался с площадью Бабина торжка, украшенной вывезенными Владимиром из Херсонеса античной бронзовой квадригой и мраморными статуями. Этот городской центр был также архитектурно согласован с главными каменными воротами городской стены – открытые раскопками – так называемые Батыевы ворота.

Однако нужно подчеркнуть, что все же не эти единичные каменные здания определяли облик Владимирова Киева. Свидетельство Титмара Мерзебургского о том, что в Киеве начала XI века было четыреста храмов, указывает на наличие рубленых деревянных церквей, производивших сильное впечатление на иноземного наблюдателя. Также и в составе жилых построек Владимирова Киева, наряду с парадными каменными жилищами знати, следует предполагать большое количество более простых срубных построек. Это сочетание каменной и деревянной архитектуры в ансамбле города было характерным для его облика.

В первой половине XI века каменное строительство применяется уже не только в Киеве: брат Ярослава Мудрого Мстислав, князь черниговский и тмутараканский, строит в Чернигове и Тмутаракани каменные соборы; Ярослав продолжает пышную обстройку разросшегося Киева; его сын Владимир ставит в Новгороде на месте сгоревшей дубовой Софии каменный Софийский собор; несколько позже, во второй половине XI века, создается каменный храм Софии и в Полоцке.

Это продвижение каменной архитектуры в удаленные области Киевской Руси сопровождает упрочение новой державы, расширение поля деятельности великокняжеской власти и русской церкви. Но этот же процесс свидетельствует и о росте значения других городов, которые вскоре станут центрами самостоятельных полугосударств – княжеств. Именно поэтому уже в первых архитектурных памятниках этих городов появляются местные черты, осложняющие и видоизменяющие исходные киевские «образцы».

Спасо-Преображенский собор в Чернигове был заложен князем Мстиславом и достроен Ярославом Мудрым (около 1036). Подобно первоначальной Десятинной церкви, черниговский Спас представляет собой большой трехнефный собор с тремя алтарными апсидами и позакомарным покрытием. Его спокойный массив завершается пятью куполами – круглым средним и гранеными угловыми; первоначально открытая кладка фасадов придавала стенным плоскостям характерную двухцветность и полосатость. Примечательную особенность храма составляет примыкающая к северо-западному углу мощная цилиндрическая башня с лестницей, ведущей на хоры. На месте юго-западной башни, выстроенной в XVIII веке, была первоначально маленькая крещальня, а к восточным углам были пристроены в XI веке маленькие храмы-усыпальницы для погребения членов княжеского дома. Эти части здания нарушали строгую изолированность крестово-купольного массива храма.

Внутреннее пространство храма было роскошно украшено; боковые крылья хор, отделенные от подкупольного пространства тройными аркадами, поддерживались мраморными колоннами, как в классических византийских церквах X-XI вв.; пол был устлан резными шиферными плитами, инкрустированными цветной смальтой; стены и своды храма покрывала фресковая роспись. По своему богатству и великолепию собор Спаса почти не уступал центральному храму Руси – Софийскому собору Киева.

Киевский Софийский собор строился в центре города, разросшегося далеко за черту вала старого Владимирова Киева. Ярослав Мудрый раздвинул его границы, соорудил новые земляные валы с каменными проездными башнями-воротами и украсил город новыми постройками. Летописец вспоминает начало этого строительства: «Заложил Ярослав город великий, у того же града есть Златые врата; заложил же и церковь святой Софии, митрополичью, и потом церковь на Золотых воротах святой Богородицы Благовещение, потом святаго Георгия монастырь и святой Ирины» (Лаврентьевская летопись под 6545 (1037)).

Старый Владимиров город стал, таким образом, внутренней цитаделью Киева. Строительство Ярослава, как показывают наименования его построек, сознательно стремилось уподобить русскую столицу Царьграду. Самый замысел поражает своей смелостью и свидетельствует о ясном сознании возросшей политической и культурной силы Киевской державы, столица которой дерзала соперничать с «восточным Римом».

Главные ворота Киева (1037), названные Золотыми в подражание Золотым воротам Константинополя, сохранились в развалинах. Судя по старым рисункам, они представляли собой монументальную арку, сочетавшую оборонительные задачи с художественным назначением торжественной триумфальной арки столицы; ворота завершала надвратная церковь Благовещения. За Золотыми воротами открывалась перспектива главной улицы. Далее по ее сторонам возвышались храмы монастырей Ирины (1037) и Георгия (1037), а за ними – увенчанная золотыми главами соборная церковь Софии, окруженная каменными стенами митрополичьего замка. Новый архитектурный центр Киева, сменивший его первоначальный центр – Бабин торжок с его статуями, Десятинной церковью и дворцами, был намечен очень обдуманно и в полном согласии с архитектурным ансамблем города. Величавый комплекс трех златоверхих храмов Софии, Ирины и Георгия был поставлен так, что он приходился примерно в точке пересечения осей, направленных к нему от трех городских ворот: Лядских, Львовских и Золотых. В то же время от Софии шел путь к каменной арке ворот Владимирова города, за валом которого виднелись верхи Десятинной церкви.

В итоге строительства Ярослава Киев стал одним из прекраснейших городов Европы. Красота его глубоко волновала современников. В своей проповеди митрополит Илларион говорил Ярославу: «град твой Киев величеством как венцом обложил», и, обращая слово к усопшему князю Владимиру, звал его: «Встань... Виждь же и град величеством сияющ, виждь церкви цветущие,… виждь град иконами святых освящаем …и ладаном облагоухаем, и хвалами и божественным пением святым оглашаем».

Центральный памятник Ярославова Киева и величайшее создание искусства Киевской Руси Софийский собор дошел до нас в совершенно искаженном, почти неузнаваемом виде. Он пострадал от пожаров и разрушений, от переделок и ремонтов. Еще в XVII столетии Софийский собор находился в полуразрушенном состоянии: его живописные руины запечатлел в 1651 году в серии прекрасных рисунков голландский художник Абрахам Вестерфельд, находившийся в свите литовского гетмана Радзивилла. В XVII-XIX веках собор не раз капитально «обновлялся», получив ряд дополнительных обстроек и характерное барочное убранство, еще более затруднившее реконструкцию его первоначального облика.

В отличие от Десятинной церкви и черниговского Спаса, Софийский собор – обширный
(37 х 55 м) пятинефный крестово-купольный храм, с пятью апсидами и ясно выделенным широким крестом центральных нефов, огромным двенадцати оконным куполом над их пересечением и группами двенадцати малых куполов, размещенных на углах массива храма, по четыре с запада и по два с востока.

Восточные пары куполов освещали помещение алтаря, западные – широкие хоры, занимав-шие целиком западные углы храма и концы ветвей центрального креста. Сюда, в центральное пространство, хоры открывались тройными арками, которым внизу отвечали также тройные арки, опиравшиеся на восьмигранные столбы и несшие главные своды хор (аркады под хорами западной части обрушились в XVII веке и не были восстановлены при ремонте 1686 года; основания опор были открыты раскопками М.К. Каргера 1939 года.).

Основной массив храма окружала одноэтажная открытая галерея, к которой примыкала первоначально одна северо-западная круглая башня с лестницей на хоры. В дальнейшем галерею надстроили вторым этажом, расширившим площадь хор, и опоясали здание с трех сторон более широкими одноэтажными открытыми галереями, юго-западный угол которых заняла вторая лестничная башня. Примечательной конструктивной особенностью внешней галереи являются ее арки в четверть окружности – аркбутаны , игравшие роль контрфорсов . Как в своем начальном виде, так и после расширения обстройками собор характеризовался целостностью последова-тельно проведенного архитектурного замысла: массы храма ступенчато нарастали по направлению к центральному куполу.

Последовательность в сложении окончательного облика собора не следует оценивать как два различных по замыслу строительных предприятия, из которых последнее в чем-либо изменяло или нарушало идею первого. Расширенный вариант композиции с двумя башнями был предусмотрен уже на первом этапе, сначала было закончено основное ядро храма, фасады которого и были прикрыты примкнувшими в дальнейшем частями постройки.

В первоначальном виде Софийский собор был исключительно целостным и глубоко своеобразным зданием, воплотившим всю силу художественной мысли его строителей. Окружавшие массив собора галереи с открытыми аркадами скрывали в своем полумраке цоколь огромного здания, которое казалось стоящим на легких опорах. Это впечатление усиливалось двухцветностью фасадов оживленных светотенью декоративных ниш на алтарных апсидах и многочисленных оконных проемов.

Западный фасад Софийского собора фланкировали две башни, завершенные подобно крепостным вежам, шатровыми позолоченными верхами; они в архитектурном образе Ярославова храма воплощали идею державности и величия. Внутри башен шли пологие винтовые лестницы, по которым княжеское семейство и придворные поднимались на хоры, чтобы присутствовать на церковной службе. Башни были связаны переходами непосредственно с расположенным по соседству дворцом. На верху одной из них послу императора Рудольфа Эрику Ляссоте (1594) показывали помещение, в котором в древности якобы происходили совещания князя с боярами; на площадках же наружных галерей находились горожане во время вечевых собраний. Рядом с южной башней была выделена в XII в. маленькая крещальня.

Киевский собор, несмотря на огромную дистанцию во времени, имел великий протограф – главный храм православного мира, Константинопольскую Софию. Само посвящение собора Софии Премудрости Божией напоминало о цареградской святыне. Премудрость Божия, отождествляемая православной богословской традицией со вторым лицом Святой Троицы – Христом, Богом Словом воспринималась как символ света христианского вероучения и приобщение к великой евангельской истине. Для новообращенных христианских народов софийские храмы знаменовали победу христианства над язычеством, вхождения их в державу света и божественной премудрости. Вслед за Киевом Софийские соборы строятся в Новгороде и Полоцке.

Разумеется, киевский храм не был прямым повторением, он был выстроен в архитектурных формах своего времени. Своими размерами киевский Софийский собор намного превосходил византийские крестово-купольные пятинефные храмы, он был наиболее величественным и грандиозным храмом этого типа. Величественный ритм пирамидально нарастающих масс собора, его характерное тринадцатиглавие отличает его от меньших по размерам современных византийских «образцов» XI века.

Глубокое своеобразие композиции и форм Софийского собора с несомненностью свидетельствует, что греческие архитекторы, учитывая обстоятельства киевского заказа, внесли много нового в образ центрального храма Киевской державы. Вероятно, с ними рядом трудились и русские мастера. Зодчие были погребены при соборе, и память об их не отмеченной надгробием могиле хранилась народом еще в XVI веке: Эрику Ляссоте показывали «вне церкви место, где были похоронены художники, которые составляли планы и построили церковь».

Интерьер Софийского собора был не менее великолепен. Миновав полутень окружавших храм аркад, молящийся проходил через облицованные полированным мрамором порталы внутрь собора. Над его головой сначала смыкались сравнительно низкие своды обширных хор, простиравшихся и над боковыми нефами и открывавшихся в центральное пространство храма изящными тройными аркадами. Крестообразные в плане мощные столбы, расчленяя интерьер на отдельные ячейки, обусловливали его сложность и богатство: при движении внутри храма глазам вошедшего открывались сменявшие одна другую разнообразные живописные перспективы, подчиненные залитому светом центральному подкупольному пространству. Эффект внутреннего пространства собора обогащался разнообразием и пышностью декоративной отделки: мозаика и фреска, полированный и резной благородный камень, рельеф, майолика и инкрустация были использованы зодчими с непревзойденным мастерством. Под ногами вошедшего расстилался сверкающий холодный ковер пола, поражавший глаз разнообразием узоров и орнаментов.
В отличие от Десятинной церкви, где полы представляли мозаику из кусков натурального камня, полы Софийского собора были набраны из кусков мозаичной смальты, либо уложенных непосредственно в связующий раствор, либо инкрустированных в резные плиты красного шифера. Блестящий камень облицовывал нижнюю часть стен и столбов, мерцая в пересекающихся лучах света, струившихся из окон и от свечей хоросов и паникадил. Драгоценная мозаичная роспись выделяла подкупольное пространство и алтарь, главные, с точки зрения богослужения, части храмового интерьера.

Невысокая, вероятно мраморная, алтарная преграда почти не изолировала алтаря, в глубине которого, изгибаясь по стенам апсиды, шли седалища для клира с горним местом митрополита в центре. Над ними развертывались горизонтальными поясами мозаичные изображения.

Пышности монументальной декорации Софийского собора отвечали богатство и разнообразие храмовой утвари, церковных сосудов, сионов и других принадлежностей богослужения, красочность драгоценных облачений клира, покровов и пелен, украшавших иконы. Внутреннее убранство собора гармонически сливалось в единое целое с его архитектурными формами, усиливая их выразительность и подчиняясь их логике. Софийский собор, как и другие современные ему здания, представлял собой согласованный ансамбль всех видов искусства и был в этом смысле неделимым синтетическим целым. Его единство определялось органическим подчинением всех отраслей искусства архитектуре, выявлению образа храма всеми художественными средствами. Идея торжества христианства раскрывалась в этом едином ансамбле: архитектура, живопись, прикладное искусство составляли единое целое с богослуже-нием, становились его частью. Синтетическая основа византийского искусства была воплощена в единстве художественного решения интерьера храма и литургического действия. Главный собор новой христианской державы воплотил образ Церкви, в которой небесный, неизмеримо прекрасный мир, соединяется с земным, а земное поднимается до небесного.

Еще в конце XVI столетия, когда Софийский собор уже представлял собой живописные руины, он производил на видевших его огромное впечатление: «Весьма многие согласны в том, – пишет бискуп Верещинский, – что в целой Европе нет храмов, которые по драгоценности и изяществу украшений стояли бы выше константинопольского и киевского».

По-видимому, теми же чертами пышности и богатства характеризовались и храмы первых на Руси монастырей – Ирины и Георгия, построенные Ярославом одновременно с Софией. По своему плану они близки ей, остатки башен в углах свидетельствуют о наличии хор в западной части храма. При раскопках храмов были найдены плиты полированного шифера от облицовок стен, остатки цветных майоликовых и мозаичных полов и других видов богатого убранства.

Рассмотренные памятники X-XI веков образуют единую стилистическую группу, характе-ризующую древнейший этап в истории русского зодчества. Это время первого соприкосновения каменной византийской архитектуры и традиций русского деревянного зодчества, придавших яркое своеобразие уже древнейшим каменным храмам Руси. Характерны огромные размеры, пышность и богатство убранства интерьеров храма. Динамичность масс храма, двухцветность фасадов, обогащенных игрой светотени, золото куполов сообщали внешнему облику здания дух праздничного великолепия.

Смерть Ярослава Мудрого (1054) служит условной гранью начала нового периода в жизни древней Руси и в развитии ее культуры и искусства.

В XI-XII веках изменяется политическая карта Русской земли: огромная, но непрочная держава первых киевских князей постепенно подвергается все большему феодальному дроблению. На необъятной территории Киевской державы возникают многочисленные феодальные княжества, со своими столицами, рост которых оставляет Киеву лишь его прошлую славу; Киев постепенно становится не общерусским, а местным феодальным центром. Однако его политические конкуренты – стольные города княжений, стремясь подражать блеску Киева, все же уступают ему. Они несравненно меньше Киева по своему масштабу, материальные возможности их князей ограниченнее, экономические и политические горизонты более узки и обособлены. Немногие из этих городов пользуются такой мировой известностью, какую стяжал Киев; в этом отношении к нему приближается лишь Великий Новгород.

Новые местные княжеские династии обстраивают свои стольные города, создают здесь укрепления и свои богатые резиденции. Удельной столице нужен главный соборный храм иного облика, более скромного, чем митрополичий собор Софии в Киеве, кроме того, строятся небольшие приходские xpaмы в городах и княжеских селах. Наконец, умножаются монастыри, предъявляющие свои особые требования к архитектуре монастырского храма и ансамбля. Эти новые условия изменяют не только типологию, но и самый характер архитектуры, приводя, в конечном счете, к существенному изменению стиля. Этот процесс охватывает конец XI века и
XII век. На почве самого Киева он осложняется влиянием старых художественных вкусов и навыков, которые еще очень ярко сказываются в киевском зодчестве конца XI века, объединяя его с зодчеством Киевской Руси X-XI веков.

Новые художественные явления связаны в первую очередь с киевскими монастырями, число и значение которых быстро возрастает. Их щедро поддерживают князья, содействующие их строительству. Вслед за монастырями Ирины и Георгия, основанными Ярославом, его сын Изяслав (Дмитрий) Ярославич закладывает в 1051 году Дмитриевский монастырь; в середине
XI века получает начало Печерский монастырь; в 1070 году князь Всеволод (Михаил) Ярославич основывает Михаило-Архангельский Выдубицкий монастырь; строит свой Симеоновский монастырь и третий член «триумвирата Ярославичей» – Святослав Ярославич. В монастырях создаются соборные церкви, которые сильно отличаются от огромных городских соборов Киева и Новгорода: они скромнее их по отделке и масштабам, строже и суше по художественному выра-жению. Наиболее характерен в этом смысле Успенский собор Киево-Печерского монастыря, сооруженный в 1073-1078 годах князем Святославом Ярославичем. Памятник был разрушен фашистами и недавно восстановлен на основании реставрационных исследований и сохранив-шихся обмеров.

В своей древней основе Печерский собор отдаленно напоминает трехнефную основу Десятинной церкви; его фасады сохраняют традиционную систему декорации поясами ниш и членятся плоскими лопатками, к его северо-западному углу примыкает пристроенный в конце
XI – начале XII веков маленький купольный храм-крещальня, напоминающий крещальню черни-говского собора. Все это говорит об архитектурной традиции X-XI веков. Лестничная башня – наиболее выразительная черта храмов времени Ярослава – исчезла, уступив место, по-видимому, деревянной лестнице, скрытой между стеной собора и крещальней. Изменился и интерьер храма: граненые столбы и колонны сменились мощными крестообразными пилонами; западная четверть храма резче отделена стеной с арками от основного, фактически четырехстолпного пространства. Интерьер стал более простым и строгим; свет равномерно и скупо заполняет его, не оставляя места живописной смене освещенных и полутемных пространственных ячеек. Обработка интерьера была выполнена в старой традиции. Алтарь отделялся красивой мраморной преградой, мозаика и фреска сочетались с богатыми узорчатыми наборными полами.

Второй монастырский собор – Архангела Михаила в Выдубицком монастыре (1070-1088), построенный над высоким обрывом Днепра, сохранился лишь в своей западной части: восточная обрушилась еще в древности вследствие размыва берега. Раскопками было установлено, что это был большой восьмистолпный храм, необычайно вытянутый по продольной оси. К его шестистолпному объему с запада примыкал широкий притвор, что и дало основание считать храм восьмистолпным. К восточным углам церкви примкнули усыпальницы, напоминавшие подобные пристройки черниговского Спасского собора. Парадную лестничную башню, ведшую на хоры, строители лишили самостоятельного архитектурного значения: она была как бы вдвинута внутрь западного притвора, но не до конца, в силу чего несколько выступала из плоскости северного фасада. Храм был украшен фресковой росписью, его полы были вымощены шиферными инкрустированными смальтой плитками и разноцветными поливными глиняными плитками.

Очень близким Печерскому собору был храм Михайловского Златоверхого монастыря 1108 г.: при тех же стилистических качествах он удержал больше старых черт. У его северо-западного угла была монументальная круглая лестничная башня, ведшая на хоры, а у юго-западного угла – храм-крещальня. Эти черты сближают собор с композицией древнего Спасского собора в Чернигове. Мозаика алтаря и сведения о столь же пышных, как в Софийском соборе, мозаичных и инкрустированных по плитам красного шифера смальтой полах также свидетельствуют о большой привязанности вкусов княжеской среды к пышному убранству интерьера.

Церковь Спаса на Берестове, огромный трехнефный шестистолпный крестово-купольный храм, построенный в конце XI – начале XII веков Владимиром Мономахом в его придворном монастыре, также характеризовался, подобно Выдубицкому собору, своеобразием и известной незавершенностью архитектурного построения. Лестница на хоры введена в южную часть обширного нартекса храма, в северной части которого помещалась крещальня. Одновременно она служила княжеской родовой усыпальницей Мономаховичей, там был погребен в1158 г. основатель Москвы киевский князь Юрий Долгорукий. При этом нартекс оказался шире храма, образовав выступы в стороны по его углам. Новой чертой здания было появление перед его входами трех небольших притворов, создававших характерную крестообразность плана. Притворы еще плохо связаны с композицией плана, их стены тонки. Западный притвор, видимо, имел оригинальное трехлопастное покрытие, след которого сохранился на стене храма. В Берестовской церкви мы встречаем и технику чисто кирпичной кладки с чередованием выступающего ряда кирпича, утопленный ряд закрывался широкой полосой известкового раствора, так что фасад приобретал полосатую двухцветную поверхность. Фасады украшены меандровым фризом и выложенными из кирпича крестами. От древнего храма сохранилась только его западная часть.

Еще один памятник киевского зодчества второй половины XII в. – церковь Кирилла Александрийского Кирилловского монастыря. Черниговский князь Всеволод Ольгович, занявший киевский престол в 1139 г. в ознаменование своей победы над киевлянами основал Кирилловский отчий (родовой) монастырь. После смерти князя, в 1171 г. его вдова княгиня Мария Мстиславна закончила строительство начатого мужем еще в 1146 г. каменного Кирилловского собора монастыря. В 1179 г. в храме была похоронена княгиня Мария, в дальнейшем, в XI-XIII вв. он служил усыпальницей князьям из рода Ольговичей. Первоначально это был одноглавый, шестистолпный крестово-купольный храм с тремя апсидами и хорами для пребывания княжеской семьи, близкий по чертам Успенскому Печерскому собору.

В XII в. в Киеве появляется новый тип храма, к нему принадлежат Трехсвятительская (Васильевская) церковь в Киеве и церковь, открытая при раскопках в урочище Кудрявце в Копыревом конце Киева, обе принадлежат к концу XII в. Эти постройки представляют собой небольшие четырехстолпные одноглавые храмы с тремя апсидами и, вероятно, с хорами в западной трети. Но характерно, что в этих постройках конца XII столетия появляются черты, указывающие на не киевское происхождение их зодчих. Наружные лопатки Трехсвятительской церкви осложнены полуколоннами, что напоминает памятники Смоленска. Церковь на Кудрявце строил смоленский мастер: ее угловые апсиды снаружи прямоугольны, а лопатки приобрели форму сложных пучковых пилястр, известных по собору архангела Михаила в Смоленске и церкви Пятницы в Чернигове. Зодчество Киева в исходе XII столетия теряет свои местные черты; возможно, что сильное воздействие именно смоленского зодчества было связано с борьбой за киевский престол князей смоленской и черниговской династий. О внутреннем убранстве этих построек известно лишь, что здесь были более простые майоликовые полы и фресковые росписи.

С именем Рюрика Ростиславича связывают сооружение Васильевского xpaма (конец XII в.) в его городе Овруче, на северо-западе Киевского княжества. Руины этого храма были мастерски раскопаны П.П. Покрышкиным, так что удалось установить с большой точностью даже детали наружной обработки стен; столь же точно храм был реставрирован А.В. Щусевым. Памятник не поражает своими размерами. Это сравнительно небольшой четырехстолпный одноглавый храм, но к его углам примыкают граненые лестничные башни, сообщающие зданию чрезвычайно торжественный, монументальный характер и величавость. Эти башни явно навеяны образом киевской Софии, но здесь они почти симметричны. Кирпичная кладка фасадов оживлена частыми вставками не обработанных плоских валунных камней, напоминая собой и чередование камня кирпича в фасадах Софии, и прием гродненских зодчих, чьи памятники мы рассмотрим ниже.
И в овручской церкви чувствуется рука не киевских зодчих; как и в киевской церкви на Кудрявце, здесь применены пучковые пилястры; лопатки башен и апсид несут полуколонки; аркатура отрезает закомары; высокие проемы входов обработаны как портал.

Но эти постройки, в которых звучат воспоминания об архитектуре Ярославова Киева, вызванные к жизни политическими стремлениями князей-строителей, не изменяют общего хода развития архитектуры Поднепровья.

В середине – второй половине XII в. в Киеве и Киевском княжестве, ставшем ареной ожесточенной феодальной борьбы, сказывались влияния областных архитектурных школ. Владимирский князь Андрей Боголюбский собирался послать в Киев своих владимирских зодчих, чтобы они построили на великом Ярославовом дворе прекрасный храм; смоленские зодчие строили церковь на Кудрявце; может быть они или волынские зодчие создали и храм в Овруче. Прославившийся в архитектурной истории Киева сооружением в 1199 году каменной набережной под Выдубицким монастырем Петр Милонег, друг князя Рюрика Ростиславича, был, скорее всего, смоленским зодчим. Областные архитектурные школы, выросшие на почве киевского художественного наследия, как бы отдавали свой долг оскудевшей «матери городов русских».

Середина – вторая половина XII столетия представляет собой новый этап развития киевской архитектуры. Крестово-купольная система храма и в это время господствует в культовом зодчестве. Масштабы зданий уменьшаются, сообщая новое выражение по существу старым конструктивным элементам: при меньшем объеме зданий те же хоры, крестообразные столбы, выступающие из сводов арки, и настенные лопатки сильнее дробят пространство храма на отдельные ячейки. Интерьер становится простым, ясно и строго расчлененным. Упрощается и внутреннее убранство: драгоценная мерцающая мозаика уступает место матовой фреске, сверкающая полилития – притушенной фресковой имитации «мраморов», инкрустация или мозаика полов – майоликовым глиняным плиткам. Наружный объем храма приобретает строго очерченный геометрический характер – типичным становится «кубический» храм с позакомарной кровлей и массивной главой; исчезают лестничные башни и пристройки, нарушающие изоляцию храма от окружающей среды; этот дух замкнутости усиливается одноцветной поверхностью фасадов.

Наряду с этим у строителей приходских храмов и индивидуальных маленьких церквей появляется стремление к интимности простого и ограниченного интерьера, приобретающего камерный характер. Все эти черты стиля резко отличают зодчество Поднепровья XII века от архитектуры X-XI веков и в то же время роднят его с зодчеством других русских княжеств домонгольского времени.

В это же время существенно изменился и облик города как архитектурного ансамбля. Его лицо определяли теперь замкнутые комплексы княжеских дворов, боярских усадеб и монастырей. Вероятно, и в рядовых дворах горожан отразилось стремление замкнуться в себе и отгородиться от внешнего мира, полного постоянных тревог, насилий и борьбы. Однако в системе застройки сказывалась регулирующая сила социальной топографии города, резко отделявшая его княжеско-боярский центр – детинец – от торгово-ремесленного посада и заселенных беднотой окраин «предгородья». Общий облик города не утратил при этом своей художественной цельности, только застройка его сделалась более живописной и контрастной.

XI-XII века в художественном развитии не только Поднепровья, но и всей древней Руси были временем большой и напряженной строительной творческой работы, в итоге которой множились свои, русские архитектурные кадры. Вызов греков для постройки Печерского собора был, если верить сообщению Патерика, по-видимому, последним случаем работы византийских зодчих в Киевской Руси. Несомненно, что для строительства начавшегося в Смоленске, Ростове, Суздале и других городах, Киев мог дать и давал своих русских мастеров. Летопись, скупая на имена людей, стоящих вне высшего феодального круга, почти не говорит о зодчих. Упомянутый выше зодчий князя Рюрика Петр Милонег, соорудивший подпорную стену Выдубицкого монастыря, был, конечно, не одинок: мастеров было, несомненно, значительно больше, они появились почти во всех княжествах XII века, и русское зодчество этого времени было обязано своим развитием исключительно их трудам. Их творчество не замыкалось в узких пределах своего княжества; политические границы, изрезавшие карту Руси, не были препятствием для их ознакомления с работой собратьев по искусству в других русских землях (так, например, смоленские мастера строили в Киеве). Не подлежит никакому сомнению, что они живо интересовались и зарубежной архитектурой. Так, в ряде памятников киево-черниговского зодчества XII века имеются детали, свидетельствующие о знакомстве русских зодчих с достигшей в это время расцвета романской архитектурой. Художественный кругозор русских зодчих Поднепровья и других областей Руси в XII веке значительно расширился и перерабатывавшиеся ими старые архитектурные приемы теряли свою исключительность под воздействием новых художественных впечатлений.

Хотя неизменной основой культового зодчества XI-XII веков оставалась византийская крестово-купольная система храма, русские зодчие Поднепровья сумели создать типы культового здания, соответствовавшие изменявшимся русским историческим условиям, русским потребнос-тям и вкусам. Они с поразительной быстротой освоили сложную технику каменного строитель-ства, сделав его такой же близкой им областью творчества, какой было имевшее глубокие исторические традиции русское деревянное зодчество.

После постройки русским зодчим Миронегом деревянного пятиверхого Борисоглебского храма в Вышгороде (1020-1026), вышгородский горододелец Ждан-Никола выстроил рядом с ним в 1072 году новый, также рубленый одноверхий храм. Однако уже в 1076 году здесь был заложен новый каменный храм св. Бориса и Глеба, с верхом которого вскоре произошла катастрофа, – он рухнул и был восстановлен лишь в 1115 году. Этот храм-мавзолей был одним из крупнейших крестово-купольных храмов (42 х 24 м); подобно Выдубицкому собору он имел вытянутый по продольной оси план. Некоторые данные позволяют предполагать, что строители этого храма пытались совместить с его крестово-купольной системой новую композиционную идею храма-башни, запечатленную в предшествующих деревянных храмах над могилами Бориса и Глеба.
В связи с этим можно думать, что его средняя симметричная четырехстолпная часть была повышена, а глава была поднята на особом постаменте над сводами храма, что сообщило его массам динамичность и башнеобразный характер. Борисоглебский собор определил начало нового направления в русской домонгольской архитектуре, развившегося в Чернигове, Смоленске, Новгороде.